Сонный лекарь 6 (СИ) - Голд Джон - Страница 43

— Один в один, — смотрю на профессора. — Есть способы лечения?

— Нет, насколько мне известно, — мужчина пожал плечами. — Все подопытные погибли. Потому урну с духом Хеопса и вернули в Хранилище. Меня, признаться, сильно волнует тот факт, что столь сильное проклятье было замечено в Аркхэме.

Мой мозг лихорадочно перебирал варианты.

[Лечения не существует? Верю. Мы в Аркхэме, где даже из окаменевшей статуи могут сделать обратно человека. Раз профессор говорит, что известной схемы лечения не существует, значит, надо срочно разработать аварийный план.]

— Как именно действует «проклятье фараона»?

— Изучено две ступени, — Малкольм вздохнул печально. — С первой вы уже знакомы. Под воздействием этих странных напылений рвутся связи энио. Душа отделяется от тела и наступает клиническая смерть. Аналогичный механизм используют… кхе… старые патриархи, когда меняют свою физическую оболочку. На второй ступени проклятье тащит душу к урне Хеопса, где успешно его пожирает.

Поворачиваюсь к Фукуяме.

— Нет! — целитель в ужасе скрещивает руки. — Даже не проси меня об этом! Это же безумие чистой воды.

— Надо, Фрэнк! Тебе придётся меня убить, — чувствуя, как разум холодеет, стучу пальцем по виску. — Только аккуратно. Мы, целители, народ крайне живучий. Либо ты, либо «проклятье фараонов» достанет меня первым.

— Риски… Нет, ставки слишком высоки! — Фукуяма в ужасе трясёт головой. — Врачебная этика… К чёрту этику! Довлатов, тебе же может не хватить Власти вернуться обратно в тело.

Делаю глубокий вдох, смотря на Фрэнка. В глазах целителя читается ужас. До него дошло то, что я задумал.

— Подчисти мои нити энио.

— НЕТ! — Фукуяма бросается ко мне.

Ударив себя кулаком в сердце, посылаю «Духовное лезвие». До предела грубая техника учителей [3] сделала треугольный разрез в духовном теле. Большую часть нитей энио разорвало. В глазах потемнело, лёгкие перестали гонять воздух. Руки на автомате делают второй замах, собираясь закончить начатое дело.

— Я сам! — Фукуяма в ужасе перехватывает кулак. — Ложись…

Ничего не слышу…

Ничего не вижу…

Ничего не говорю…

Смерть.

…

Тем временем профессор Фукуяма уложил на пол кабинета бездыханное тело Довлатова.

— Коллеги, — Фрэнсис глянул на испуганных профессоров, — делимся на три команды. Первая восстанавливает тело. Вторая чистит повреждённые линии энио. Поврежденные фрагменты удаляем. Третья группа помогает удержать душу Михаила…

Целитель сделал резкий взмах рукой.

— Чёрт, держу! Малкольм, подключайся. Нам нужен твой ментальный дар для восстановления линий энио и локализации проклятья, — по лбу Фукуямы скатилась капля пота от напряжения. — Демоново проклятье! Урна Хеопса, видимо, где-то неподалёку. Тянет уж больно сильно. Кто-нибудь, свяжитесь со Следопытами и демоноборцами. Эта дрянь не должна покинуть Аркхэм.

— Держу, — Выпустив облако ауры Малкольм стал махать руками отсекая линии, связывающие душу Довлатова с урной. — Судя по неоднородности линий силы, это саморазвивающееся проклятье. Будь оно изначально уровня абсолюта, я бы не смог бороться.

— У тебя пациент на грани, — Фукуяма, достав из кармана телефон дрожащими руками, едва его не выронил. — Чёрт! О чём ты вообще думаешь в такие моменты?

— О науке! — Малкольм, резко ускорившись, замахал руками так, словно его руки стали двумя мечами. — Атаки слабеют.

Один из профессоров оторвался от своего телефона.

— Следопыты объявили план «Перехват». Демоноборцы включили глушилки телепортаций. Уже зафиксированы семь сигналов экстренной телепортации. Возможно, у них есть сообщники. Настройка займёт какое-то время…

— Уйдут, гады! — процедил Фукуяма, зло глядя в сторону дверей. — Поняли, что план не удался.

Минуты борьбы за жизнь Довлатова тянулись одна за другой. Проклятье то усиливало хватку до предела, заставляя Малкольма переходить в боевой режим, то ослабевало до предела. Очевидно, Следопыты знатно усложнили жизнь трём в край обнаглевшим абсолютам [7]. А те убегали, не желая вступать в открытое противостояние.

Прошла четверть часа, и Малкольм вдруг перестал махать руками. Профессор удивлённо оглянулся по сторонам, продолжая стоять в боевой стойке.

— Кажется, ушли, — развернувшись к телу Довлатова, он резким движением вернул его душу обратно в тело. — Ну-с! Пора возвращать нашего коллегу обратно в мир живых. А мне писать докторскую диссертацию по «проклятью фараона».

15:31, 25 мая 2027 года

(спустя 13 суток после пропажи Лордов)

Аркхэм, США

Палата госпиталя Крепкого Духа

Восстановление заняло больше двух суток. Правильно соединить нити энио оказалось сложной задачей даже для ментата в ранге старшего магистра [5]. Всё равно что соединить нерв от уха с мизинцем ноги. Калибровка, запуск и перезапуск сознания «целебным сном». Моему духу пришлось заново адаптироваться к родному телу. Даже с Властью в пять единиц я прошёл по самой грани. Ещё чуть-чуть и началась бы агония и деградация души в астрале.

— С возвращением! — Фукуяма, зайдя в палату, радостно заулыбался. — Довлатов, ты, кстати, первый целитель, сам ставший пациентом госпиталя Крепкого Духа.

— Мне надо срочно попасть домой, — сказал я, смотря в окно. — Второй раз наследники Лордов осечки не допустят. Самое время перевернуть шахматную доску.

Добравшись до дома, я почти на сутки загрузил работой всех Луперготов. Созвонился с Нереей. Она взяла трубку только с третьего раза.

— Хватает же тебе наглости звонить мне! — девушка недовольно буркнула в трубку.

— Эм… не понял?

— Память, Довлатов. Я всё видела, — протянула Нерея печально. — Ты не говорил, что виделся с нашей матерью в Антарктиде. И что она собиралась нас навестить, но так и не появилась. Скажи спасибо, что я не стала об этом рассказывать Перси. Она к свадьбе готовится. Ходит такая довольная и счастливая, что так и хочется в неё кинуть чем-нибудь потяжелее.

Ох уж эти женщины! Конфликта им не хватает на ровном месте.

— Поступим так, — вздыхаю в трубку. — С меня свидание в Манхэттене с катанием на качелях в центральном парке.

— Это несерьёзно! — шуточно возмутилась девушка. — Так легко ты от меня не отделаешься.

— Хорошо, — вздыхаю ещё печальнее. — С меня ещё мороженое и поход в кино.

— Ну-у-у, я подумаю.

Чувствую, как девушка улыбается на том конце.

— Ты сильно изменилась, Нери. Голос мягче, ход мыслей гибче.

— Миш, ты мне уже говорил. Ещё восхищался моим проснувшимся женским очарованием, — довольный девичий смешок раздался в трубке. — До сих пор не помнишь? Я тебя ещё отговорила букет мне покупать.

— Виноват. И впрямь не помню, — шепчу в ответ, душой чувствуя, как мне улыбаются где-то далеко-далеко. — Я правда рад слышать твой голос, Нери. Меня тут в Аркхэме практически убили. Разок пришлось даже умереть, чтобы в итоге остаться в живых.

— Вот теперь узнаю Довлатова, — голос девушки напрягся. — Помочь?

— Помочь, но тайно, — прикладываю телефон к правому уху. Левое всё ещё плохо слышит. — Мне надо попасть, сама знаешь куда. Одному, но с кучей личных вещей.

…

Той же ночью Нерея вытащила меня в Нью-Йорк. Потом прямиком на платформу «Чайка», стоящую в нейтральных водах недалеко от Гавайских островов. Романов, при всех его личных недостатках, весьма грамотный руководитель. Княжич рассудил здраво.

«Если мы, как компания, будем иметь репутацию беглецов от Лордов, на нас в Японии и Империи Цинь будут давить похожим образом.»

Поэтому сейчас, до рейда на Летающие Острова, надо переждать бурю, а не пытаться выбраться из неё.

О том, чего ради я сунулся на «Чайку», знает весьма узкий круг лиц.

— Еда, парикмахеры, — Семёныч махнул в сторону вагончиков рабочих, — помывочные. Ты это, Довлатов, сильно не серчай. Мы с Макаровым и Лазуренко вывезли всех рабочих от греха подальше. Тут только те, кого госпожа Нерея принесла. Если же что, постарайтесь мою красавицу хотя бы на плаву оставить.