Азовская альтернатива : Черный археолог из будущего. Флибустьеры Черного моря. Казак из будущего - Спесивцев Анатолий Федорович - Страница 39

Аркадий сделал небольшую паузу, давая возможность казакам обговорить сказанное им. При всей революционности его предложения всерьёз жизнь большинства казаков от них не менялась бы.

– Но много посеять вы в любом случае в этом году не сможете. Мало вас. Иначе с чего б такие сильные воины, как вы, по камышам от татар прятались?

– А мы не прячемся! – с обидой откликнулся сотник Мурка, приглашённый по воспоминанию Аркадия о его героической смерти при попытке помочь запорожцам в борьбе с ляхами.

– Сейчас да, не прячетесь. Только расспроси опытных казаков, нет среди них таких, которым не доводилось бы прятаться. Значит, первостепенное дело – увеличить здесь население.

– Откуда же мы людей возьмём?

– Будем брать отовсюду, откуда удастся. Главное, чтоб они не были мусульманами, иначе рано или поздно перекинутся к нашему самому опасному врагу, турецкому султану. Когда опасность нашему государству уменьшится, запреты эти можно будет отменить или ослабить.

– А про жидов ты забыл?

Аркадий вздохнул и собрался с силами. Голос прозвучал с явным украинским акцентом. Он помнил, какую страшную резню евреям устроили крестьяне и казаки во время хмельнитчины.

– Трудный вопрос. Знаю, то, что вытворяют сейчас ростовщики и арендаторы в Малой Руси, прощать нельзя. Посему, как только освободим те земли, всех их на виселицу, а имущество в казну. На общее казацкое дело.

Вот этот тезис вызвал всеобщее одобрение.

– А остальных жидов что, миловать? – выкрикнул какой-то незнакомый Аркадию сечевик.

– За что их, ремесленников, например, казнить? Чем они провинились?

– Как чем?!! Они же жиды!

– Ага, вон пан Вишневецкий или Потоцкий, нашей, кстати, русской крови, вытворяют с хлопами такое, что вспоминать страшно. Так ты тоже ведь русской крови, в его преступлениях виноват?

– Я-а-а… Ви… но… я не пан! – забуксовал и не смог толком ответить на выпад казак. Идея, что он может нести хоть какую-то ответственность за страшные преступления Вишневецкого, на короткое время ввела сечевика в ступор.

– Так и жид-сапожник или, там, булочник тоже не арендатор. И детишки у них нередко голодают. Давайте отделять овец от козлищ, как нам Бог велел. Ростовщиков, арендаторов, прочих кровососущих мы изничтожим. А простых ремесленников за что убивать?

Попаданец кинул быстрый взгляд на аудиторию. Увы, далеко не все выглядели согласными.

– Остальные, прежде всего их умелые руки, нам самим нужны. Уж очень этих мастеров нам здесь не хватает. Казачьи-то руки больше к сабле и пищали привычны. Ну, ещё к веслу и узде. А работать кто будет? Может, кто из атаманов желает бросить воинское дело и заняться шитьём сапог?

Никто из старшин таким соблазнительным предложением воспользоваться не поспешил. Но недовольный гул было трудно не заметить. Аркадий добавил последний свой аргумент:

– Я много читал книг по истории. Так вот, довелось мне заметить одну особенность. Те страны, которые изгнали евреев со своей земли, рано или поздно начинали стремительно загнивать. А у нас и страны-то пока нет. Но, ясное дело, давать волю ростовщикам и арендаторам нельзя. Издадим один закон для всех казачьих земель: «Евреям у нас под страхом смертной казни запрещено давать деньги в рост или брать землю в аренду».

– Да враги они самые лютые! Резать их без пощады, чтоб и на развод не оставалось! – заорал, брызгая слюной, цыганистого вида, с золотой серьгой в ухе, донской казак.

– Лютей татар и турок? И польских панов? Особенно здесь, на Дону. Давайте лучше о самом важном поговорим. О власти.

Аркадий помолчал, осматривая сидящих перед ним людей. Именно они и были властью на казачьем юге. По крайней мере, значительной её частью. И поставленный им вопрос заинтересовал присутствующих куда больше еврейского.

– В большинстве стран мира сейчас монархия, то есть наследственная единоличная власть, кое-где, правда, ограниченная. Для Московского государства или Испании такая власть естественна, значит, правильна. Но здесь, среди вольных казаков, установить монархию вряд ли получится. Своего царём не признают, каждый из атаманов будет думать: «Почему он, а не я?»

Лёгкий гул согласия с последним высказыванием подтвердил Аркадию, что он пока на правильном пути.

– Можно пригласить чужого принца. Ну, как, например, пригласили в своё время бояре королевича Владислава.

Раздавшиеся из «публики» выкрики были сугубо отрицательными и сплошь матерными.

– Вот-вот, нам только такого не хватает. Заметьте, Россия тех лет была огромным, богатым государством. А у нас вокруг голая степь и людей, как у кота слёз. Значит, оставим гетманов и атаманов. Правильно?

Вот здесь согласие старшины было единодушным и искренним. Нет, каждый из них был бы не прочь пролезть в цари, но позволить это другому? «Дурных нэма, бо повыздыхалы».

– Однако совсем всё по-старому оставлять тоже невозможно. Вот знаю, что на Сечи гетманом выбирают того, чьи сторонники громче проорут или других кулаками поколотят. Думается, на Дону положение если и отличается, то не сильно? – Аркадий замолк, ожидая возможного опровержения. Его не последовало. Предмет, о котором он сейчас распространялся, старшину живо интересовал, сидели и слушали они его внимательнейшим образом.

– Если увеличить количество казаков, расширить нашу землю, прихватить всю стонущую под панами Малую Русь, окрестные земли, а там, может, и Крым, то собираться сотне тысяч казаков, несущих, кстати, службу в разных концах огромной земли, будет просто невозможно. Значит, выборы придётся организовывать по-другому. Есть в центре Европы небольшое государство, Швейцария. Его жители дали по шапке своим панам и соседним королям и императорам, когда те их примучить хотели. Вот по образу их государства и стоит, как мне кажется, а вам решать, строить государство здесь. Оно у них из множества кусочков, кантонов состоит. В каждом кантоне живут по своим законам, но и вроде бы есть несколько общих, чтоб торговля не страдала. А как появится со стороны внешняя угроза, то другие кантоны идут атакованному врагами на помощь. Предлагаю организовать государство из четырёх отдельных казачьих, государств. Запорожского, Донского, Терского и Гребенского. Правда, Малые ногаи у нас будут торчать, как чирей на причинном месте.

– Дак их же крымский хан в Крым к себе свёл! – удивился Татаринов.

– Что, Прикубанские степи сейчас свободны?

– Ну, шастают, конечно, разные людишки, но татар сейчас там нет.

– Так это же прекрасно! Только вот удержать их пустыми казакам долго не удастся. А значит, нужно там подселить кого-то другого, не татар. Иначе, если не ногаи вернутся, то новые татары из азиатских степей набегут.

– Кого же? – интерес к этому, тоже животрепещущему вопросу был не намного меньше, чем к вопросу о власти.

– Того, кто с нашей помощью сможет эти степи за собой удержать.

– Черкесам? Царю? Калмыкам?

– Черкесы, к сожалению для нас, друг дружку больше ненавидят, чем кого другого. Союзниками они будут, особенно при столкновениях с турками, ненадёжными.

– Среди черкесов и христиане есть! – возразил какой-то кавказского вида запорожец.

– Черкесов-христиан для удержания за собой степи не хватит. Да и живут между собой черкесы-христиане… сильно недружно. Больше между собой воюют, чем с другими народами. Себя в горах не всегда оборонить могут, хоть воины знатные, куда им степь удержать.

Аркадий сделал паузу. О черкесах он знал мало, больше из коротких реплик Васюринского, услышанных во время предварительного обсуждения с ним этой речи. Поэтому был готов внести существенные коррективы в предлагаемые планы. Но с неспособностью их действовать сообща он угадал. И продолжил:

– Далее, царь, конечно, силу имеет немалую. Но он свои украины от татарских набегов оборонить не может, а до Прикубанской степи ему из Москвы не дотянутся сейчас. Да и нужны ли вам под боком помещики?

В который раз Аркадию удалось добиться казачьего единодушия. «Нет!» – казаки сказали дружным хором. Будто тренировались. Хотя Аркадий точно знал, что и среди атаманов Дона есть бывшие дворяне российского царства.