Старое зеркало (СИ) - "Каин" - Страница 39

— Позвольте мне сопровождать вас в яблоневый сад, — попросил я.

Нечаева замерла, ее губы приоткрылись, и я подумал, что выбрал не самый лучший момент для такого предложения. Потому что мы ехали по дороге в чужой машине.

— Дмитрий тоже получил приглашение, — пояснил я. — И мы с ним обговорили кандидатуру его сопровождения.

— Ах вот оно что, — растерянно протянула девушка.

— Я ничем вас не обременю, — продолжил я и тут же пожалел о сказанном.

Но Арина Родионовна неожиданно улыбнулась мне и положила поверх моей ладони свои пальцы.

— Спасибо, Павел Филиппович. Я рада принять ваше предложение. Если не возражаете, я сообщу вам этим вечером, какой цвет наряда выберу.

— А это важно? — не понял я.

— Конечно. А вы не знали?

Я покачал головой.

— Если двое идут вместе и желают дать знать окружающим, что… — девушка запнулась и покраснела.

— Мой костюм должен соответствовать вашему, — продолжил я за нее.

— Именно.

— Выбирайте, что посчитаете нужным. Я подберу подходящие цвета, — пообещал я и поднял ее ладонь, повернул, чтобы коснуться губами обнаженного запястья.

— Спасибо, — повторила Нечаева. — Я не смела надеяться, что вы предложите мне помощь.

А я подумал, что не ожидал, оказаться настолько раздосадованным, услышав, что Арина хочет попросить о помощи кого-то другого. Хотя понимал, что ею руководило.

— Приехали, мастера, — послышалось с водительского сиденья.

Я взглянул в окно и удивленно поднял бровь. Машина и правда стояла перед воротами лекарни. Удивительно, что дорога показалась очень недолгой, хотя мы проехали через весь город.

Я расплатился с извозчиком, и вышел из салона. Нечаева не стала дожидаться, когда я открою ей дверь, и сама выбралась из машины. Выглядела секретарь удивительно свежо.

— Вы сегодня особенно хороши, Арина Родионовна, — зачем-то выдал я.

— Мастер Чехов, я уже согласилась пойти с вами. Так что можете не пытаться меня умаслить, — усмехнулась девушка и мне подумалось, что она здорово изменилась после поездки за город. И такой Арина нравилась мне не меньше.

— Скажите, а сегодня ночью вам не привиделось…

— Это нескромный вопрос, — Нечаева положила руку мне на локоть и прильнула ближе, чтобы сообщить, — Неприлично заходить в чужие сны, Павел Филиппович.

— Мне показалось, что вы меня туда позвали. Иначе я бы не смог заглянуть. Разве нет?

Арина Родионовна лукаво посмотрела на меня:

— Все может быть, — не стала спорить она.

Одна из непослушных прядей выскользнула ей на висок. Я не отказал себе в удовольствии заправить волосы за аккуратное ушко, которое тут же порозовело.

— Идемте, — девушка потянула меня к воротам. Я последовал за ней.

Мы прошли через калитку и вошли на территорию лекарни. Здание было старым, потому на лужайке перед ним росли кряжистые деревья. У центрального входа высилась статуя слуги Искупителя. Ангел с необычайно суровым лицом держал перед собой руки. За его спиной были сложены большие крылья. Я подумал, что обычно крылья у таких фигур изображались распахнутыми. Да и выглядели они добрее.

— Это первый слуга Искупителя, — пояснила Нечаева, заметив мой интерес. — Он считается самым мрачным из всех остальных.

— Странно, что я не слышал о такой особенности его слуг, — удивился я.

— Просто вы не росли в доме лекарей, — усмехнулась моя спутница. — Да и в новой версии священной книги о темном прошлом Федора не упоминали.

— И в чем оно было темное? — заинтересовался я.

— Он не любил людей. И считал, что если есть сомнение, то их надобно убивать. А на том свете уже разберутся, кто достоин небесных чертогов, а кому положено в царство нижнее.

— Суровый дядька, — протянул я и уже совсем иначе взглянул на статую. — Странно, что такую фигуру поставили в лекарне.

— Это как раз не странно, — возразила Арина. — Это одна из немногих лекарен, где лечат бесплатно. А значит, за счет империи. Раньше отсюда мало кто выходил на своих ногах.

— То есть, несчастным не помогали?

— Отчего же? — удивилась девушка. — Вот только чаще всего помощь заключалась в том, чтобы уйти к Искупителю без мучений.

— А сейчас? — полюбопытствовал я.

— А сейчас здесь проходят практику многие молодые специалисты, — ответила Нечаева. — И за хворых отвечают головой. Так что при любом смертельном исходе начинаются долгие разбирательства с привлечением прокуратуры и жандармерии.

— И откуда вы это знаете?

— Мой папенька здесь заведовал, — улыбнулась девушка. — Когда я была маленькой и навещала его с матушкой, то часто забиралась на крышу. И пряталась там от стажеров.

Мы поднялись по ступеням и оказались в просторном, но мрачноватом холле. Навстречу нам вышел невысокий мужчина, который явно намеревался отправиться раскурить трубку, которую держал в руке.

— Добрый день, Илья Леонидович, — воскликнула Арина.

— Госпожа Нечаева, — улыбнулся мужчина и убрал трубку в карман халата. — Какими судьбами? Только не говорите, что приболели.

Нечаева вернула улыбку, показав, что оценила шутку:

— Нет, что вы, Илья Леонидович, — ответила она. — Просто в вашу лекарню попал один человек, который упал с лестницы. И мне, а вернее, моему другу, очень нужно с ним поговорить.

— Ну, если вы представите меня вашему другу, — лекарь взглянул на меня и поспешно поправился. — Если, конечно, вы не пришли в нашу лекарню инкогнито.

— Вовсе нет, — улыбнулся я. — Меня зовут Павел Филиппович Чехов.

— Тот самый, что отсудил страховые выплаты для работников порта? — ахнул Илья Леонидович. — И тот самый, который оживлял мертвеца для допроса?

Я развел руки и спокойно произнес:

— Поверьте, первое вышло совершенно случайно. А второе… Мне пришлось.

Последнюю фразу произнес со вздохом. И лекарь улыбнулся:

— Значит, тот самый. Позвольте полюбопытствовать, это человек, с которым вы хотите поговорить — ваш подзащитный?

Я покачал головой:

— Увы, пока я отстранен от практики. Так что здесь с неофициальным визитом.

— Тогда идемте, я вас провожу, — с явным облегчением в голосе произнес лекарь. Он развернулся и направился вглубь помещения. Мы последовали за ней. Я же понимал о том, что и правда становлюсь городской знаменитостью.

Пока мы шли по коридору, я отметил, что лекарский корпус и правда выглядит неплохо. Было видно, что совсем недавно здесь провели ремонт. Стены оказались расписаны картинами, изображающиими события из жизни учеников Искупителя, которые были признаны Синодом покровителями лекарского дела. Да и двери палат хвастались новыми ручками.

— Уютно здесь, — оценил я.

— Синод внял нашим просьбам и наконец выделил деньги на ремонт, — не оборачиваясь, ответил провожатый.

Коридор лекарского крыла казался пустым. Только в середине на посту дежурной сестры сидела девушка, которая по-видимому, проходила здесь практику от лицея Синода. Девушка расположилась в кресле, подобрав под себя ноги, и с интересом читала журнал. На обложке я заметил лицо Боны Виты. Перед сестрицей на стойке лежала большая книга для записей и стоял дисковый телефон.

— Лиза, не могла бы ты помочь нашим гостям? — произнёс Илья Леонидович, подходя к стойке.

Услышав голос лекаря, девушка поспешно захлопнула глянцевое издание, сунула его в ящик стола и смущенно взглянула на нас.

— С радостью, Илья Леонидович, — пролепетала она. — Чем я могу быть полезной?

— Недавно в вашу лекарню был направлен человек, который упал с лестницы, — произнёс я, и Лиза быстро открыла лежавший перед ней журнал приема посетителей:

— С лестницы, говорите, — протянула она, проводя пальцем по строкам. — Ага, вот. Роман Лыков.

— Наши гости очень хотят поговорить с ним, — продолжил Илья Леонидович.

— Да, сейчас, — поспешно закивала девушка. — Идемте.

Она встала с кресла, быстро сунула стопы в тапочки и вышла из-за стойки. Направилась по коридору. Мы последовали за ней.