Дракон. Черта - Кондырева Евгения - Страница 43

– Я рад тебе, Аймири, – тихо повторил Ригэн, – но все изменилось. Мы не знаем, что будет с нами завтра. Нет больше страны, в которой мы жили детьми. Нет и самих детей.

– Но я…

Слова застряли у Аймири в горле.

«Но осталась я. Я!» – хотелось кричать ей, но вместо этого она молчала, отказываясь верить своим ушам. Ригэн отрекался от нее.

– Пойдем, – сказал Ригэн, – я познакомлю тебя с моими спутниками.

Их было трое. Люди. Двое юношей и… Аймири словно получила пощечину.

Так вот оно. Вот причина. Она невольно замедлила шаг.

Вот что стоит за всеми этими высокими словами. Другая. Человек. Он предпочел ей человека.

Лицо Ригэна было спокойно. Он вел ее к людям, и люди настороженно смотрели на нее.

Наконец они остановились.

– Это Аймири, – сказал он, и нет, не обнял, а просто положил руку на ее плечо. – Мы выросли вместе, и я рад видеть ее.

И это все, что он счел нужным сказать о ней?!

Аймири высоко подняла голову. О, она умела улыбаться. Она не позволит смеяться над собой никому. Она слишком горда.

Люди вежливо улыбались в ответ.

Он называл их имена, но они не интересовали Аймири. Только ее имя. Имя той, которая была с ним все это время. И она услышала его.

– Чудесно, – весело сказала Аймири. – Я пойду с вами.

– Это опасно, – спокойно покачал головой Ригэн.

– Но у вас уже есть спутница, разве ей не менее опасно идти, чем мне?

– Ты права, – ровно подтвердил Ригэн, – здесь она в большей опасности, чем ты.

– Значит, решено, – легко ответила Аймири, – я ведь умею не только летать. Ты забыл, Ригэн, чья я дочь. В последнее время я часто сопровождала отца на юг, ты знаешь, какие сражения там идут.

– Хорошо, – коротко сказал Ригэн. – Но мы идем не в столицу. Мы направляемся в Суали.

– Странный выбор. – Брови Аймири взметнулись вверх, но объяснения не последовало.

Она улыбнулась и покосилась на свои босые ноги.

– Ну что же… Если бы я знала, что мне придется карабкаться по Печальной Тропе, я прихватила бы с собой башмаки и одежду.

Другая неожиданно улыбнулась в ответ.

– Мне кажется, я могу помочь, – заговорила она. – Пойдем, попробуем подобрать тебе что-нибудь.

Проследив за ними глазами, Ригэн молча обернулся к лорду и Кришу.

– Аймири дочь Верховного Советника Государя. Наши отцы были бы рады видеть нас вместе. Она не знает, зачем я уходил за Черту, и не знает, какая цель ведет нас сейчас.

Криш тихо хмыкнул, но ничего не сказал, только на мгновение ему вдруг привиделась горшечная мастерская тетки Далены.

– Нас связывают детские годы, – ровно продолжал Ригэн. – Герэкс предупреждал, что Аймири захочет встретить меня. Пока ей придется пойти с нами, затем он проводит ее домой.

И Аймири пошла с ними.

Дочь Советника оказалась легкой спутницей. Она вовсе не кичилась своим высоким происхождением и не подчеркивала разницу между собой и людьми. Глядя на оживленное, раскрасневшееся лицо Аймири, Криш еще и еще раз повторял себе, что перед ними дракон, и никак не мог уложить в голове эту простую истину.

Аймири охотно рассказывала о столице Гранала, и к вечеру Криш, Фиджин и Эши узнали о ней гораздо больше, чем за все время, проведенное вместе с магом.

Столица располагалась не в центре страны, а скорее на ее северной окраине. Существовала древняя легенда о том, как появился этот город. В незапамятные времена драконы и люди жили порознь, не слишком ссорясь, но и не водя дружбы друг с другом. Но однажды со стороны моря на Гранал надвинулась сила, грозившая ужасными бедами, сила, способная покорить и драконов, и людей.

В те времена драконами правил мудрый Государь Гез. Он отправил гонцов в города людей, чтобы те от его имени предложили людям сражаться сообща. И гонцы двинулись в путь. В том месте, где под белыми скалами рождаются тысячи родников и их кристальные струи выходят на поверхность, гонцы Геза встретились с гонцами людей. Они шли, чтобы от имени своего Государя предложить драконам сражаться вместе. Это было счастливое предзнаменование. И тогда люди и драконы дали клятву в случае победы построить на месте их встречи город, равного которому еще не было, город, в котором с тех пор они будут жить вместе.

Состоялось великое сражение. Драконы бились так бесстрашно и яростно, умирая не только за свои земли, но и за земли людей, что люди предложили назвать будущий город в память о Государе Гезе, который отдал свою жизнь, сражаясь бок о бок с Государем людей.

Так появился Шаагез, город Геза. Так объединились и стали жить вместе люди и драконы.

Аймири любила город, в котором она выросла вместе с детьми Государя. Глаза ее сияли, и речь была мягкой и плавной, когда она говорила об опоясавшей его древней каменной стене и утопающих в садах прекрасных руинах, бывших когда-то дворцом Геза. О просторных улицах, где из гранитных мостовых били прохладные струи родников, о высоких резных колоннах, нолерах, увенчанных золотыми и серебряными крыльями. Крылья показывали направление ветра.

Ригэн молчал, он не задавал вопросов и не перебивал ее, но ни разу в его глазах не появилось то мечтательное выражение, которое не сходило с лица дочери Советника. Наоборот, чем больше она говорила, тем больше хмурился маг.

– Ты живешь в очень красивом городе, Аймири, – наконец усмехнулся Ригэн.

– Но разве это и не твой город? – вспыхнула Аймири. – Кажется, ты стал забывать, какой он.

– Я помню. Но я помню не только его светлые улицы и прекрасные сады. Я помню окраины, по которым лучше не ходить в одиночку, подземные лабиринты и бездонные ледяные озера. Я помню странные тени, которые вдруг стали возникать ниоткуда и исчезать в никуда. Я помню места, в которых пропадает магия, и места, в которых невозможно обращение. Ты же была тогда с нами, со мной и с Герэксом, мы так и не поняли, какие силы едва не убили нас… Я очень удивлюсь, Аймири, – продолжал Ригэн, – если ты скажешь, что Шаагез не изменился с тех пор, как я был там в последний раз.

– Он изменился, – с вызовом ответила Аймири, – но от этого не перестал быть тем, что он есть, и не стал значить для нашего народа меньше, чем он значил раньше.

– Он стал значить даже больше, – тихо ответил Ригэн. – Так что же изменилось?

Аймири вдруг опустила голову.

– Крылья нолеров больше не чувствуют ветер. Они застыли.

– Давно?

– Зимой. Все началось после того, как в Шаагезе впервые услышали Зов. Сначала они опускались ненадолго, а затем замерли совсем. Никакой ветер не в силах поднять их.

Маг медленно кивнул головой:

– Не Шаагез сопротивляется, Ригэн, а побережье. – Лицо Аймири исказилось.

– Я знаю, – тихо сказал он.

Аймири говорила, и перед путниками вставали страшные картины разрушений и бедствий, постигших Гранал. Беда шла с юга и запада, и, казалось, не было силы, чтобы остановить ее.

И снова маг не задал ни одного вопроса, только молча сжал ее руку. Но не было в этом жесте желанной близости, в нем были только поддержка и сострадание, ибо эта беда была общей для них двоих. И судя по застывшему лицу мага, сын Государя находился сейчас где-то очень далеко от горной каменистой дороги.

Пока светило солнце, ей было легче, но как только тьма окутала горы и они устроились на ночлег, Аймири охватила тоска. Она скорчилась на жесткой земле и крепко зажмурилась, стараясь обмануть близкие слезы. Наверно, это происходит не с ней: она, единственная, любимая и избалованная дочь Советника Государя, лежит на голой земле, одетая в чужую одежду, укрытая чужими одеялами… Если бы отец видел ее сейчас! Аймири научилась терпеть лишения: в последнее время она повидала немало горя и страданий, которые выпали на долю Гранала. Она была умна и смела, она никогда не пряталась от проблем и умела смотреть правде в глаза, как ни пытался отец, жалея, скрывать от нее истинное положение дел. Она думала, что этим же вечером они с Ригэном вернутся в Шаагез. Она представляла себе, как их встретят… и все будет так… так, как это должно было быть! А вместо этого они почему-то весь день едва передвигаются по земле.