Пожиратель (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 28

— Тогда с меня праздничная поляна, — заявил Орешкин, прежде чем уйти к трибунам.

Верещагин вернулся к ожидавшим на полигоне Лисицкому и Демьянову. Оба выглядели уже не такими довольными. Видимо, вмешательство Васильевой нарушило их хитрый план быстро вывести меня из игры.

— Будь осторожен, Игорь, — шепнула мне Анна Леонидовна, прежде чем уйти в наш угол.

Секундант Лисицкого тоже ушёл, а меня и боярича Сергей Валерьянович поставил по разные стороны полигона так, чтобы между нами осталось порядка пяти метров.

Как хорошо, что в отличие от спортивных поединков, в академии не было традиции пожимать перед боем руку противнику. Хотя, возможно, традиция такая и была, но Верещагин решил избежать эксцесса, понимая, что жать ладонь этой мрази я не буду ни при каком раскладе.

Сам капитан отошёл в сторону, ближе к забору, и выкрикнул:

— Бой!

От забора тут же выстрелила полупрозрачная дымка защиты. Она сомкнулась над нашими головами в единый купол, за пределами которого оказался Сергей Валерьянович.

Лисицкий ринулся в бой, с ходу загребая руками воздух. Это заклинание я знал — его буквально вчера смог произвести Самойлов. Так что я прекрасно видел, как из рук боярича слетает волна ледяной магии, тут же обращаясь в длинное копье.

Как обращаться с этим заклинанием, я знал. А потому качнул корпус в сторону в самый последний момент. Копьё пролетело мимо и взорвалось позади, осыпая пространство перед собой снопом острых игл.

Лисицкий был уже в метре от меня, так что я ударил Воздушным кулаком себе под ноги, выстрелив собой как из катапульты.

Ускорение придало дополнительного веса удару ногой в лицо. Пинок, которому позавидовал бы любой футболист, вышел на славу. Боярич успел прикрыться ладонями, дымка срезала весь возможный ущерб. Но толчок вышел настолько сильным, что Лисицкого швырнуло на землю, перекрутив в воздухе, а потом ещё и протащило несколько метров.

Встряска заставила противника потеряться, он ещё не успел отойти, как я оказался рядом — заклинание ускорения, которое использовал Астафьев, позволило мне сократить дистанцию едва ли не раньше, чем Лисицкий прекратил катиться по земле.

Однако нанести удар я не успел, боярич отмахнулся рукой, выпуская Воздушный кулак мне в живот. Меня отбросило в сторону, но на ногах я все же устоял. Сказались тренировки с аристократами — держать удар я теперь умел.

Лисицкий встал и, поймав меня взглядом, принялся лепить новые чары. Его дымка стекала к рукам, при движении меняя цвет на красно-оранжевый. Несложно было догадаться, что это что-то огненное.

Но что именно, я не знал. А потому решил не рисковать.

Серия Воздушных кулаков взорвалась под ногами Лисицкого. Но тот всё равно успел закончить, и стремительно набирающий объём огненный шар понёсся ко мне.

Я дёрнулся в сторону, но заклинание последовало за мной. Это уже не ледяное копьё, от которого можно увернуться. Так что я вложил всю свою магию в укрепление тела и бросился на противника.

Шар взорвался в миллиметрах от меня. Пламя вырвалось на свободу, тут же приняв меня в свои объятия. От жара у меня заслезились глаза, но я выскочил из облака огня, не давая заклятью себя сжечь.

Укрепление тела осталось, хотя моя дымка и стала менее плотной. Я хотел было ринуться на Лисицкого, который в это время старался разорвать между нами дистанцию, но прозвенел гонг.

— Стоп! — услышал я усиленный голос Верещагина. — Раунд! Разойтись!

Боярич усмехнулся, глядя на меня, и спокойной походкой направился к своему секунданту. У Лисицкого ещё оставалось немного магии, но первый же Воздушный кулак мог бы добить противника.

Не хватило совсем чуть-чуть.

Защитный купол погас, и к нам обоим устремились наши секунданты. Сейчас, пока магическое поле не действовало, можно было без проблем проникнуть внутрь полигона.

Подойдя к Анне Леонидовне, я взял у неё бутылку с водой и сделал пару глотков. Затем сел на выставленный на полигон стул.

Васильева следила за тем, что происходит в другом углу. Взяв меня за руку, красавица произнесла:

— Дементьев восстановил Лисицкому резерв, — сообщила она, серьёзно глядя на меня. — Я тебе тоже помогу.

Свечение её рук принесло мне небольшое облегчение. Моя дымка стала немного плотнее, и я ощутил, что могу прямо сейчас забрать больше, чем секундант намерена мне дать. Но делать так я не собирался. У Васильевой не такой уж большой резерв, зато она отличный лекарь.

Благодаря пояснениям Фёдора, я уже понимал, что чем опытнее одарённый, тем меньше он расходует сил на отработанные заклинания. И как целитель Анна Леонидовна была мне гораздо ценнее, чем если бы я просто поглощал её силу, ослабляя таким образом её способность лечить.

— Спасибо, — кивнул я.

— Бойцы, на линию! — велел Сергей Валерьянович.

Пока я шёл на то же место, с которого начался бой, подумал, что сейчас имею полное право потренироваться отбирать магию.

За эти три дня я выяснил, что то похищение дымки у Громова, которое я провернул в наш первый поединок, не было случайностью, и мне не показалось. Раньше я замечал, что иногда мне становится чуть лучше во время боя, но сейчас уже точно знал, что мне не привиделось. Теперь я уверенно чувствовал, как объём своего резерва, так и возможность поглотить чужую дымку. Но управлять этим поглощением до сих пор не получалось.

Пришла пора это исправить.

— Бой!

В отличие от меня, Лисицкий был полон магией под завязку. И тут же толкнул ладони от себя.

Огненный вал, рванувший в меня, заревел, пережигая воздух под куполом.

От волны жара мне пришлось отступить, закрывая лицо ладонью. И боярич этим воспользовался.

Огненный шар пролетел через вал и тут же взорвался, отшвыривая меня в сторону.

Форма академии на мне дымилась, в горле першило, перед глазами расплывался мир, и звенело в ушах.

Контузия?

Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и подняться на ноги. Лисицкий оказался рядом. Он напал, сжимая в правой руке ледяной кинжал.

Первый выпад я отбил с трудом, всё ещё не до конца восстановился. Но прикоснувшись к бояричу, я впитал часть его силы. И перешёл в атаку.

Отбив руку с кинжалом в сторону, я пнул Лисицкого в колено. Потеряв равновесие, он взмахнул руками, и я перехватил его за шею. Дымка противника потекла по его телу, устремляясь к моим пальцам. Но я разорвал контакт, когда моё колено встретилось с лицом боярича.

Ничего не сломал, укрепление Лисицкого только развеялось от удара. Но он поплыл.

Я вздёрнул боярича, заставляя выпрямиться, и вложил в удар весь свой вес. Лисицкий рухнул, на землю брызнула кровь. Мой последний удар рассёк ему бровь.

— Раунд!

Дементьев подбежал к своему подопечному.

Я увидел зеленоватое свечение от его ладоней и хмыкнул, прежде чем отправиться к Васильевой.

— Верещагин был прав, — заметил я, остановившись в шаге от своего секунданта. — Дементьев его восстанавливает и лечит.

— Но ты отлично держишься, — заметила Васильева, чуть улыбнувшись, держа меня за руки, чтобы придать сил. — Смотри, Игорь, не растрать всё на Лисицкого, оставь и мне немного.

А вот это я называю правильной мотивацией! Я усмехнулся в ответ, после чего сделал глоток воды и, подмигнув красавице, вернулся на полигон.

Верещагин коротко кивнул мне, затем с презрением на лице — Лисицкому. И прежде чем куратор объявил новый раунд, я вспомнил первый разговор с ним.

Лисицкий был неприкосновенен в академии. Люди боялись его трогать, опасаясь мести со стороны отца боярича. А сам он из себя не представлял той силы, которую следовало бы опасаться. И даже сейчас против слушателя подготовительных курсов он не мог показать превосходства.

По большому счёту я уже победил. Даже если противник меня вдруг вырубит, вся академия видела, что своими силами второкурсник боярич Лисицкий не смог справиться с простолюдином с подготовительного курса. Не будь на его стороне Дементьева, всё бы уже кончилось. Давно. Поражением Лисицкого.