Снежный поцелуй (ЛП) - Тайден Милли - Страница 28

— Ты уверен? Я хочу, чтобы ты знал, что я принимаю противозачаточные таблетки и не жду от тебя большего. — Она знала ответ, но ей нужно было услышать, что он скажет. Она вспоминала, как врач рассказывала ей о том, что его мать умерла во время родов, и ей было важно, чтобы он почувствовал, что она понимает.

— Да. Натали, пожалуйста.

Не успели эти слова слететь с его губ, как она скользнула по нему. Когда он вошел в нее, из ее груди вырвался стон. Он был большим, и это было так давно.

— С тобой все в порядке? Мы не должны…

Она жестом заставила его замолчать, не в силах открыть глаза.

— Да. Да, в порядке.

При этих словах она опустилась на него целиком, принимая каждый дюйм глубоко внутрь себя. Он был таким длинным, таким толстым, что у Натали перехватило дыхание. Она хотела двигаться, пошевелить бедрами, но это было невозможно, пока она не привыкнет к его огромному размеру. Его руки сомкнулись вокруг ее бедер, его пальцы восхитительно впились в ее кожу.

— Нежнее, любимый, — сказала она, когда он крутанул бедрами под ней. — Ради всего святого, пожалуйста.

— Вот так? — Такер приподнял бедра, посылая вспышку восхитительного напряжения, пробежавшую по ее телу. Это было что угодно, только не нежность.

— Да. — Она с трудом сглотнула. Это было все, в чем нуждалось ее тело, и чего боялся разум.

— Вот так. — Такер снова приподнялся, сделав паузу, а затем снова. Каждый раз перед ее глазами вспыхивали искры, подавляя ее размышления. Натали опустила бедра вниз, сначала сделав несколько круговых движений, затем расслабилась, прежде чем снова навалиться на него.

Это похоже на то, что она стала одержимой женщиной. В ней взяло верх что-то дикое, и она отдалась этому. Она задала дикий ритм, который завтра даст о себе знать. Все в ней, наверное, будет болеть, но ей было все равно. Она хотела этого. Она хотела его.

— Ты так чертовски красива, — прорычал Такер, садясь, чтобы схватить одну из ее грудей. Его зубы задели ее сосок, когда он сильно посасывал. Это заставляло все ее тело дрожать. Невозможно было сказать, где было больше удовольствия. Она была просто создана из этого, и он тоже.

Натали жестко оседлала его, требуя его тело, в то время как Такер продолжал оставлять поцелуи и покусывания на ее груди и шее. Она скакала дальше, чувствуя, как искры удовольствия вспыхивают внутри нее каждый раз, когда она полностью опускалась. Она держалась за него, хотела увидеть, когда он достигнет своей кульминации, когда ее собственная достигнет вершины.

Это будет быстро. Ее бедра начали дрожать по обе стороны от его бедер, и она крепко сжала то место, где он был внутри нее. Прижимаясь бедрами к его бедрам, она хотела, чтобы он вошел так глубоко, как только мог, когда получит освобождение.

— Черт возьми, Натали, — прошептал он ей на ухо. Это было все, что требовалось. Потрескивающий огненный разряд пробежал по всей длине ее позвоночника, и она начала неудержимо выгибаться.

— Такер! — и снова его имя было единственным, что Натали произнесла. Она выкрикивала его снова и снова, пока стены не начали рушиться вместе с ним. Она задвигалась в бешеном темпе, и ее тело задрожало от восторга. Она не сдавалась, загоняя себя все дальше. Используя свой собственный оргазм, чтобы вызвать его.

Такер увеличивался внутри нее, его дыхание было прерывистым. Началась тупая пульсация, которая только отправила ее дальше на еще более головокружительные высоты. Еще один сильный толчок, и он начал пульсировать. Она сжалась вокруг него, когда он выкрикнул ее имя, входя глубоко в нее.

Полная сила его освобождения была настолько сильной, что она чуть не потеряла сознание от этого. Все ее тело разлетелось на части в его объятиях, дрожало, когда он закачивал в нее порцию за порцией горячее семя. Это наполнило ее до краев, и мир перестал вращаться.

Натали не могла дышать. Она ничего не слышала. Она перестала быть кем угодно, кроме как исключительно его.

Опустошенная и измученная, она рухнула на него сверху. Такер обнял ее и прижал к себе. Какое-то время они оставались переплетенными и тяжело дышали. Их сердца бились в унисон, постепенно возвращаясь к более размеренному ритму.

— Натали, — прошептал Такер, прежде чем поцеловать ее в волосы. — Я хочу остаться здесь навсегда.

Она усмехнулась.

— Мы могли бы, но что тогда случиться с Винтерлендом?

— К черту Винтерленд, — выдохнул он, и они оба засмеялись.

— Мы должны вернуться утром, — сказала Натали. — Но сейчас давай притворимся, что мы единственные в мире люди.

И они так и сделали. Насколько она знала, они вполне могли быть.

Натали приехала в Винтерленд, чтобы найти ответы, но то, что она нашла было бесконечно больше… Больше того, чего она не знала. Но это было ни больше ни меньше. Больше, чем она ожидала. Больше, чем она была готова. Просто больше.

Такер

Уезжать обратно в Винтерленд из маленькой хижины было чертовски тяжело. Такеру пришлось напомнить себе, что у него не должно быть плохого настроения. Какая-то противоположная его часть была злой, так как его первая ночь со его парой была такой… идеальной. Это было больше, чем он мог надеяться, и он не хотел, чтобы она заканчивалась. Но даже он знал, что это не может длиться вечно.

У них обоих были обязанности.

Они в спешке уехали из ее офиса, и поэтому у Натали не было никакой возможности попросить выходной. Таким образом она должна была помогать Кате в медпункте. Что было так же хорошо в более широком плане вещей. То, что его жизнь изменилась, не означало, что жители Винтерленда находились в меньшей опасности.

Отрезвляющее напоминание Тома Дженкинса было тому подтверждением. Провести один день вдали от дома было опьяняющим и восхитительно эгоистичным маленьким побегом. Теперь он должен вернуться к своим обязанностям и выяснить, кто стоит за похищениями. И постараться найти людей Питера, кем бы они ни были.

Неважно, как сильно он хотел остаться запертым в хижине, и заниматься сексом со своей парой, он знал, что они не могут. Как сложатся их отношения, когда они вернуться в сообщество? Одно дело оставаться с тем, кто был твоей парой в тусклом свете хижины, но жить среди его народа — это совсем другое.

Сможет ли она справиться с этим? Они разговаривали в общих чертах, но так много деталей осталось нетронутыми. Быть парой альфы было непростой задачей, и он беспокоился, что это окажется для нее непосильной задачей. Что если она уедет, чтобы рассказать своему дедушке о том, что она обнаружила, и никогда не вернется назад.

«Чушь. Ты же знаешь, что это неправда. Натали не собирается уезжать. Ей даже не нужно умирать. Расскажи ей об этом…»

Такер не дал своему волку закончить мысль. Он знал, что должен был испытать удачу. Он боялся, что, если заговорит с ней о будущем, Натали все равно может ускользнуть у него из рук, растаяв в его жизни, как снежинка.

Неважно, уйдет ли она или умрет.

Ее руки крепко обнимали его, пока он вел свой снегоход через пустоши, но по какой-то причине этого было недостаточно. Он так долго мирился с одиночеством, что казалось невозможным, чтобы нечто столь совершенное могло длиться вечно.

В конце концов, он сказал себе, что это лишь вопрос времени, когда она уйдет. Единственное, что он мог контролировать — это как. Может быть, если он подготовит себя к самому худшему, он сможет как-то лучше с этим справиться.

«Просто скажи ей, почему ты боишься?»

Он этого не сделает.

Такер припарковался перед ее домом. Натали спрыгнула со снегохода и сняла шлем. Такер заглушил двигатель и подождал, пока она что-нибудь скажет. Она помахала ему рукой.

— Сними шлем, — она прищелкнула языком, когда он не пошевелился. — Как ты сможешь поцеловать меня на прощание в шлеме?

«Поцеловать меня на прощание».

Слова прозвучали в его голове, вызвав новую волну панической боли в животе. (Определенно, не в его сердце.)