"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Гостева Ирина - Страница 228

– Они были сильнее?

– Нет; – ответил я, бесконечно стыдясь своего вида.

– Они были ловчее?

– Нет… – еще ниже опустил голову я.

– Они были умнее?

– Нет… – густо покраснел я, и мне расхотелось оправдываться.

– Тогда ты сам виноват. Заметил ли ты у третьего палку?

Я подумал и вспомнил: действительно, третий выпрыгнул из лодки в тот момент, когда двое уже лежали на песке, в руке у него мелькнуло весло.

– Почему ты не обернулся к нему? Потому что посчитал его слабым и хилым. Правильно?

– Правильно… – признался я, боясь признаться еще и в том, что презирал деревенских, ибо они были тщедушными и тупыми.

– Ты нарушил все принципы боя: во-первых, не слушал меня, потому что в последнее время возгордился, во-вторых, презрел соперника еще до боя, в-третьих, остановился, чтобы посмотреть, как они падают.

– Да, учитель! Это больше никогда не повторится. – Я был поражен его глубокомыслием.

– Запомни еще раз: любой человек опасен тем, что может обладать скрытым преимуществом, которое ты в первый момент можешь и не распознать. Поэтому никогда не дерись без надобности, но не останавливайся, если началась драка: один удар – один взгляд, и переход к следующему противнику. С этого дня я буду обучать тебя скрытым вещам и подводить к пониманию внутренней глубины явлений – югэн.

– Каких? – спросила Юка, сравнивая с тем, чему обучал ее отец.

Она его так любила, что каждое слово «отец» отражалось в ней болью.

– Например, он сказал: «Ты должен научиться рычать так низко, как рычит тигр».

– Как это? – удивился я.

Тогда он показал киай: зарычал как тигр, выходящий на охоту. Меня охватывал безотчетный страх. Я упал и готов был умереть. Однако, сколько я ни пытался повторить, у меня ничего не получалось. Только сейчас я приблизился к подобию рыка учителя Акинобу. Но у меня еще нет голоса. Поэтому я не применяю киай.

– Покажи, как это делается? – попросила Юка.

– Боюсь, что проснутся все окрестные дома.

– А ты тихо, – засмеялась она так, что сердце его сладко екнуло.

– Нельзя сделать наполовину то, что действенно в полную силу. Ты ничего не поймешь.

– Покажи, – попросила она.

Тогда он попытался. Но уже знал заранее, что ничего не получится, и его рык скорее был похож на визг тигренка.

– Я тебе верю, – сказала она, затыкая угли. – Но когда у тебя будет настоящее желание, ты мне все-таки покажешь тигриный рык.

– Помню, как в первую весну мы отправились в первое путешествие. Первое, конечно, для меня, ибо учитель Акинобу делал это ежегодно в течение всей жизни. Он исходил большую часть Нихон. И везде побеждал. Очень быстро ему надоело, и однажды мы отправились в Китай – загадочную страну на западе.

Если в первом путешествии я очень боялся незнакомых людей, то в Китае я чувствовал себя уже бывалым путешественником и кое-что умел делать мечом, но самое главное, я почувствовал, что учитель Акинобу начал на меня полагаться. Это происходило незаметно, исподволь. Наступил такой день, когда мне пришлось выхватить катана и защищать свою жизнь.

– Сколько их было?

– Их было пятеро, вооруженных нагинатами, арбалетом и мечами. Напали они из засады. Но самое главное, после стычки учителя Акинобу волновал не конечный результат, а моя реакция. Я действительно почувствовал тревогу: в самом узком месте тростник был сломан, а серая какуга кричала и металась над низиной. Ее вспугнули. Когда я это все объяснил учителю, он похвалил меня, но заметил, что, окажись разбойники опытнее, нам бы не уйти на своих двоих. Был еще один след, который ты не приметил: запах пота. Ты шел вторым и не почувствовал. А я уловил. Запах пота держится четверть коку, значит, люди, которые оставили его, совсем рядом. Вывод: раздувай пошире ноздри. Будь как медведь, который чует за десять ри по истечении семи страж. Я же учил тебя!

– Да, учитель, я проморгал…

– Но есть еще кое-что… Самое главное – исикари, предвидение. Если ты не научишься этому, то все мои многолетние усилия пропадут зря.

В то же день он меня огорошил:

– Сколько сторон у Будды?

– Четыре… – сказал я.

– Нет, две. И они взаимно проникают друг в друга.

– А почему? – спросил я.

– Великий замысел предусматривает все. Даже самое невероятное.

Я задумался: если черное и белое пересекаются, то зачем это? Разумно ли смешивать то, что противоположно?

– Нельзя жить только в белом, – объяснил учитель Акинобу, – испытывая вечное блаженство.

– Нельзя, – подумав, согласился я.

– Это приводит к слабости. Слаб человек, который живет только в белом, и слаб человек, который живет только в черном. Лишь смешивание дает силу.

– А где это место, где все смешивается?

Учитель Акинобу поднялся, распахнул двери храма и показал рукой на небо, вершины гор Коя, озеро Хиёйн и лес Туй.

– Все это!

Я не понял:

– А как же они смешиваются?

Учитель Акинобу засмеялся:

– Когда-нибудь мы с тобой отправимся туда, и ты все увидишь.

– А когда?

– Когда ты обретешь силу.

– Я уже сильный, – важно сказал я. Это было перед первым путешествием, и я уже считал себя мужчиной. Мне очень хотелось отправиться с учителем. По каким-то признакам я чувствовал, что он собрался в дорогу.

– Сделал ли ты сегодня упражнение дзадзэн? – спросил учитель Акинобу, пряча улыбку.

– Нет, учитель, – поклонился я.

– Помни, сила еще и в повторениях.

– Слушаюсь, учитель.

– Иди и делай. Не отвлекайся и концентрируйся. И триста раз упражнение хоц. – Акинобу хлопнул ладонями. – Знаешь, для чего ты их делаешь?

– Знаю, учитель, чтобы не бояться чужого взгляда и не моргать во время боя.

– Молодец! Беги!

Я прыгнул в лодку и погреб в бухту Ао. Там я триста раз плеснул себе в лицо водой и ни разу не моргнул. А наутро мы с ним вышли, чтобы вернуться в конце лета. Нас провожали принц Мори-наг и демон Мё-о. Я обернулся:

– Ты не закрыл храм.

– А зачем?!

Да, действительно, подумал я. Кто посмеет даже приблизиться к озеру Хиёйн? Только сумасшедший. Вот так это было.

– Слышишь?! – встрепенулась она.

Ему совсем не хотелось убирать руку с ее талии.

В замершем воздухе отчетливо лязгнуло оружие, а потом раздался знакомый шелест кольчуг. Он учуял запах такубусума и со вздохом встал.

Их давно искали. Обшаривали город. Вначале хаотично из-за того, что в дело вмешивался взбешенный Субэоса. Потом он залез к себе на башню и впал в мрачное уныние, а поисками занялись три генерала – асигару-тайсё: Мацуока, Тамаудзи и Легален. Последний был китайцем, но это не играло ровно никакой роли, потому что, когда человек становился кабутомуши-кун, он забывал свои корни и слепо подчинялся главному наместнику на земле Богини зла Каннон – Субэоса. Они рассуждали так: если похитители уже покинули Думкидаё, то дело дрянь. Но это маловероятно из-за того, что с ними раненый. Скорее всего, они спрятались в городе. Непосредственно беглецов искали асигару-касира – капитаны. Среди них Аюгаи.

Потом явился хозяин харчевни Мурмакас, и дело прояснилось. Но он не знал, где конкретно жила Юка, хотя бы в каком квартале, а мог лишь приблизительно указать район. Она проработала у него две луны и украла, по его же заявлению, три тысячи рё. Никто не усомнился в его словах, хотя сумма была очень большой, просто огромной даже для хозяина процветающей харчевни, приближенного к андзица. Теперь искали девушку, которая виртуозно владеет спицами, крадет деньги и якшается с мятежниками. Естественно, Субэоса никому не сообщил о существовании Карты Мира. Зато он возвестил, хотя это и не пристало наместнику, что у него похитили мешок золота. Город окружили, а так как карабидов не хватало, то была объявлена награда в сто рё тому, кто укажет, где прячутся беглецы, и двести рё, тому, кто их схватит. Поэтому охота приобрела коммерческий оттенок, и многие горожане зажгли свои факелы и спустили собак.