Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ) - Макеев Алексей Викторович - Страница 109

– Берегись, оружие!

Взлетела рука главаря, блеснул цепкий взгляд и грохнул выстрел. Запахло гарью, воздух затянуло пороховым газом. Слон удивленно перевел взгляд на свой живот, где расплывалось алое пятно, потом на дуло пистолета, которое Горюцкий наставил ему прямо в лицо. Гуров прыгнул со всей силы и головой врезался в тело главаря, выбив того из ослабевших рук Слона. Выстрел грохнул снова, но пуля ушла в потолок со звонким рикошетом. Слон сделал шаг, еще один, коснулся опера ладонью, губы его шевелились, силясь что-то сказать. Вдруг он повалился тяжелым снопом, подминая под себя Гурова. В сумраке помещения кто-то закричал, забегал, визгливый голос Иностранца выкрикнул:

– Менты окружают! Слон навел на нас полицию! Валим! Урод!

Пространство наполнилось криками и топотом бегущих людей, все смешалось в кучу, бандиты кинулись кто куда, пытаясь спрятаться от полицейских, что оцепляли здание под команды своего начальства. Оперативник попытался выбраться из-под тяжелого тела, голова налилась чугуном и пульсировала алой болью. Иностранец, растерявший весь свой лоск, метался возле огромной кучи из серого гипса, выкрикивая приказы своим подельникам. Над ухом вдруг захрипел тихий голос:

– Прости, командир, хотел… хотел… жить честно, не вышло. Прости.

Прошелестел последний вздох, и Слон вздрогнул в предсмертной агонии. Его корпус сполз вниз на серый пол и затих. Сыщик выбрался из-под тяжелой горы и с трудом поднялся на ноги. Он с усилием отлепил куски гипса со впадин глаз, чтобы хоть немного осмотреться. Весь второй этаж был пуст, только черная фигура стремительно растворялась в темноте да мертвый Слон растянулся неподвижной горой у его ног. Лев бросился следом за Иностранцем, не думая о том, что у него нет оружия, а тело плохо слушается после сильнейших ударов и долгих минут в смертельной ванне из гипса. Главное было сейчас поймать ту фигуру, что мелькнула в полумраке, – главарь убегал прочь от полиции, бросив своих подельников. Гуров почти ощупью пробирался вперед, пока внизу шла настоящая битва.

Полицейские наступали все ближе, подходя к зданию. Несколько человек под прикрытием щитов уже карабкались по лестницам на второй этаж, вместе с ними бежал Стас Крячко, выкрикивая имя напарника. Бандиты заняли оборону за кучами строительного мусора, открыв огонь из всего оружия, что у них имелось. С ругательствами Сивый метнул вдруг в атакующих бутылку с зажигательной смесью. Огненный шар разлетелся осколками и остановил бойцов. Но как только пламя почернело и съежилось, началась новая атака. Полукруг из полицейских становился все шире, а выстрелы из-за кучи реже. Группа захвата теснила преступников, предлагая сдаться без сопротивления. В ответ летели крепкие ругательства, в нетерпении Крячко разрядил в кучу всю обойму служебного пистолета:

– Выдайте заложников! И останетесь живы!

Вместо ответа в него полетел обломок кирпича. В бешенстве полковник, позабыв об осторожности, ринулся в бой:

– Вперед! Пакуй их, ребята! Разрешаю открывать огонь на поражение! У них Гуров в заложниках!

В это время Лев медленно шел по второму этажу, пока не почувствовал сквозняк от пролома в стене. Он сделал шаг, второй, руки, вытянутые вперед, провалились в пустоту. Еле получилось удержать равновесие – стены у здания почти не было, и бетонная плита разрывалась огромным провалом, за которым шла пропасть до земли высотой в два этажа. Сыщик осторожно наклонился вперед и тут же понял, что медлить нельзя – человек в черном убегал со всех ног по пустырю в сторону лесной полосы. Опер отошел от края бетонной плиты подальше, примерился, разбежался и прыгнул вперед. Расчет оказался правильным, и у него получилось приземлиться болезненно, но без травм, в тугие кусты по краю пустыря. С усилием Гуров поднялся на ноги и быстро захромал следом за убегающим преступником. Каждый шаг отдавался болью между ребер, все кругом плыло, тело полыхало огнем, а перед глазами стояла серая режущая муть. Но Лев бежал, не замечая боли, не выпуская из виду мелькающее пятно светлых кудрей. Иностранец не видел преследователя за собой. Мужчина то и дело спотыкался в темноте о препятствия, но даже не поворачивал головы, уходя все дальше и дальше от развернувшейся в заброшке бойни.

В такт шагам в голове у опера пульсировала догадка: «Горюцкий, именно он ограбил и напугал мужа Лидии! Он знал о ценности ее скульптур, он сам скульптор и ее ученик, поэтому грабил своего преподавателя и ее наследника. Грабил, обворовывал, мучил старика без зазрения совести! И должен ответить за все!» Сжав зубы, Гуров ускорил бег, все быстрее и быстрее двигаясь, будто разгоняющийся автомобиль. Впереди выросла небольшая возвышенность, Иностранец тяжело, запинаясь, взобрался вверх и исчез за гребнем. Лев же будто отключился от своего тела, боль и тяжесть пульсировали в каждой клетке, но эта вибрация толкала, ускоряя его все быстрее. Оперативник забежал на горку, продрался между деревьев. За черными ветками блеснуло зеркало водной глади. Озеро! У бандита может быть спрятана лодка, на которой легко переправиться на другой берег и уйти от погони! Все тело напряглось в последнем усилии, и оперативник, разогнавшись с горки, в разбеге прыгнул на черную спину. От удара Иностранец полетел вниз с невысокого берега, а вместе с ним опер, который вцепился руками и ногами в худое тело, чтобы бандит не смог вытащить пистолет и открыть стрельбу. По инерции комок из двух тел скатился вниз, влетел в ледяную воду осеннего озера рядом с качающейся лодкой. Земля почти сразу обрывалась, переходя в большую глубину со скользкой илистой мутью вместо дна. Иностранец взвыл и сам теперь вцепился двумя руками в рукав куртки своего преследователя:

– Дна, дна нет! Помогите! Я тону!

Под ногами болталась лишь пустота и толща воды, глинистое скользкое дно не давало возможности оттолкнуться, то и дело уходя из-под ног. Лев, который хорошо держался в воде, одной рукой принялся загребать, так чтобы утащить повисшего на нем Горюцкого еще дальше от берега. Парень от такого маневра растерял последнюю напыщенность. Он завыл от ужаса:

– Нет, нет, не надо, умоляю! Я не умею плавать, я утону!

– Утонешь! – Для подтверждения своих слов Гуров стряхнул с руки груз, и главарь бандитской группировки беспомощно забултыхался в воде, взбивая руками ледяные фонтанчики.

Парень беспомощно разевал рот, хватая воздух, но намокшая одежда и суета не давали ему ни единого шанса, утягивая все сильнее в черную глубину.

– Спа-си-те! Я за-пла-чу! – выдохнул он, кашляя от воды, что заливала лицо.

Лев поймал его, как щенка, за шиворот, а потом перехватил поудобнее, зажав в кулаке мокрую гриву волос. Он приподнял парня над поверхностью, давая возможность сделать вдох.

– Подавись своими деньгами. Рассказывай, как старика замучил и скульптуры Лидии украл.

Опер поплыл обратно к берегу, потому что удерживаться на воде в тяжелой одежде и еще при этом с занятой одной рукой становилось все сложнее. От ледяной воды мышцы сжимались в судорогах, а в тело будто впивались миллионы игл. За метров десять до берега Гуров разжал кулак с мокрыми волосами, и Горюцкий снова забултыхался в толще воды. Он с трудом удержался на ногах, кинулся к берегу, нелепо взмахивая руками, раскачиваясь во все стороны. Лев был быстрее – он в несколько взмахов оказался рядом с лодкой, ухватил весло и вытянул его навстречу бредущему Горюцкому:

– Рассказывай.

От болезненного удара тот застыл по шею в воде, понимая, что еще пара шагов – и фальшивый скульптор сможет разнести ему голову тяжелым веслом. Парня била крупная дрожь от холода, но он не решался выйти из воды. Лишь корчился в испуге и сипел осевшим после ледяной воды голосом:

– Зачем тебе? Чего тебе дались эти скульптуры, они же стоят копейки. Это просто безделушки.

– В память о твоей преподавательнице Лидии Журиной хочу разобраться, зачем ты их украл из ее квартиры.

Весло качалось рядом с бледным лицом, так и норовя заехать по носу грубым краем.