Спасите меня, Кацураги-сан! (СИ) - Молотов Виктор - Страница 47

— Заработался, не обратил внимания, Огава-сан, — ответил я. — Сколько Сатсуки-сан уже на больничном.

— Ровно пятнадцать дней, — ответила Огава.

А вот и повод познакомиться с нашим заместителем главного врача по клинко-экспертной работе. Любой больничный длительностью более пятнадцати дней всегда продлевается через председателей врачебной комиссии.

Огава Хана сегодня на удивление неплохо работала. Затыкала все те моменты, которые я упустил из-за высокой нагрузки. И про план напомнила, и про больничный.

Умница! Видимо, усвоила урок, который я преподал ей вчера. Пока хвалить не стану, пусть продолжает в том же духе. А то знаю я её — быстро расслабится и сразу пойдёт своими мыслями не в ту степь.

Я заполнил протокол для врачебной комиссии, распечатал осмотры Сатсуки-сана и направился на четвёртый этаж больницы, к кабинету заместителя главного врача по клинко-экспертной работе.

Никогда не любил эту бумажную волокиту, но деваться некуда. Терапевт, как и любой другой врач, может держать человека на больничном только пятнадцать дней. Дальше в дело вступает врачебная комиссия.

На двери кабинета висела табличка «Заместитель главного врача по клинико-экспертной работе. Уёхара Ёсико».

Ого, первая женщина среди врачей, которую я встречу за всё время работы в Ямамото-Фарм. Хотя удивляться не приходится, в Японии ситуация с соотношением полов в медицине полностью противоположна Российский тенденции.

На моей Родине врачей-женщин было чуть ли не в два раза больше, чем мужчин. Но в России никакой дискриминации по половому признаку не было, просто девушки шли в медицину охотнее мужчин.

В Японии же ситуация обстояла иначе. Я слышал, что в местных медицинских университетах мужчинам отдают больше предпочтения. Поговаривают, что женщине без связей вообще нереально пробиться в медицину. Наверняка, это небольшое преувеличение, но доля правды в этом определённо есть.

Я постучал в дверь кабинета, а затем вошёл внутрь. За широким столом сидела женщина средних лет. Вряд ли врачей набирают в больницу так же, как и медсестёр — по внешности. Но Уёхара Ёсико точно прошла бы этот отбор.

Заместитель была одета строгий облегающий костюм — тёмную юбку с пиджаком. Медицинского халата на ней не было. Длинные чёрные волосы, тонкие черты лица. Такое впечатление, что всех красоток Японии собрали в одной-единственной клинике!

— Добрый день, Уёхара-сан, — поклонился я. — Я — Кацураги Тендо. Новый терапевт.

— А, Кацураги-сан, входите, — кивнула Уёхара, не отрывая глаз от монитора. — Я всё ждала, когда вы почтите меня своим визитом.

— Всё не было повода, — улыбнулся я и присел напротив заместителя. — А теперь появился.

— Дайте-ка отгадаю, — протянула она. — Инвалидность принесли?

— Нет, Уёхара-сан, продление больничного через врачебную комиссию, — ответил я.

— Это хорошо, — улыбнулась она. — По инвалидностям у меня и без вас завал. Давайте сюда протокол.

Женщина забрала из моих рук все документы на Сатсуки и принялась их изучать. Только в разговоре с ней я вспомнил, что существует такое понятие, как инвалидность.

В мире, в котором я жил до этого, группы инвалидности оформлялись крайне редко. В основном потому, что целительная магия не давала запустить здоровье пациента до такой степени. Я практически не занимался этой частью работы.

Здесь же магии ни у кого нет. По крайней мере, на первый взгляд.

Да и у меня целительные навыки не сохранились, только «анализ». Остальные грани таланта пока пробудить не удавалось.

— Хм… — промычала заместитель. — Тут у вас парочка недочётов в осмотрах, Кацураги-сан. Судя по описанию состояния пациента, во время последней явки он чувствовал себя весьма неплохо. Почему продляем больничный?

Уёхара Ёсико хитро взглянула на меня исподлобья, будто намекая, что вопрос с подвохом.

— У Сатсуки-сана было довольно обширное поражение лёгких. Жалоб у него сейчас почти нет, но его иммунитету однозначно нужна ещё одна неделя на восстановление, — ответил я.

— Мыслите-то вы верно, Кацураги-сан, я не спорю, — кивнула Уёхара. — Но в случае проверки обоснованности больничных листов страховые компании могут придраться. Сами знаете, тут нужно всё досконально разжевать, чтобы у них не возникло претензий. В противном случае клинику оштрафуют.

Как же я не люблю эти бумажки… По предыдущим осмотрам и так понятно, что пациент уже длительное время болеет пневмонией. Неужели эту информацию нужно дублировать по сто раз?

Но спорить тут бессмысленно. Такова современная система, и никуда от неё не деться.

— Надо — значит, исправим, — кивнул я и потянулся за своими осмотрами.

— Не-е-т, — протянула Уёхара, подписывая протокол врачебной комиссии. — На первый раз прощаю. Просто помните, что все ваши осмотры могут прочитать, Кацураги-сан. Не забывайте, что нужно защищать себя от любых проверок.

Уёхара протянула мне заполненный протокол, что означало ободрение продления больничного листа.

— Благодарю, Уёхара-сан, — поднимаясь со стула, сказал я. — Был рад с вами познакомиться.

— Подождите, Кацураги-сан, не уходите, — остановила меня заместитель.

— Что-то не так?

— Да вот захотелось вам подкинуть дополнительную работу, — ответила она, всматриваясь в экран монитора. — Вижу, вы сносно справляетесь со своими обязанностями, чего нельзя сказать о некоторых наших врачах.

— К чему вы клоните? — спросил я.

— Не хотите немного помочь доктору Саваде Дэйчи с оформлением инвалидности?

Саваде Дэйчи? Своему главному конкуренту на данный момент?

Проклятье, а ведь я и сам ещё толком не умею оформлять инвалидности!

Сказать Уёхаре Ёсико, что я с прошлой жизни не оформлял людям инвалидности? Да чего уж мелочиться, я и тогда этим толком не занимался.

Но сразу же выставлять напоказ своё слабое место заместителю главного врача мне не хотелось. Тем более, она попросила помочь другому терапевту — Саваде Дэйчи, как бы подразумевая, что я более способный врач, нежели он.

Лучше согласиться, а если возникнут трудности — поспрашивать Асакуру или Рэйсэя. Уж невролог с хирургом, как мы недавно определили, со мной не конкурируют. А значит, можно посоветоваться с ними.

В крайнем случае обращусь к Нагате Джиро. Он мужик толковый, да и палки в колёса никому не вставляет. К нему всегда можно обратиться за советом.

— Ну что надумали, Кацураги-сан? — спросила Уёхара. — Возьмётесь?

— Возьмусь, Уёхара-сан, — кивнул я. — А в чём конкретно проблема у Савады-сана с этой инвалидностью?

— Больно долго он её оформляет, — возмущённо ответила Уёхара Ёсико. — Скоро все обследования просрочатся и придётся пациенту проходить их заново. Сами понимаете, гонять туда-сюда потенциального инвалида — не очень хорошая тактика для престижной клиники.

Точно… Там же все обследования имеют срок действия. Что-то смутно припоминаю.

— Сколько у меня времени на выполнение задачи? — спросил я.

— Расслабьтесь, Кацураги-сан, вы не в армии, — усмехнулась Уёхара. — Просто обсудите этот вопрос с Савадой-саном. Он — специалист молодой, как и вы. Думаю, сможете найти общий язык.

— Хорошо, Уёхара-сан, разберусь, — кивнул я и покинул кабинет председательницы врачебной комиссии.

Специфическая женщина. Прямолинейная, и юмором не обделена. Учитывая, с какими кадрами порой приходится взаимодействовать, Уёхара Ёсико — очень даже приятный сюрприз.

Поскольку приём уже подошёл к концу, спешить мне было некуда. Я сразу побрёл к кабинету Савады Дэйчи, чтобы обсудить нарисовавшуюся проблему.

Стоило мне открыть дверь, как в меня тут же врезалась выходящая из кабинета медсестра доктора Савады — Сузу.

— Ох, прошу прощения, я… — затараторила Сузу и замерла, осознав, кто перед ней стоит.

Ещё вчера она доложила о моих «отношениях» с Огавой Ханой. Но, судя наступившей тишине и молчанию Эитиро Кагами, заведующий разобрался с ситуацией. Может быть, даже наказал Сузу, как и обещал.