В их сердцах дождь - Лукьянова Виктория - Страница 8

Прошло двадцать минут. Я пыталась угомонить боль в раненой руке, отвлекая себя чтением материала по прошлой лекции, пока не поняла, что рука так и будет болеть, а палец, кажется, вовсе раздулся. Да и записи ужасны. Из-за того, что я все время думала о парне в черном, отвлекаясь, часть слов профессора просто не записала. Попробую попросить материалы у Миланы, она вроде была собранной в отличие от меня. Но пока о занятиях не было возможности подумать.

Через десять минут, как вернулась домой Леся в компании подруг, им привезли пиццу, запах которой наполнил всю квартиру. У меня даже слюнки собрались, но я вовремя себя одернула. К черту Лесю и ее подруг. Но вот галдёж, который только усиливался, мешал моим занятиям, и тогда я решила, что к черту и сестру, и ужасную погоду. Быстро переоделась в джинсы и толстовку, накинула поверх нее ветровку с капюшоном и выскочила из квартиры, предусмотрительно взяв с собой ключи. Кто знает Лесю, вдруг еще не откроет мне дверь.

На мое счастье, дождь почти прекратился, но лужи под ногами вынуждали выбирать путь, а порой и вовсе приходилось перепрыгивать через целое болотце. Вот так вприпрыжку я и добралась до ближайшей аптеки, правда пришлось потратить на ее поиски минут десять. Купив обезболивающие таблетки и все, что необходимо для обработки ноющей раны, я выскочила из аптеки и ударилась о чье-то плечо.

– Ой, извините, – проговорила, прижав раненую руку к груди. Удар оказался неудачным, потому что я вновь травмировала и так многострадальную ладонь.

Но стоило мне поднять голову и увидеть того, в кого я врезалась, как все мысли о ноющей ранке испарились. На меня смотрели черные глаза парня, имени которого я так до сих пор и не узнала, зато помнила нечто иное – Милана считала, что он не должен учиться с нами, а место ему в тюрьме. Но это не главное. Какого черта мы опять встретились?

Парень посмотрел на меня очень внимательно, и тогда я поняла, что он видел мою руку, залепленную пластырями. Я резко отдернула ладонь от груди и засунул руку в карман ветровки.

Нервно улыбнулась, отвела взгляд и засеменила по дорожке в обратном направлении. Вот только то самое чувство, что днем не давало покоя, вновь обожгло затылок. Я сжала челюсти и ускорилась, точно зная – он идет следом.

***

Я надеялся, что ошибся, но нет – это она. Та самая идиотка, которая не смотрит по сторонам и бросается под колеса. И теперь, оказывается, мы учимся в одном институте, да и хер бы с ним, но у нас даже есть общие пары. А вот это уже не очень. Я не был уверен, что она меня узнала. Тонировка скрыла мое лицо от девчонки, зато ее я успел хорошенько разглядеть. И да, впечатления остались прежние – тощая, со взглядом напуганной лани, нервная, судя по тому, как она попыталась мне улыбнуться, когда налетела возле аптеки.

Что ж, один: один. По крайней мере, с ног она меня не повалила. А я ведь был в каких-то миллиметрах, миллисекундах от того, чтобы подхватить ее, не дав упасть. Руки выставил так, чтобы положить ей на талию, сжать тощее тело, помочь устоять, но в этот раз она не свалилась на свою плоскую задницу. Зато смотрела на меня так, словно узнавала.

Да, узнавала.

Потому что еще утром на лекции я поймал на себе ее заинтересованный взгляд. А до этого видел ее в парке, когда совершал пробежку. Тогда я сомневался, что это она, но сегодня убедился. Ни с чем не спутаешь этот взгляд.

– Ой, извините, – пропищала она, одергивая руку. Пальцы неуклюже залеплены пластырем. Она резко сунула руку в карман, словно пыталась что-то скрыть. Нервно улыбнулась, а ведь я помнил ее губы, перепачканные мороженым.

Чуть не споткнулся, когда она, пялясь на меня, вздумала своим острым язычком провести по губам.

Чертова девчонка! Мне нужно потрахаться, чтобы не заводиться на всяких тощих нимфеток.

А потом она убежала. А я шел за ней следом, потому что с какого черта наши пути пересеклись. Девчонка торопливо перебирала длинными ногами, обтянутыми синими джинсами, и, присмотревшись, я заметил интересную детальку – не такая уж у нее и плоская задница.

Она шла всё быстрее, и мне стало интересно, куда же она так торопится. Сам прибавил ходу, пока девчонка, едва ли не перейдя на бег, подошла к подъезду панельки, которую я видел каждое утро в окна из своей квартиры, и заскочила внутрь, хлопая металлической дверью.

Я усмехнулся.

Нервная. Неуклюжая. Забавная.

Вот только думал я о ней недолго. Уже через пять минут стоял перед каким-то сомнительным на вид баром, затаившемся в полуподвальном помещении, и ждал, когда Карим наконец-то притащит свою задницу.

Я смогла выдохнуть лишь после того, как за моей спиной с характерным лязгающим звуком захлопнулась входная металлическая дверь. Прижалась к прохладной стене, положив руку на грудь. Под ладонью трепыхалось бешено стучащее сердце.

Это же надо было так перепугаться!

Я думала, что умру, так и не добежав до подъезда. И какого черта он вообще шел за мной?!

Как какой-то гребаный сталкер!

А может он действительно странный… Не зря же о нем так отзывается Милана, пугается его и косо посматривает, стоит этому парню пройти мимо. Вот и я начала также на него реагировать. И если днем ранее я думала о том, что неплохо было узнать хотя бы причину, почему Милана его опасается, то сейчас была категорически против пересекаться с ним даже на улице.

– Псих, – шикнула себе под нос, пытаясь отлипнуть от стены, чтобы отправиться в квартиру, где за двойным замком я буду в безопасности. Кто его знает, может, он за дверью стоит и ждет, когда я выгляну наружу, или кто-то еще откроет дверь, чтобы он мог беспрепятственно проникнуть в подъезд.

По спине побежали ледяные мурашки, и несмотря на то что мои ноги все еще были ватными, а коленки, напротив, едва гнулись, торопливым шагом взобралась по ступенькам на свой этаж, всунула ключ в замочную скважину, открыла дверь и вошла. Меня приветствовала громкая музыка, доносящаяся из комнаты Леси, и женский хохот. Им явно было весело, а у меня волосы на затылке шевелились.

Захлопнула дверь, скинула кроссовки и ветровку. Новый взрыв хохота едва не вынудил меня подпрыгнуть на месте.

Чертова Леся и ее подружки!

У меня так нервов не хватит протянуть хотя бы один семестр.

Забежав в ванную комнату, быстренько обработала пораненный палец, вновь перевязала его и, ощутив, как боль по чуть-чуть отступает, отправилась на кухню. Пока гости сестры веселятся в ее комнате, мне не помешает чем-нибудь по-быстрому перекусить и оправиться к себе. Кто знает, когда Леся нагуляется и отправит подружек по домам. Признаться, когда ее нет, мне как-то проще дышать.

Мы настолько разные с сестрой, что это даже неприятно.

Входя на кухню, я подозревала, что все будет плохо, но не на столько же!

Грязная посуда была повсюду. Полная раковина оберток, чашек, тарелок. Упаковки из-под еды из доставки, сваленные на полу. Пустые бутылки на подоконнике и под столом. Не помню, когда мне доводилось видеть такой кошмар.

Тихо выдыхая, я прошла по усыпанному крошками полу до холодильника. Забрав оттуда свой ужин и питьевой йогурт, вновь прошла мимо заваленного мусором стола. Пожалуй, я дам Лесе шанс навести здесь порядок, а сама подумаю об этом завтра. Да и травмированный палец не даст мне возможности заняться уборкой.

Злясь на сестру и на свое невезение, вернулась к себе в комнату. Плотно закрыла дверь. Музыка продолжала грохотать у меня буквально под боком. Разделавшись с ужином, я уже собиралась заняться расправой с сестрой, и первым делом позвонить маме, чтобы как следует нажаловаться на Лесю, но мой палец так и завис над кнопкой «вызов».

Я не смогла. Да и уже поздно. Зачем беспокоить маму по таким пустякам. Вот так я оправдывала свою трусость. Сдам Лесю маме, та обязательно позвонит старшей дочери, а Леся уже на мне оторвется. Разбитая кружка – показатель. И да, я была уверена, что моя кружка упала не сама по себе, и оставалась валяться на кухне просто так. Это намек. Жирный такой намек на то, что расхлебывать проблемы придется самой.