Кодекс Крови. Книга ХI (СИ) - Борзых М. - Страница 47

— Ох ты ж… ты мне должен пойло! — радостно объявила баронесса. — Я первая яйца отыскала.

Я перешагнул границу защитного конструкта, следуя за голосом вампирши, когда смертоносные осколки из тела гиганта в одно мгновение рванули в мою сторону.

— Ложись! — только и успел я крикнуть Агафье, прежде чем первый из них пронзил меня насквозь.

— Ложись! — только и успел я крикнуть Агафье, прежде чем первый из осколков пронзил меня насквозь.

Вот только боли я не почувствовал. Состояние аффекта и блокировка нервных окончаний — штука хорошая, но я решил ими не злоупотреблять. Выставив вокруг себя и над Агафьей радужный щит и щит крови, я в полном оцепенении заметил, как осколки с лёгкостью их пробивают и впиваются в тело, попутно выкачивая магию из защитных конструктов.

Повторить судьбу пернатого не хотелось, поэтому я сменил ипостась, уже не обращая внимания на всё новые и новые осколки, пробивающие чешую. Это, мать его, что за металл или материал такой, который пробивает самые сильные щиты, ещё и эрговскую чешую в решето превращает?

«Забирай кладку и вали отсюда!» — крикнул я вампирше.

«Не могу! Их в металл впаяло так, что хрен отдерёшь!»

Какой ещё метал, Мать Великая Кровь?

Стоп! Металл!

«Адамантий, прошу, уплотни мою чешую по возможности!» — как можно более спокойно обратился я к внутренним запасам божественного металла, оставшегося во мне после создания ковчега.

Признаться, я думал, там остались крупицы. Но неожиданно в пещере стало светлеть. Я опустил взгляд на собственное тело и заметил, что поверх него проявилось легчайшее кружево кольчужной сетки, как у древних рыцарей. Осколки, покидая тело гиганта, застревали внутри плетения и почему-то плавились. Какой-то новый вид защиты? Вспомнились детские сказки о мифриловых кольчугах, лёгких, словно пух, но непробиваемых.

Адамантий и мифрил — одно и то же? Разбираться с этим было некогда. Пусть вон алхимики изучают, если когда-то образцы получат. Хотя вряд ли, с учётом спроса на адамантий среди богов.

— Уходи в тень, я заберу кладку! — приказал я вампирше.

— Но!..

— Быстро!

Мой приказ перекрыл грохот обвала. Скелет гигантской птицы начал рассыпаться от времени и потери скрепляющих его осколков. Как мельчайший камешек порой способен вызвать смертоносную лавину, так и целостность погибшего хранителя нарушилась, стоило шрапнели-убийце покинуть его тело.

Медлить больше было нельзя. Я когтями принялся прорубать себе дорогу сквозь скелет гиганта, не заботясь о его сохранности. Ударом хвоста я раскидывал крупные части, проталкиваясь всё глубже и глубже, пока не вскрыл грудину, словно консервную банку, как сказала бы Ольга.

Почти под сердцем у гиганта находился каменный постамент, где лежала кладка, натурально утопленная в толще серебристого сплава, подозрительно похожего на адамантий. Потёки металла, словно смола, покрывали яйца и почти весь камень. Выдрать их оттуда не представлялось возможным без разрушения кладки.

«Да и хрен с ним, потом разберусь!»

Удары хвоста приходились на основание постамента, пока оно, наконец, не дало трещину. Сграбастав свою добычу в загребущие лапы, я открыл прокол и уполз оттуда прочь.

В чувство меня привела Агафья весьма нещадящим способом. Я получил такую пощёчину, что даже почувствовал во рту вкус крови. Хотя нет, кровь явно была не моя, а вампирши.

— Ты меня добить решила? — прохрипел я. — Раз уж оживить не вышло?

— Да ну тебя, засранец! — с облегчением скатилась с меня баронесса Комарина. До того она гордо восседала на мне верхом и оплеухами возвращала в сознание. — Открылся прокол, а оттуда ты вываливаешься едва живой в человеческом обличье, пытаясь вытолкать перед собой каменюку больше себя размером в два раза. За тобой ещё и какие-то серебряные черви тянулись, подыхая. Тут бы тебя этой плитой посмертно и приголубило, если бы я оттащить не успела.

— Странно, человеком я ещё ни разу не выходил. Кажется. Всё так страшно выглядело?

— На тебе места живого не было! Поить пришлось. Будешь должен.

— Вытащила из меня сувениры на память?

Я попробовал пошевелиться. Чувства были довольно сносные, тело ломило как после хорошей попойки, которую я задолжал Агафье.

— Нет там ничего, — озадаченно ткнула в меня пальцем баронесса, от чего я ойкнул. Когти у вампирши были такими острыми и длинными, что не дай вам боги с ними повстречаться в бою. — Я не из брезгливых, в самых больших дырках поковырялась. И ни-че-го! Что бы тебя не изрешетило, оно исчезло.

— Мастер, возьмите плащ, — подбежал к нам, отводя взгляд в сторону, один из корвусов, пока я поднимался с брусчатки внутреннего двора Обители. М-да, не привыкли новички к здешним порядкам, когда щеголянье голым задом может быть не форс-мажором, а банальной необходимостью для ритуала.

— А ты изменился, — задумчиво окинула мою фигуру Агафья.

— Нравлюсь? — я горделиво вздёрнул нос и выставил вперёд ногу, даже и не думая прикрываться. Стеснение мне позабыли выдать при рождении.

— Тьху на тебя, охальник! — рассмеялась вампирша. — Соблазняет бабушку старенькую, не стыдно⁈

— Это ты-то бабушка старенькая? — я не выдержал и расхохотался.

— Я, я, внучок! — стоило моргнуть, и передо мной стояла сгорбленная старушка с седыми косами и морщинистым лицом. Спустя секунду всё вернулось на круги своя. — Но вообще я имела в виду твою энергетику. Я первый раз попробовала твою кровь после снятия всех печатей, уж извини, не удержалась. Так вот, если до снятия проклятия ты был силён, то сейчас на вкус, как бесподобный высокоранговый макр. Даже у меня закралась мысль о зависимости, хотя я очень спокойно отношусь как к крови, так и к макрам. Инструмент, не более. Будь осторожен.

— А визуально или ещё как-то это считывается? Не через кровь?

— В том-то и дело, что нет. С виду ничего не изменилось. Появилось ощущение, что твоей кровью можно как макром питаться. Смотри, засадят где-то в казематах и будут доить до конца дней твоих.

— Ещё кто кого, — кровожадно улыбнулся я, — но спасибо за предупреждение.

— Что с этим собираешься делать? — вампирша указала на булыжник.

— Отнесу к остальным. Почему-то мне кажется, что в таком виде они даже сохраннее будут.

— Ну да, разбить сложнее, но и вылупиться оттуда тоже не выйдет, — философски заметила Агафья.

— Будем решать проблемы по мере их поступления, пусть сначала будет кому рождаться.

В Эсфериум я возвратился сам. Сперва закинул кладку к остальным. Много места она не заняла, хоть и разительно отличалась от других. Не знаю почему, но наши яйца, даже залитые в металл, выглядели более живыми и здоровыми, чем остальные.

Зал с наследием аспидов закрыли для посещения, судя по каменной плите, перекрывшей вход. И правильно. Не музей. Пусть полежат до поры до времени. Работы по обустройству внутрискального убежища продолжались полным ходом, поэтому я открыл прокол сразу к себе в башню. Предстояло собраться в экспедицию. И так затянул со всеми неожиданностями.

Была у меня мысль перенестись с Тайпаной сразу куда-нибудь подальше, в одно из тех мест, куда я забирался в совместных экспедициях с пустынниками. Но мне ещё предстояло получить карту у Найадов и сопоставить её со своими. Хотя… с учётом предостережений Йордана, неплохо было бы сравнить её ещё и с воспоминаниями Райо и Йорда. А то клятвы клятвами, но ожидать от «союзников» можно было чего угодно.

Озадачив дракона составлением карты по памяти, я отправился выполнять ещё одно подзабытое дело. Отследив по кровной связи нахождение бывшей принцессы, я обнаружил её на берегу озера, где ещё совсем недавно жители форта праздновали свадебный обряд. Долететь туда было проще, чем открывать проколы. Поэтому я решил попрактиковаться в лётном деле. Получалось у меня всё лучше. Я только не учел, что Софья может быть не одна.