Крылья Агнессы (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 54

— Выбирайте оружие, — бросил я в ответ, понимая, что мнения своего он не изменил.

— Револьверы, — ответил Олег хищно.

— Время? Место?

— Сегодня, пятого августа. Девять утра, времени хватит, чтобы нам обоим протрезветь. На пристани в сторону Листвянки будет ждать лодка. Здесь стрелять запрещено, а на том берегу всё будет подготовлено, я распоряжусь.

— Я прибуду, как условились, — ответил ему, глаз не сводя.

— Что ж, вот и славно, — выпалила София совершенно спокойно. — А теперь всё же проводите меня, Андрей.

Метров сорок мы прошлись ещё вместе по набережной, пока не скрылись из виду. А затем углубились обратно в парк. Всю дорогу принцесса молчит. Да и я думаю о своём. У парадного входа в огромное крыло, София отпустила мою руку и развернулась ко мне лицом, давая понять, что мне пора с ней прощаться.

Её грусть передалась и мне.

— В детстве я любила Олега всем сердцем, — призналась вдруг тихо. — И он был ко мне неравнодушен, всегда чувствовала. Писал мне стихи и дарил цветы, когда мог тайком. Он на своём мехаре сопровождал меня в Европе каждый раз. А теперь это совершенно другой человек. И не потому, что стал калекой телом. Покалечилась его душа.

Вздыхает. В глазах столько чувственности.

— Я не стану чинить преград вашему делу чести, — добавила. — Но мне искренне будет жаль, если вы убьёте его. Но больше расстроюсь, если случится что–то с вами.

Молчу, увидев новую сторону принцессы, которая теперь не кажется мне таким уж ребёнком. Смотрит в ответ своими глазищами, а затем продолжает несколько странно:

— Моя сестра могла подойти к Мастеру, он умеет исцелять любой недуг. Но она не стала просить за Олега, своего лучшего меха–гвардейца. Не стану и я.

— А что он может, ваш Мастер? — Спросил, уже не выдержав.

— Григорий Ефимович — наш волшебник, он может многое, — ответила с восторгом и дальше капризно. — Всё, идите. С вами сложно расстаться.

— С вами тоже, София, — озвучил скорее, как комплимент.

Руку подала, шокировав этим неожиданным жестом.

— Я рада, что узнала вас, Андрей Сабуров. Непокорный и гордый князь Владивостока.

Поднёс свою ладонь снизу, едва коснувшись нежной кожи. Ухватив мою руку, сжала крепенько, ротик приоткрыв. И отпустила первой.

Особое удовольствие от новых ощущений, приправленное встречным взглядом разожгло что–то внутри меня. Как же легко понять утверждение других, что София способна растопить любое сердце.

Развернулась тоже первой. И двинулась по ступенькам, не оборачиваясь.

Пока стою, провожая принцессу взглядом, все гвардейцы сопровождения проходят мимо меня за ней следом, кроме одного.

Некрупный, лет сорока на вид мужчина, встал вплотную ко мне сбоку и прошептал едва ли не в ухо:

— Господин Сабуров, тронете её ещё хоть раз, и я отсеку вам руку.

Сказал и поспешил за всеми.

— К вашим услугам, сударь, — бросил ему в след с нескрываемой иронией. Мужчина замер на полушаге, вероятно в сомнениях, но всё же пошёл дальше, ничего не ответив.

Уверен, это лучшие фехтовальщики столицы, возможно, лучшие стрелки и отличные смелые воины, каждый из которых влюблён в принцессу беззаветно.

Но как же они жалки в таком служении.

Вроде ночь, но облака посветлели ещё до того, как я добрался до гостевого крыла. Мне вдруг стало горько от того, что этот рассвет может оказаться для меня последним. Так или иначе. Нет, я не страшусь смерти.

Скорее того, что не успею ничего сделать для Агнессы, если проиграю.

Чёртовы принципы.

Иркутская область. Листвянка. Место дуэли.

6 августа 1905 года по старому календарю. Воскресенье.

9:44 по местному времени.

Рано утром разыскал Михаила и попросил быть моим секундантом. Имея отряд слуг, это не сложно.

На двух заранее подготовленных лодках мы целой группой мужчин прибыли в город. А оттуда стали подниматься в гору по прогулочной дорожке, устланной досками из добротного дерева.

Как и ожидалось, мой оппонент выбрал безлюдное место. Площадку в низине, обрамлённую с двух сторон холмами, а с других двух — рощами. Вот только добираться до неё ему оказалось нелегко. Поначалу я шёл с Михаилом позади Олега и его группы поддержки из числа офицеров гвардии. Но когда он начал сдавать, мне пришлось обогнать их.

Тогда–то я впервые и заметил, что вместо левой ноги под штаниной у него деревянный протез до самого колена.

Олег в секунданты выбрал вчерашнего подполковника. Пока оба секунданта разбирались между собой, о чём–то споря, на вершине показалась целая делегация из людей, которых мы не ждали.

И без того в беспокойной груди похолодело, когда подумал, что нас могут арестовать «именем императора» ещё до начала дуэли. Несмотря на утреннее волнение и бессонницу я настроился отстаивать свою честь до конца.

Принцесса София прибыла к месту действа со своими гвардейцами, но пока она медлила, чтобы спуститься, её обогнала старшая сестра!

Небесная в своей гвардейской облегающей форме спустилась на площадку, как ураган и стала расстреливать всех присутствующих уничтожающим взглядом синих глаз.

Следом, будто оползень, потекла целая толпа беспокойных барышень. Наталья Брусилова, Екатерина Строганова и Татьяна Румянцева! А с ними охающие фрейлины и суетящиеся на ровном месте слуги.

Я мысленно схватился за голову, как, видимо, и мой противник.

Всё утро он не смотрел мне в глаза, бледный, дёрганный, беспокойный. Даже поздоровались мы сдержанно и мирно, без всякой злости с его стороны.

Мы настолько оторопели, что не сразу решились выразить своё почтение старшей принцессе. Да и не нужно было. Чуть помедлив, Анастасия Николаевна одарила меня озадаченным взглядом и, накинувшись на Олега, стоящего от меня в десяти метрах, стала его тихо отчитывать.

Интерес её понятен. Она хочет, чтобы я предстал перед Мастером прежде, чем умру. Поддавшись уговорам, Олег спасет не меня, а судьбу Агнессы, своей бывшей соратницы, которая ему вряд ли безразлична даже сейчас.

Судя по скорой реакции моего оппонента, он Небесную не послушал.

Совершенно игнорируя меня, Татьяна Румянцева следом двинулась к брату. Рассмотрел её украдкой, и сердце взвыло. Как вновь растревоженная глубокая старая рана, отозвалось внутри тоской и болью. Почему же думал, что больше не люблю её? Противно от себя самого, от противоречивых ощущений. Потому что любовь не умерла, я это понял.

И вот мне уже стыдно от осознания истинных причин моих порывов.

Ведь это ради неё я сменил потёртый китель отца на богатый праздный костюм, ради неё я подкрепил себя богатствами и славой. Ради неё чувствую себя князем, который может ей что–то дать. Ради неё коплю в себе силу, с которой могу защитить от любого зла.

Но она даже не смотрит на меня, будто это её насмешка.

Мне сложно понять себя самого, я запутался. Осознаю это, когда чувствую её рядом.

На этом поле предстоящего боя все прочие очаровательные лица не важны. Свет падает только на встревоженный и прекрасный лик Татьяны. И если она всё ещё не ненавидит меня. То только потому, что надеется на выстрел брата.

И мне хочется её ненависти. Только тогда потеряю всякую надежду, которая рвётся из меня, как живая, вопреки здравому смыслу. Знаю, сердцу не прикажешь.

Если мне предстоит выбор, я с горечью вырву хоть руками из груди клок той части, где живёт Татьяна.

Подавив растерянность и чувства, я с лёгкой улыбкой и сдержанностью встречаю Наталью и Екатерину, чуть отстав, спешит и муж Екатерины граф Киселёв. Девушки едва успевают растерянно поздороваться, им приходится расступиться, потому что София тоже спешит ко мне.

Встревоженная, очаровательная, ещё более лучезарная в утреннем солнечном свете она — прекрасный повод, чтобы отвлечься мыслями. Неприкосновенностью своей манящая дева. Теперь я разобрался в своих чувствах хотя бы к ней, и понимаю, что желаю ею страстно обладать. Но не более.