Арестантка (СИ) - Вайшен Нина - Страница 26

— Скорее всего. Но на вкус, как сушёная курица.

— Ясно, — сказал я и сжал брикет.

— Невкусно для тебя, принцесса? Говорю же, стейков нет, — она с вызовом смотрела мне в лицо.

Раздражение взорвалось в груди и пальнуло до кончиков пальцев.

— Возьми, — вложил ей брикет в открытую ладонь. — Я не могу это есть.

— Почему, принцес…

— Перестать меня так называть! — резко перебил её я. — Принцесса — это ты. Высокомерная, жестокая и глупая.

3112 нахмурила тёмные брови, ничего не ответила, только оглянулась по сторонам, будто что-то искала. Наверняка какой-нибудь провод, чтобы начать меня душить.

— У меня аллергия. Съем и не смогу дышать, — сказал я, справляясь с нахлынувшей злостью.

Стало неловко за свой пассаж. Она же говорила, что не всегда контролирует эмоции, а я будто решил взять дурной пример. Наверняка, она голодала на каторге, и поэтому ей сложно понять, что кто-то воротит нос от предложенной еды.

3112 ещё некоторое время сидела молча без движения, подошла к двери и постучала.

— Хил! — позвала она, и почти сразу створка отъехала.

— Что ты делаешь? — спросил я, но она уже выскочила к подошедшему медику, и дверь за ней закрылась.

Вернулась 3112 через пару минут.

— Держи, — протянула мне другой брикет, крупнее и ярко-бордового цвета. — Здесь соевого белка нет.

Я взял предложенный паёк, виновато улыбнулся Мне показалось, что бесцветные губы 3112 тоже повело в улыбку.

— Спасибо, прости, я не должен был выходить из себя. Просто я… я на взводе…

— И я, — холодно отрезала она и легла на пол.

Я примостился рядом, с трудом нашел удобное положение, отвернувшись к стене. Мне совершенно не хотелось ни ругани 3112, ни скабрезных шуток про шары. А если бы мы снова начали разговаривать, неизбежно бы поссорились. Мы были такими разными. Зачем я прикоснулся к её руке? Я так выказывал поддержку, но 3112 расценила это примитивно. Опошлила, как дикарка.

Разжевывая сухпаёк, я почувствовал, как меня с адской силой стало клонить в сон. Сквозь дрему мерещились чьи-то всхлипы, но не было сил проснуться и проверить, что происходит.

~3112~

Трой спал. Он часто и гулко дышал, будто убегал от кого-то во сне, плечи его подергивались. Бледно-голубая куртка так плотно стягивала лопатки, что от резких движений поскрипывала.

Я осталась наедине со своими мыслями и чувствами. Раньше я слепо верила, что Карлос жив. Эта вера вела меня через любые испытания, как луч маяка.

Теперь он погас, оставив меня в холодной темноте одиночества.

Воспоминания о брате казались огромным озером серной кислоты. Стоило подумать о прошлом, я словно погружалась в едкую пучину. Спасаясь от этого, рассматривала спину Троя, складки и швы на его куртке. Распутывала взглядом паутину русых волос.

Я непроизвольно подвинула ладонь ближе к Трою. В глубине души хотелось, чтобы он приютил её в своей. Какое глупое детское желание, и я гнала его прочь. Даже злилась на себя, что могу желать подобного. Тем более, сейчас.

Сейчас, когда нужно думать, что делать дальше.

Пытаться улететь? Покупать корабли? Искать команду? Смешно, кто будет работать с такой замарашкой с каторги? Можно только милостыню просить на пиратской станции.

Представила, как сижу с протянутой рукой, и прохожий пинает меня в рожу. Я даже почувствовала, как раскалывается голова от удара. Жалкая нищенка, которая даже в проститутки не годится. Я дрожала от покрывающей сердце, словно ледяная корка, безнадежности. Всë только фантазии. Глупые, как я сама.

Жаль, что этот мудак спит. Он хоть как-то отвлекал.

«Так, отставить нытьë», — прошептала себе я.

Поговорить с Альдо и Шëпотом? Нет. Они не воспримут меня всерьëз. Если уж даже Санти поржал надо мной, когда я сказала о своих планах.

Расспросить Матео о Броссаре. Тоже нелепая фантазия… Если б на спутнике было что-то полезное, Карлос бы это использовал.

Трой… Что делать с ним? Его деньги — это его деньги. К тому же три корабля — неплохо, но это не армия. А вот, что интересно — в Империи несколько противоборствующих сил… Меня посетила сумасшедшая мысль, а если в Империи действительно есть те, кто смогут помочь? Бред. Никакой имперец не откажется от своей роскоши ради каких-то шахтёров в колониях.

Никакой имперец? Ну… только если он не идиот. Мой взгляд коснулся спины Троя.

«Девушка-герой», — вспомнились его слова. — «Возила провиант в блокированные колонии».

И тут я поняла, что окунулась… в самую глубокую часть озера с кислотой. Рассудок ухнул в едкое воспоминание.

Тот день на Веге, который стал последним.

Мы не виделись с Карлосом два месяца, он ушёл с головой в планирование обороны планеты, а я занималась гуманитарными миссиями. Нам катастрофически не хватало людей. Шла в его штаб в модульном городе, который мы успели возвести за два с половиной года, что удерживали Вегу.

Застала Карлоса за завтраком. На столе перед ним лежала тарелка с жареным картофелем. Его было мало, где-то на полтарелки. Я оглянулась по сторонам и, удостоверившись, что мы с Карлосом одни, стащила один ломтик.

Я до сих пор помнила его вкус, маслянистый, обволакивающий язык. На глаза навернулись слезы. Мне не хотелось вспоминать дальше, но образы продолжали неумолимо въедаться в сознание.

Карлос взглянул с наигранной укоризной и спросил:

— Вкусная?

На голову брата была надета какая-то необычная шапка, похожая на берет, с пришитой по центру позолоченной звездой.

— Конечно, мы же её вырастили, — ответила я.

— Определенно лучше сухпайка, — с усмешкой сказал Карлос и взял ломтик себе, на его запястье под задравшимся рукавом показался браслет из звёзд. — Я не просто так позвал тебя, Принцесса.

Как же я ненавидела это имя-прозвище, но только когда его произносил он, мне оно нравилось. Карлос называл меня так, и этим будто поднимал на руки, показывал, что я особенная. ЕГО принцесса.

— А я надеялась, что ты соскучился, — ворвался из памяти мой собственный голос. — Пока ты не перешёл к делу, можно кое-что спрошу?

— Некогда скучать, Принс, — мрачно выдохнул Карлос. — Ну спрашивай, только быстро.

— Зачем ты сделал нам эти татуировки? — я задрала свой рукав и приставила свою руку к его руке. — Потому что мы семья?

Он пристально на меня посмотрел, сузив глаза. В них блеснула какая-то воодушевленная хитринка, словно у него был какой-то каверзный план.

— Конечно, именно поэтому, — ответил он и подмигнул мне.

Мне показалось, что в этих словах был какой-то подвох, но я заметила на полке за его спиной стояло что-то интересное, и отвлеклась. То, чего раньше в этом кабинете не было. Какая-то шкатулка с надписью на боковой части.

— Что это? — спросила я.

— Это редкое сокровище. Сейчас их не делают. Кто-то подарил старику, а он решил отдать мне. Называется книга.

— Книга? — я вопросительно посмотрела на Карлоса, мол, хочу взглянуть.

Одно дело картошка, он всегда делился со мной едой, а вот если я хватала его вещи, то огребала ещё с малолетства.

Карлос кивнул, и я взяла книгу в руки.

— Осторожно, ей лет двести, — опасливо проворчал он.

Смотрел он на эту книгу с затаённым восторгом. Книга была лёгкой, внутри содержала исписанные тонкие пластинки, а на ёё поверхности, сделанной из странного, ни на что не похожего материала, изображался мужчина.

— Она бумажная, — увидев моё замешательство, сказал Карлос. — Бумага — такой древний материал.

— Хм, этот мужик похож чем-то на тебя, — заметила я, разглядывая поверхность книги. — Особенно сейчас, когда ты отрастил бороду и надел эту шапку.

— Это Че Гевара. Он тоже революционер. Из земной истории, — Карлос улыбнулся и поправил странный берет.

Слезы тоже, будто обратились в кислоту. Они текли по щекам обжигая их. Какая же это была дурацкая шапка. Как же он глупо выглядел в тот день. Но как хотелось увидеть его снова. И как жаль, что я сделала то, что сделала дальше.