Выбери любимый жанр

Привет с того света - Щупов Андрей Олегович - Страница 38


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

38

Лукреция кокетливо взмахнула платком, и две команды гладиаторов двинулись навстречу друг другу. — Сегодня победит Монк, это я вам говорю! — выкрикнул Цезарь Борджиа. Вооруженные мечами невольники сошлись посреди папского двора. Сталь со звоном ударила о сталь. Подогретые вином, они фехтовали от души. И все же это были неопытные воины. Уже в первую минуту двое из шестерых, испуская стоны и зажимая руками кровоточащие раны, рухнули на песок. — Фи, они совершенно не умеют драться! — Лукреция жеманно поправила на полной груди прозрачную муслиновую ткань. — Что поделаешь, теперь им уже поздно учиться. Римский папа погладил Лукрецию по плечу. — Будь снисходительна, дочь моя. Они так и так Лик разглядел у них пушки. Так что будь осторожен, малыш. — Слышу!.. Уже по интонации было ясно, что Кромпу приходится туго, и Штольц представил себе, что пытается предпринять на той стороне солдат, лоб в лоб столкнувшийся с целой армией. До сих пор их спасала неразбериха в рядах противника и темнота. Эту самую неразбериху они и поддерживали всеми способами. Застрочила очередь слева. Там Лик. Неприятно щелкнуло в ушах. И еще раз. Пеластнфи-катор?.. Штольц поднял автомат. Губы его плотно сжались, глаза прищурились. До сих пор они старались бить, не убивая. За исключением случая с шуа-нами. Такова была установка. Нынешняя ситуация вносила свои коррективы. Вновь, как и при атаке роялистов, они вынуждены были драться насмерть. обречены. С теми, кто не выкажет рвения и способностей, поговорит твой брат. Бой тем временем продолжался. Еще один раненый гладиатор опрокинулся наземь. Растерянность охватила сражающихся. Воин, лишившийся противника, в ожидании приказа поднял голову. — Это у нас Карл Восьмой, — улыбчиво пояснил Александр Борджиа. Так мы его прозвали. Честно говоря, не думал, что он проявит такую прыть. Перегнувшись через перила балкона, Цезарь ткнул пальцем в Карла Восьмого. — Эй, вы двое! Вот ваш враг!.. Гладиаторы метнулись к своему собрату. Однако их преимущество оказалось непрочным. Мечи со звоном столкнулись, и удачным выпадом Карл уравнял счет, пронзив грудь одного из нападавших. Меч его застрял в теле умирающего. Не растерявшись, он выпустил рукоять и быстрым движением вырвал оружие из рук поверженного противника. Соперник Карла попятился. — Убей же его, свинья! Чего смотришь! Глаза Цезаря яростно сверкнули. Обернувшись, он вскинул руку, и тотчас один из слуг подал ему взведенный арбалет. Целился он недолго. Свистнула спущенная тетива, и Лукреция, смеясь, захлопала в ладоши. Стрела угодила Карлу в поясницу, и он, согнувшись, упал на одно колено. — Теперь ты, надеюсь, справишься с ним. Это был не вопрос, это был приказ. Противник Карла, взмахнув мечом, обрушился на раненого соперника. Трижды взлетело и опустилось обагренное кровью лезвие… — …И все равно это было скучно, — произнесла Лукреция. — Что ж… За скуку — наказание и победителю. — Цезарь зарядил арбалет и прицелился. Человек только вскинул руки в мольбе, но так и не успел ничего сказать. Стрела вошла ему в горло по самое оперение, выскочив со стороны спины. Воин упал рядом со своим недавним противником. — Славный выстрел, мой мальчик, — похвалил отец сына. — Письмо, — долетел до них голос Иоганна Бур-харда, папского церемониймейстера. — Очень странное письмо, ваше святейшество!.. — Да нет же! Это от миляги Рюма! Спешит поздравить с годовщиной…

* * *

— Однако!.. Это же морзянка! А я-то гадал, что это за щелчки? — Тише… — Капрал поднял руку, вслушиваясь в радиосигналы. — Сходи посмотри, что там у Кром-па. Только осторожнее. После недавней оглушительной канонады в ушах еще звенело. Лик перезарядил автомат и, держа оружие на изготовку, выбрался на дорогу. Зрелище было ужасным. Над лужами крови стоял пар. Кто-то еще стонал, и в холодном воздухе звуки эти особенно резали слух. Перешагивая через наваленные тут и там тела, Лик всматривался в темноту, силясь разглядеть товарища. — Кромп! Где ты?.. Один из лежащих французов пошевелился, попытавшись поднять голову, и тут же снова ее уронил. Перебравшись через дорогу, Лик ступил на зыбкую почву торфяника. Под каблуками похрус-тывал тонкий лед, ноги проваливались в чавкающую глубь. Утреннее светило, поднимающееся над горизонтом, угадывалось лишь по серому, разливающемуся над землей свету. Французы отошли, но далеко или нет — этого они не знали. Поэтому звать приятеля в полный голос Лик не решился. — Кромп, дружище!.. Он увидел наконец того, кого искал. Кромп лежал на боку. Лик бросился к солдату. Тот слышал его и, безусловно, понимал, но ответить не мог. Он был ранен, и ранен ужасно. Чувствуя в руках дрожь, Лик суетливо распаковывал аптечку. Кромп еле шевелил губами и шумно дышал. Лицо его усыпали бисеринки пота, правой рукой он придерживал вывалившиеся из вспоротого живота внутренности. Рядом поблескивали осколки его электронного «Джокера». Игрушка не спасла рыжеволосого любителя жизни. Кровью залитая грудь, подогнутые колени, пятна засохшей грязи на лбу… Результат одного-единственного вражеского залпа. Лик представил себе, как это все могло случиться. Огненный всплеск, удар начиненного порохом ядра в торфяную жижу, змеиное шипение, взрыв. Боли Кромп, по всей видимости, не чувствовал, но действительность воспринимал сквозь призму оглушенного сознания. — Больно, Кромп? — все-таки спросил Лик. Солдат, сделав над собой усилие, слегка качнул головой, что означало скорее всего «нет». Наверняка он раздавил пломбы с анестезином и стимулятором, но с такой раной не поможет и самый мощный наркотик. Разве что раньше времени принесет успокоение. Не теряя времени на закатывание рукава, прямо сквозь ткань мундира Лик сделал товарищу укол морфия. В эту самую минуту к ним подбежал Штольц. — О Господи! Кромп, дружище! Как же это тебя!.. — У него что-то вроде шока… — Вижу. — Капрал присел рядом. — Ты слышишь меня, Кромп? Это мы, твои друзья. Ни о чем не волнуйся, мы поможем. Лик вновь принялся было перебирать разноцветные ампулы, но Штольц остановил его: — Не надо. — Что? — Это бесполезно. Ты же видишь, он не жилец. — Но что-то ведь нужно делать! 1 — Конечно… — Капрал отвел глаза в сторону. ЗПальцем рассеянно постучал по торчащей из его |уха радиокапсуле. Г — Это действительно был Кассиус. Ему все-таки [удалось собрать радиопередатчик. Он-то нас, конечно, не слышит, но мы его — запросто. — Что-то стряслось? — В общем, да. Он обнаружил пробой. — Что?! — Да, малыш. Пробой в этом чертовом пространстве, Ничего не поделаешь. Нас ловко одурачили, и все, чем мы тут занимались, было, в общем-то, ни к чему. — Ни к чему? — Лик подскочил как ужаленный. — Значит, все напрасно? И его смерть — тоже напрасна? — Сядь. — Голос капрала прозвучал холодно и жестко. — Сядь, и давай без истерик. Ненапрасных смертей не бывает, заруби себе это на носу. Не бывает, понял? И если бы Кромп в состоянии был говорить, он первый подтвердил бы мои слова. Мы все хотим жить, и все рано или поздно умираем. Не ты и не я это придумали. Они немного помолчали. — В общем, надо уходить. — Капрал решительно встал. — Мы их отогнали, но все равно мы у них в ловушке. Они вновь соберутся с силами и… — Но куда нам уходить, куда? И как быть с Кромпом? — Спокойно! Без паники… Возьми баллон со «Льдом» и обработай дорогу. Сам только не выпачкайся, растворителя у нас нет. Ну а если сунутся эти, то вляпаются, как в блин коровий, — тут-то мы им и устроим прощальный концерт. Заткнем уши и шоковыми гранатами вмажем. А уходить будем туда, через болото… — Подожди, ты не понял!.. Я спросил о Кромпе! Штольц глухо прокашлялся. — С Кромпом как раз все просто. — Штольц, помешкав, отстегнул от пояса саперную лопатку, протянул Лику. — Вырой для него… яму. Слово «могила» ему не далось. Лик взял лопатку, но не сдвинулся с места. Штольц нахмурился. — Послушай, Лик, существует жесткое правило: не оставлять на поле боя своих. Макс никогда не добивал раненых, мы тащили их с собой. Но при этом у нас всегда имелись в запасе пути отхода. Какая-нибудь скоростная техника вроде вертолета или катера… Поверь, если бы гдето здесь был госпиталь с первоклассными хирургами, я бы не рассуждая положил этого парня на плечи и галопом промчался бы столько, сколько потребовалось. Но… нужно смотреть на вещи здраво. Кассиус там один, а госпиталя ни вблизи, ни даже на другой стороне планеты мы не имеем. Вот и соображай. Нам просто некуда его волочь, понимаешь? А наших лекарств хватит только на то, чтобы протянуть его агонию на пару лишних часов. — Но мы могли бы переправить его в будущее. — Нет никакого будущего, малыш. Нет и не будет. Макс, дурила, скрывал это от нас. Но я-то давно все понял. И Кассиус с Дювуа знают. — Штольц покачал головой. — Нет, Лик, иного выхода у нас нет. Ошеломленный услышанным, Лик пролепетал: — И что же?.. — Ничего. Рой яму, а потом бегом с аэрозолем на дорогу! — Капрал придвинулся к Кромпу и, наклонившись, поцеловал умирающего в лоб. Прости меня, Кромп. Я знаю, ты меня не осудишь. Пятерня капрала, огромная, красная, протянулась к шее солдата, опытные пальцы коснулись сонной артерии. Лик отвернулся. Упав на колени, с остервенением вонзил лопатку в землю. В последнее свое мгновение — непостижимо растянувшееся, раздавшееся вширь мгновение жизни, не смерти, Кромп успел увидеть короткий сон. Он был на арене, наедине с противником — высоким мускулистым негром с огромными кулачищами. Может быть, публика не заметила, но уж Кромп-то это, безусловно, почувствовал: в одной из атак негр сумел достать его. В голове гудело, и он почти ничего не видел. Победа на актогонах давно перестала быть победой мастерства и интеллекта. В бою сталкивались мышечные массы и злые энергии. Способность держать удар ценилась куда выше отточенной техники, и более злой имел несомненные преимущества. Еще два-три тычка, и Кромп сообразил, что против этой махины ему не выстоять. Он пошел ва-банк, вложив в стремительный бросок все свои знания и силы. Град ударов по голове и в корпус, часть из которых в силу простой статистики пробивала защиту, — и ошеломленный противник неуверенно попятился. А коли попятился, значит, дрогнул. Ладонь Кромпа с маху угодила в квадратную челюсть, и триста фунтов тренированной плоти рухнуло на татами. Подняв кулак, Кромп упал на колено, но нужды в завершающем ударе уже не было. Негр хрипел, его толстые губы пузырились розовой пеной. Предупреждающе крикнул рефери, цепкие его лапищи ухватили Кромпа за плечи, отрывая от поверженного. Негр продолжал лежать, глаза его бессмысленно глядели в пустоту. Привет 8 Зак ь 389 ствуя скорую победу, взревела публика. Кромп вскинул руки, но радостный вопль застрял у него в горле. Он увидел ужасное. Толстая, переплетенная мышцами рука негра неожиданно пришла в движение. Позмеиному гибко извиваясь, она стала расти. Пальцы хищно тянулись к победителю. Надо было что-то сделать, но Кромпа сковал паралич. Рефери куда-то подевался. Темная ладонь коснулась стопы солдата, поползла вверх — выше и выше, минуя живот и грудь, и наконец замерла у горла. «Все!» — Кромп похолодел. Чуть помедлив, толстые пальцы обвили шею, сплелись где-то на загривке… Все свершилось в считанные мгновения. Страшные пальцы сжались — и Кромпа не стало. Сознание взлетело ввысь, пронзая мглу, стремительно преодолевая земное пространство, земное притяжение. Это было страшно… Рыжеволосый громила Кромп, любитель женщин и драк, участник шести или семи актогонов, больше не существовал. И всем женщинам, которые его любили, уже некого было любить. Так просто: раз — и нет. Мир, превратившийся в звон и пустоту. Холод земли, тьма… — Все, — хрипло произнес за спиной Лика Штольц. Но солдат, не оборачиваясь, продолжал яростно копать. — Похороним Кромпа, накажем преследователей и двинем на запад через болота. Там они нас не ждут о А мы… мы вернемся в Булонь и оседлаем наш любимый кораблик. Спустя четверть часа из-за поворота вырвалась конница. Приказ был отдан, наступающие были настроены более чем решительно… Но вдруг первые ряды смялись, копыта коней забуксовали, словно на льду. Скачущие вслед сбивали замешкавшихся, образовалась каша из человеческих и лошадиных тел. Земля ускользала из-под ног. Всадников катило вперед напирающей сзади лавиной. И в эту самую минуту вдалеке негромко хлопнули подстволъ-ники. Шоковые гранаты, описав дугу, ударили в гущу атакующих. Вспышки ослепили глаза, невыносимый рев резанул слух. Корчась, французы оседали на скользкую землю, лица их бледнели, из ушей толчками выплескивалась кровь. Те, кто не достиг еще «промасленного» участка дороги, в панике разворачивали лошадей. Но не тут-то было. Жуткий, проникающий в сердце рев настигал их, ставя лошадей на дыбы, сшибая всадников наземь. Атака захлебнулась, не начавшись. Чужаки одержали очередную победу.

38
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело