Русская война 1854. Книга пятая (СИ) - Савинов Сергей Анатольевич - Страница 15

— Сколько же тут солдат… — Даниф принялся считать влаги австрийских полков, висящие над разными кварталами, и сбился. — И что мы тут сможем сделать? Тридцать человек против многих тысяч.

— Полковник знает! — твердо ответил Максим.

[1] Реальный документ.

Глава 7

Я не знал, нравится ли мне план, который предложил Меншиков. Но другого у нас не было, так что пришлось положиться на чутье старого князя, который словно вспомнил молодость и был готов бросаться из одной авантюры в другую.

— Степан, удачи, — я пожал руку казаку, который вместе со своим отрядом должен был взять под контроль и заминировать главное газовое хранилище Вены.

Новомодные фонари на центральных улицах австрийской столицы запитывались из огромной подземной цистерны со светильным газом, спрятанной под старыми крепостными стенами. В будущем Франц-Иосиф прикажет снести их, чтобы расширить город и проложить известную для всех туристов Рингштрассе. Ну, а мы в случае чего немного ускорим этот процесс.

— И вам удачи, Григорий Дмитриевич, — казак сжал меня в своих медвежьих объятиях.

И да, удача мне бы не помешала. Я вел вторую группу, которая должна была высадиться на Ам-Хоф. Сейчас это торговая площадь, но своей западной половиной она выходит на Венский Арсенал. Во время попытки революции и Венгерского восстания 1848 года именно здесь толпа вломилась в здание, вытащила на площадь военного министра Латура и вздернула его на ближайшем столбе. Так себе история, но по словам Горчакова, который провел в Вене несколько лет, новый министр внутренних дел Александр фон Бах словно назло молве и страхам стал, наоборот, часто тут бывать. Даже ночью, особенно по пятницам и субботам, как сегодня.

В общем, шансы встретиться с этим человеком у нас были. А кто такой Александр фон Бах, даже если забыть про министерское кресло? Умеренный консерватор, глава жандармерии, тот, кто удержал Австрию на грани революции, но в итоге потерял свое место из-за военных неудач в Италии. Хотя, казалось бы, при чем тут он… Как бы там ни было, именно этот человек, если у нас получится поговорить, сможет точно ответить на вопрос, что сейчас творится в Вене.

А дальше, после разговора с ним или любым его заместителем, нужно будет принимать решение. Зеленая ракета — сигнал для отряда Степана, что мы просто уходим, или красная — что идем до конца.

— Пошли! — наша группа прыгала первыми.

Повезло, что над Веной стояла серая хмарь, и до последнего никто даже не заметил спустившуюся с небес тень «Адмирала Лазарева». Не повезло, когда одного из новичков снесло в сторону, и он приземлился где-то во дворе церкви на другом конце площади. Увы, выбираться ему придется самому. Мы же скрутили пару растерявшихся солдат на входе в Арсенал, и только я решил, что получится обойтись без лишней крови, когда со стороны торговых рядов раздались выстрелы.

— Жандармы в гражданском! — крикнул я и юркнул в укрытие за угол дома. — Бей тяжелыми!

И ведь Горчаков предупреждал, что после 1848 года в Австрии закрутили гайки.

Мичман Соловьев, старший в группе молодых пилотов, сначала растерялся, но потом сработали вбитые на тренировках рефлексы. Не успел я больше ничего сказать, как он скинул со спины ракету, другие пилоты поставили треногу для прицеливания и замерили точную дистанцию для поражения.

Выстрел, грохот. Торговую палатку, за которой прятались жандармы, снесло взрывом.

В этот же момент мы активировали запал и на двери в Арсенал. Вовремя, кто-то очень осторожный почти успел подкатить ко входу изнутри небольшую пушку, но теперь уже мы будем использовать ее против тех, кто попробует нас отсюда выкурить.

— Соловьев, обеспечьте защиту входа. Пушка, ракеты — никого не пускать. Если кто подходит без белого флага, стрелять без предупреждения. Как закончишь здесь, сразу на крышу… — я начал отдавать приказы.

Потом пришла очередь Акима. Ему с прикрытием из стрелков и одного мичмана-переводчика нужно было заблокировать коридоры первого и второго этажей, где сидели чиновники низкого ранга. А вот на третий и четвертый, где можно было встретить рыбок покрупнее, я отправился уже сам.

Первый кабинет за тяжелыми дубовыми дверями — пусто. Второй — то же самое. Все же ночь, ничего не поделать. Мы пробежались до конца коридора и вышли на последний этаж.

— Тут одни фендрики, ваше высокоблагородие! — по рации донесся голос Акима.

Фендрики — это что-то вроде прапорщиков у австрийцев, ну, а мой новый ефрейтор так же называл и мелких чиновников. Ничего, как сказал Горчаков: пусть не Бах, но по штату тут должен находиться хотя бы кто-то серьезный. Все-таки Арсенал, место, где хранится оружие, в самом центре столицы…

Мы вскрыли первую же дверь четвертого этажа, и на этот раз удача нам улыбнулась. Какой-то франт с всклокоченными волосами и усами. Очень похож на сделанный для меня Александром Михайловичем набросок. Рядом много пустых бутылок, девица лет двадцати… Я быстро оценил ее одежду — дорогая, значит, не случайная гостья с улицы. Кажется, тут закручивается какая-то своя история, но что мне до нее.

— Ваши имена, — я выпалил из винтовки в потолок и бросил ее на стол рядом с еще не пришедшей в себя парочкой. Судя по антуражу, выпили они немало, но в любом случае запах пороха и резкий звук быстро привели их в чувство.

— Да как вы смеете! — франт ответил так же на французском и, покачиваясь, поднялся. — Я Александр фон…

Тут он неожиданно побледнел: видимо, вспомнил, что случилось с последним большим начальником, когда к нему вот так зашли в гости с улицы, и решил не представляться. Что ж, если ему так будет проще, почему нет.

— Александр фон не важно кто, — я усадил мужчину обратно за стул. — Давайте для начала просто поговорим. Итак, что вы знаете о заговоре против Франца-Иосифа?

— Это невозможно, я… — франт снова сбился, потом оценил мой мундир и продолжил немного спокойнее. Уже на-русском. — Министр внутренних дел Бах сделал все, чтобы этого не случилось. Даже пошел на сделку с Римом, отдав им на откуп все образование в империи, а те пообещали придержать всех, кто хотел бы поднять голову.

А вот такого поворота я точно не ожидал. Церковь как способ сдержать революцию. Впрочем, в Европе она пока достаточно сильна и влиятельна, чтобы позволить себе давать подобные обещания. И держать их… Но тогда, значит, все наши предположения ничего не стоят, и кому-то придется отвечать за шум в столице пока еще союзников.

— А что вы слышали про возвращение Елизаветы Баварской и ее связах с венграми и англичанами?

— Сиси действительно нарушила приказ вдовствующей императрицы и вернулась в Вену, но ведет себя тихо. За ней наблюдают, можете поверить, — франт отвечал спокойно, словно не видел ничего странного в ночной беседе. Стальные яйца у мужика.

— Ки тю э? — девушка, до этого молча наблюдавшая за допросом своего спутника, подняла взгляд. И она, как и «Александра фон…», держалась вполне уверенно.

— Qui tu es? — повторила она, и только сейчас я сообразил, что это «кто вы» по-французски.

— Меня зовут Григорий Дмитриевич Щербачев, — я еле заметно склонил голову. — Полковник Русской императорской армии, прибыл в Вену, чтобы проверить, верны ли слухи о бунте в столице нашего союзника.

— Полковник, вы не имеете на это права, — франт тут же расправил грудь и попробовал меня продавить. — Предлагаю вам сдать оружие и приказать сделать то же самое вашим людям. Тогда я смогу просить короля о снисхождении…

— Это не имеет смысла, — я покачал головой. — Будет ли нужна наша помощь или нет, уже через несколько часов мы оставим Вену. Но пока… Как давно выходят эти газеты?