Физрук-8: назад в СССР (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 19

— Обязательно присоединюсь! — пообещала она.

Рунге взял поднос с кофейником, чашками и сластями, я прихватил початую бутылку и рюмки. Мы расположились в гостиной на диванчике, а посуду поставили на изящный столик, который в помещичьи времена называли курительным. В кофе капать пятизвездочный напиток не стали, а хлопнули по-рюмашке. Поговорили о съемках будущего фильма, о предстоящем кинофестивале. Затронули и школьные дела. Карла удивляло насколько присмирела в последнее время завучиха. А потом он сказал:

— Сегодня я увидел на уроке Севу Перфильева, поговорил с ним, он сказал, что это ты привел его в школу.

— Утром обнаружил его у себя в квартире, — откликнулся я. — Сначала подумал — воришка, а оказалось — хозяин.

— Так Перфильевы раньше жили в твоей квартире?

— Да. И я решил, что пусть пацанчик в ней пока поживет. Чего ему в Затонье делать?

— Верно, — согласился Рунге. — Хороший парнишка. Ему нравится немецкий язык, он у меня на уроках регулярно читал наизусть стихи Гёте и Гейне, а также фрагменты из пьес Шиллера и рассказов Гофмана. Да и Трошин всегда был им доволен. Мальчишка интересуется историей. Так что поступок твой, дружище, заслуживает всяческого одобрения.

— Его отца посадил капитан из ОБХСС по фамилии Киреев, который и меня таскал на допросы, — сказал я. — А потом еще пытался втянуть в преступное сообщество Зимина.

— Надо же! — удивился Карл. — Ты раньше об этом не рассказывал.

— Раньше было нельзя. А сейчас Киреев сам сидит в СИЗО, за ним много разных делишек числится.

— Я и представить не мог, что сотрудники милиции могут заниматься чем-то незаконным.

— Чего только не бывает.

Мы помолчали, потом я спросил о том, что меня волновало сильнее, чем оборотни в погонах.

— Слушай, Карл, ты ведь давно работаешь в школе?

— С самого института, а что?

— Не знаешь, был ли такой класс, аналогичный моему, то есть, экспериментальный, но скомплектованный из одних девочек?

— Кажется — был, — ответил он. — Лет пять назад… Только не у нас, а в девятнадцатой школе.

— А какой именно класс?

— Да вроде тоже восьмой «Г».

— То есть, девочкам в нем было лет по тринадцать— четырнадцать?

— Ну да, как обычным восьмиклашкам.

— А кто у них был классным руководителем, случайно не знаешь?

— Случайно — знаю, — откликнулся Рунге. — Моя однокашница Роза Винтер.

— И она все еще там работает?

— Собственно сейчас она завуч девятнадцатой школы.

— Спасибо!.. Хочу, знаешь ли, обменяться опытом.

— Ну что ж, идея хорошая, — одобрил друг. — Роза Марковна педагог опытный. Да и женщина милая…

— Та-ак, стоит оставить мужчин одних, как они сразу же начинают говорить о милых женщинах, — сказала Гретхен, появляясь в гостиной.

— А ты не оставляй нас, — парировал супруг.

— В самом деле, Эмма! — подхватил я. — Мы уже соскучились. К тому же мне не терпится поделиться с вами своим очередным замыслом.

— Вы хотите открыть еще один клуб?

— Нет, кое что более грандиозное.

— Новый Дворец Пионеров?

— Нет. Не знаю, как это назвать… В общем, мне нужно что-то вроде пансионата с бассейном, мастерскими, гаражом, спортплощадкой и жилыми помещениями, рассчитанными человек на сорок.

Супруги Рунге уставились на меня как на сумасшедшего.

— Вы это серьезно, Саша? — спросила Гретхен.

— Вполне.

— Ну спроектировать я могу, конечно… — проговорила она, — но вот постройка требует, во-первых, серьезных капиталовложений, во-вторых, потребуется немалый земельный участок, а в-третьих, разрешение на постройку такого комплекса. Ведь это же не садовый домик на участке в шесть соток.

— А если я все это найду и организую?

— Я не первый год в архитектурном надзоре кисну, но что-то о таком не слыхала. Дача первого секретаря райкома и та скромнее.

— Я решу эту проблему.

— Хорошо, Саша! — кивнула супруга Карла. — Как найдете земельный участок, я должна буду его посмотреть, чтобы понять, как вписать проект в ландшафт.

— Договорились!

В этот момент раздался звонок в дверь.

— Это, наверное, Вилена, — сказала Эмма и пошла открывать.

Через некоторое время в прихожей и впрямь послышался голос инструктора райкома ВЛКСМ. Как воспитанные люди, мы с Карлом поднялись навстречу новой гостье, которую привела в гостиную хозяйка. Вилена поцеловала меня и позволила хозяину поцеловать ей ручку. Гретхен принесла порцию того восхитительного ужина, которым только что нас накормила. Мы накатили еще коньячку, поболтали о разных делах и я отправился провожать свою «невесту». Когда мы вышли на улицу, благодушие мое испарилось.

Я снова вспомнил странную историю «девчачьей» группы. Если Таня, которая сначала села вместе с Володькой в мою машину, а затем вышла в чистом поле и растворилась в тумане и впрямь из «экспериментального» класса Розы Марковны, то как ей может быть тринадцать лет? Да она сейчас уже могла бы замуж выйти! Может, мне брательник голову морочит? Или эта Таня не имеет никакого отношения к классу из девятнадцатой школы? Покоя мне не будет, покуда не выясню это.

— Что-то ты мрачный, — проговорила Вилена. — У Рунге улыбался, шутил, а сейчас вдруг насупился… Тебе со мною скучно или случилось что-то?

— Вот ты, как инструктор учебных заведений, в курсе того, что творится в этих самых учебных заведениях? — не удержался я от язвительного вопроса.

— А что в них творится?

— Ну вот в девятнадцатой школе, например, пять лет назад существовал экспериментальный класс, набранный из одних девочек. Ты знаешь об этом?

— Пять лет назад я сама только-только закончила школу, — пожала плечами моя спутница.

— А зачем они вообще нужны, эти экспериментальные классы?

— Ну как — зачем?.. Проверяются новые методики преподавания, прежде, чем Министерство образования СССР даст рекомендации образовательным учреждениям по их применению в повседневной педагогической практике.

— Понятно, но вот хотелось бы знать, какая именно методика проверялась в данном случае?

— Это в общем несложно сделать. Если тебе нужны эти сведения, я тебе их найду.

— Буду весьма признателен, — пробормотал я и на душе у меня потеплело. — Прости, ты хотела рассказать о том, что у тебя произошло, когда ты ездила на встречу с первым секретарем обкома?

— Да, пустяки! — отмахнулась она. — Это я поначалу расстроилась, а потом решила, что не стоит из-за такой ерунды огород городить.

Голос ее звучал почти беззаботно, но я сразу почуял неладное.

— Нет уж, раз начался разговор, надо его закончить.

— Если его закончить, ты устроишь скандал, и что потом?

— Он к тебе приставал?

— Нет, но…

— Что — но?

— Проявлял интерес, как к женщине…

— Ты знаешь, где он живет?

— Что ты задумал?

— Так знаешь или нет?..

— Знаю. Я была у него в гостях. Там и состоялся этот неприятный разговор.

— Тогда поехали!

— Куда?

— В гости к товарищу Обломкину.

— Ты с ума сошел! Это же первый секретарь областного комитета КПСС!

— Это старый похотливый козел!

— Он за городом живет. На берегу Проныры. В охраняемом поселке.

— Напугала.

— Перестань! Зачем тебе это нужно⁈

— Ты замуж за меня хочешь?

— Хочу…

— И ты собираешься жить с мужчиной, который не защитил честь своей невесты?

— Это все несерьезно…

— Слушай, Вилена, — сказал я ей. — Я ведь и без тебя узнаю адрес этого Обломкина и нанесу ему визит. Вот только не ручаюсь, что мое посещение ему очень понравится. Хочешь, чтобы этот член КПСС остался цел, поехали со мною. Он лишь попросит у тебя прощения, пообещает впредь вести себя, как подобает строителю коммунизма, и я отпущу его с миром. Без членовредительства.

— Тебя арестуют и мне придется писать письма и слать передачи в тюрьму.

— Пусть только попробуют арестовать, — пробормотал я, поднимая руку.

Мимо как раз проезжало такси.

— Ты собираешься на такси туда ехать?