Арестантка (СИ) - Вайшен Нина - Страница 27

— Ты же вроде говорил, что ничего общего не хочешь иметь с землянами, этими эксплуататорами. Как же идея, что мы здесь создадим новую цивилизацию и прочее?

— А мы и создадим. Нам повезло, мы творим историю, — он зыркнул на меня так, что у меня внутренности закипели.

Эти глаза. Чёрные дыры, не иначе: пугающие, внушающие трепет и вдохновляющие так, что пробирало до дрожи. Руки горели от желания претворять в жизнь его идеи. Я бы всё отдала, навсегда осталась бы на Пегасе, лишь бы Карлос был жив. Он мог всë изменить… Он не ныл бы сейчас, лёжа на полу, свернувшись калачиком.

Глаза мужчины с книги были точно такими же. Борода и шапка усиливали сходство. Хотя если пристальнее взглянуть, было видно, что и нос другой, и овал лица, и губы.

— Мы создадим, — повторила я и положила книгу на место. — Сегодня у меня вылет, миссия сложная, даже слишком, людей мало, груз ценный.

— Да, знаю. Кроме провианта, маяк для гиперпрыжка. Предыдущий вышел из строя после вылазки имперцев, с системой Альфа Центавра нет связи, миссия билет в один конец, — сказал Карлос.

— Эйдан собирает только добровольцев. Я записалась. Мы справимся, я же неплохой пилот.

— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, — в его голосе звякнула металлическая нота. — Я договорился с Эйданом. Тебя снимут с миссии и переведут в мою личную охрану.

— Что?! Но людей и так не хватает, Карлос. Это же минус один истребитель в конвое…

— Капрал, отставить разговоры, — он сказал это тихо, почти прошелестев, но так зло, что я невольно сглотнула слюну. — Не до болтовни.

Спустя три года я вдруг поняла, каким уставшим он был в тот день. Как натужно говорил, как осунулось его лицо. За бородой, дурацкой шапкой и ощущением собственной правоты я этого даже не заметила.

— Там люди умирают от голода….

Возмущение во мне мешалось с непониманием, ну как же так. Почему он стал таким черствым.

— Ты. Меня. Плохо слышишь? Принс? Что будет со мной, если ты погибнешь? А с Сантьяго? — сказал он, кивая на кольцо на моём безымянном пальце.

— Мы справимся, я буду осторожна, там же старики… Дети!

— До чего же ты сама ещё глупый ребёнок, — его густой бас звучал угрожающе, при этом внешне он выглядел спокойным. — Ты никуда не летишь. Ещё хоть слово, и я тебя отправлю не в личную охрану, а картошку выращивать, в кандалах. Свободна.

Это был последний разговор с братом. Перед глазами стояло родное лицо. Чёрные брови, борода и эта дурацкая шапка.

Меня тогда взбесил его отказ. Я всегда слушала Карлоса, всегда наступала себе на горло. Старалась соответствовать ему, не жалея себя. Тренировалась больше всех, чтобы не позорить. А он собирался не дать мне шанса сделать хоть раз, как я считала нужным.

«Глупый ребëнок… Глупый ребëнок. Глупый ребёнок», — звук его голоса разносился эхом в моей голове. Словно нож втыкался в сердце. Втыкался и втыкался, будто клинок в руке слетевшего с катушек человека. Казалось, еще немного и от моего сердца не оставалось ничего — только боль.

Я не плакала — рыдала, давясь всхлипами. И не могла остановиться. Мне было плевать, что Трой может услышать.

Через несколько часов после разговора с Карлосом, я присоединилась к конвою, охраняющему грузовик, который должен был доставить провиант на Вегу. Еду и маяк мы довезли, но мой истребитель был сбит на обратном пути.

«Девушка-герой». Слова Троя впились в сознание, как крупицы соли в рану. Как издëвка.

— Да какой герой? — я выкрикнула вслух. — Я его не послушала… Он мёртв…

Если бы выполнила его приказ, может, он бы был жив? Если бы я осталась с ним, всё было бы иначе? Вопросы без конца крутились в мозгу.

Лежать и пытаться уснуть, оказалось большей пыткой, чем работа в шахтах Пегаса. Там я хотя бы не знала, что Карлоса больше нет.

Сон не шёл, иногда я лишь проваливалась в лихорадочную дрëму.

— Хва…! — вдруг вскрикнул Трой и перекатился ко мне. — Я не…у ме… Нет!

Он резко откатился назад, в тусклом свете ламп на его лбу и шее блестели крупные капли пота. Ему явно снился кошмар, но для его ситуации — это нормально. Сколько их у Троя ещё будет.

Рука с татуировкой раскинулась прямо передо мной. Я вытерла слезы и села. Уставилась на браслет из звезд сквозь мутную пелену, понемногу успокаиваясь.

Что-то от Карлоса в этом мире осталось. Такая же татуировка на чужой руке. Я коснулась своего запястья, трогая шрам, где раньше была и моя тату. Подумалось, что от Карлоса остались не только эти звезды, а ещё я, Сантьяго, Альдо и все эти семнадцать бойцов. Меня снова накрыло волной из озера воспоминания, на сей раз не такой жгучей.

Я ещё несколько секунд пялилась на Карлоса, а потом, дрожа от злости, вышла из кабинета. Бежала сломя голову, и едва не врезалась в Сантьяго на выходе из модуля.

— Что случилось? — спросил он, ухватив меня за локоть.

— Ничего, отпусти, — буркнула я.

— Мы не виделись почти месяц. А ты даже не поздороваешься? — даже в этих словах Санти чувствовались приказные нотки.

Ярость, которую я не излила на брата, так и хотела выплеснуться на него.

— Неужели тебе это не надоело? — сказала я, ощущая, как гнев побеждает страх. — Играть, что ты в меня влюблён?

— Не понял, — ответил он, будто я разговаривала с пустым бункером, где мне способно ответить лишь ледяное эхо. — Во что играть? Ты поссорилась с Карлосом?

— Тебя же волнует только Карлос… может, сделаешь предложение ему?

— Зачем ты это говоришь? — сказал Санти, отпуская мою руку. — Мы же семья… Я же…

— Что ты? — огрызнулась я, сняла с пальца кольцо, которое он мне подарил месяц назад, и вложила ему в ладонь. — Правильно, ничего!

Его вызвали по связи, и, воспользовавшись моментом, я ускользнула прочь из модуля.

Болезненность памяти откликнулась чем-то иным. Новым пониманием. Можно начинать не с фантазий о революции, а просто попробовать вернуться в команду — в нашу странную семью. Начать с малого. Вернуть доверие.

Трой снова начал крутиться, и мне в голову пришла дурацкая идея.

Я встала, взяла с койки подушку и, когда Трой в очередной раз переворачивался, ловко подложила ему под голову. Он вдруг уткнулся в неё щекой и затих.

Такой смешной, уязвимый. Я улыбнулась и коснулась татуировки, провела от середины ладони к пальцам, и от щекотки они шевельнулись. Эти длинные пальцы искусно управляли манипуляторами корабля, преодолевая эшелоны защиты Пегаса. Они поддерживающе сжимали мою ладонь. Странно, что я любуюсь его рукой, но это явно было лучше, чем тонуть в собственной боли. По крайней мере, так мне вскоре удалось уснуть.

Когда гермодверь с шипением открылась, я уже не спала. У меня не было времени долго отдыхать. Я сидела на полу ближе к выходу и раздумывала, как вернуть доверие.

— Доброе утро, — сказал Хил, неся громоздкий чемодан в руках, затем он покосился на Троя, замотанного в одеяло на полу. — Как вы?

— Я отлично, — улыбка легла на мои губы. — Он… спит… А что это ты притащил? Я столько не съем.

— Это универсальный полевой медицинский комплекс Лазарь, — Хил улыбнулся. — Если б ты его съела, я б сам тебя прибил. Новейшая имперская разработка, будь у нас на Веге парочка таких, сколько ребят остались бы живы… Сядь на койку.

Я послушно села на матрас. Хил, чуть не наступив на Троя, положил на пол чемодан и извлек из него медицинские приспособления. Надел мне на предплечье плотный пластиковый манжет, на голову обруч. Я услышала монотонный писк датчиков.

— Мы с Лазарем сейчас тебя немного подлечим, — сказал Хил и нажал на сенсорную консоль в чемодане. — Курс витаминов и минералов.

Укол в предплечье под манжетом обжёг острой болью.

— Ну в целом ты неплохо сохранилась… Анемия…

— Понятно, что много всяких мий, — перебила его я. — Что сказал старик, с нами что-нибудь решили?