Черное лето - Крэйвен Майк - Страница 33

По кивнул, радуясь, что пока не нужно уходить из «Сливы и терна». Он почувствовал настроение Банни. Шеф-повар хотел сказать ему что-то еще, но не мог. Не здесь, на кухне. По решил, что поговорит с ним после обеда.

– К двенадцати подойдете? У нас немало блюд.

По взглянул на часы. Им нужно было убить полтора часа. Они находились недалеко от территории Комиссии по лесному хозяйству и могли прогуляться в лесу с Эдгаром. Пусть спаниель посмотрит на нормальные деревья. Те немногие, что росли в Шап-Уэллс, были низкими, хлипкими и клонились под прямыми углами.

Они вернулись в «Сливу и терн», на этот раз через парадный вход. За высокой и длинной стойкой стояла женщина, ее лицо сияло в свете компьютерного экрана. Они представились и прошли в небольшой зал. К ним тут же подошел мужчина в накрахмаленной белой рубашке, черном пиджаке и галстуке с логотипом «Сливы и терна». В руках у него была кожаная папка.

– Я Джо Дуглас, метрдотель. Вы раньше у нас обедали?

Они ответили, что нет, и Дуглас ввел их в курс дела:

– Сегодняшний обед представляет собой дегустационное меню из четырнадцати блюд. Блюда будут подаваться раз в двенадцать минут, знакомиться с каждым советую примерно три часа.

Все это было для По удивительно и непривычно. Знакомиться с едой вместо того, чтобы просто ее есть. И тратить три часа на каждое блюдо – это тоже было ему в новинку. Он привык есть наспех, на бегу, в машине, над столом или раковиной. Но раз уж он хотел проникнуть в сознание Китона, пообедать в его ресторане представлялось не худшей в мире идеей.

– Сэр хочет поговорить с сомелье или вы предоставите нам честь сочетать для вас вино?

По не знал, что значит сочетать вино, но это и не имело значения: вино он не любил.

– Мне пинту биттера.

– А мне, пожалуйста, газированной воды, – попросила Брэдшоу.

Поклонившись, Дуглас вынул из кожаной папки мини-айпад. Постучав по экрану, он записал заказ на напитки.

– Есть ли у вас какие-нибудь особые требования, о которых должен знать шеф-повар Банни?

Брэдшоу сказала, что она вегетарианка, и Дуглас снова постучал по айпаду.

– Хорошо. Следуйте за мной, я провожу вас к столику.

Обеденный зал в «Сливе и терне» был совершенно голый. Пол – просто каменные плиты, стены – обыкновенные кирпичи. Кое-что из декора осталось с времен, когда здесь была мельница, но больше здесь не было ничего, что могло бы отвлечь посетителей. Ни картин, ни фотографий, ни даже занавесок.

Во всем остальном Китон тоже предпочитал минимализм. Хрустящие белые салфетки, сделанные на заказ столовые приборы и единственная белая роза в латунной вазе, покрытой патиной, – вот и все, что стояло на столе, даже скатертью не накрытом. Солонок и перечниц не было. По обвел глазами другие столы, но, похоже, самим приправлять свою еду здесь не дозволялось никому.

Уже наступил полдень, и в обеденном зале не было ни одного свободного места. Тихая, благоговейная атмосфера, официанты в аккуратно выглаженной черной униформе и белых галстуках бесшумно двигались группами по трое: один нес поднос, другой подавал блюдо, а третий объяснял, что именно посетитель собирается съесть. Сомелье наблюдал за ними зорким взглядом, ожидая, когда подойдет очередь наполнить бокалы с вином.

Хотя «Слива и терн» был просторным и По не чувствовал себя зажатым, он все же задавался вопросом, почему этот долговязый уроженец Эдинбурга оказался таким любезным. В этом не было необходимости. Посетителей в «Сливе и терне» без них хватало – отказать было бы совершенно естественно. Но Банни им не отказал. В чем было дело – в превосходном обслуживании, к которому всегда стремился этот ресторан, или в чем-то другом?

Рыжеволосая официантка внесла корзину с хлебом и богато украшенными щипцами положила на обе тарелки по булочке. Другая официантка поставила на середину стола каменный горшок со сливочным маслом. Третья произнесла отрепетированную речь:

– Представляем вашему вниманию изготовленный шеф-поваром Банни ремесленный хлеб с тимьяном на органической закваске. Масло производится здесь, молоко доставляется с фермы в Камбрии. – Судя по ее тону, сбивал его сам Иисус.

Несмотря на весь свой скептицизм, По считал запах теплого хлеба одним из простых удовольствий жизни. Он глубоко вдохнул, Брэдшоу повторила за ним. Он разрезал булочку пополам, обильно смазал маслом и ахнул от удовольствия. Очень вкусно!

Новое трио официантов принесли первое блюдо – именно такое, как ожидал увидеть По. Крошечное, красивое и невероятно сложное.

– Перед вами салат «Нисуаз» от шеф-повара Банни, – сообщил третий официант. – В состав входят сашими из голубого тунца, обезвоженный яичный желток, томатный сорбет и оливковая нарезка.

Блюдо, которое поставили перед Брэдшоу, было немного другим. К тому времени, как официант объяснил, что ее тунца заменили на вареный тофу, По уже съел свою порцию. Два маленьких укуса или один средний, подсчитал он. Неплохо, но он не стал бы с нетерпением ждать возможности вновь это съесть. И уж конечно, несравнимо с камберлендской сосиской.

Брэдшоу изо всех сил старалась наслаждаться блюдом. Она то пробовала каждый ингредиент по отдельности, то насаживала на вилку все сразу.

– Вкусненько, – вынесла вердикт она, доев.

Следующее блюдо было вегетарианским, так что им досталось одно и то же: белая тарелка размером с сомбреро, в центре которой лежал один-единственный равиоли с загнутыми краями, размером с визитную карточку, покрытый чем-то похожим на слюну.

– Равиоли с лесными грибами. Его подают с чесночной пеной, выдержанным пармезаном и трюфельным порошком.

От блюда доносился насыщенный аромат, и По изо всех сил постарался не торопиться. Он обнаружил, что если есть как можно медленнее, можно все-таки успеть оценить чудесную свежесть белого конвертика. Пена, как бы отталкивающе ни выглядела, очень хорошо дополняла пасту, а землистый вкус трюфеля прекрасно сочетался с соленым сыром.

– Ну что ж… было вкусно, – признался По. Это было первое его знакомство с высокой кухней, и он ощущал себя немного не в своей тарелке. Брэдшоу, которой смущение в принципе было незнакомо, чувствовала себя превосходно.

Далее последовала череда таких же маленьких блюд, каждое из которых было сложнее предыдущего. Морского ежа, которого По стало жалко, подали в его собственной раковине. Он имел текстуру заварного крема и соленый вкус свежей устрицы. Каждый раз, когда он откусывал кусочек, Брэдшоу говорила: фу-у! Эссенция моркови, состоявшая из морковного пюре, морковной пены и морковной граниты, превосходно иллюстрировала пословицу «лучшее – враг хорошего». Сырая морковь была, вне всякого сомнения, лучшей частью этого блюда. На смену ему пришел тартар из оленины со следами чего-то соленого.

Следующее блюдо по виду напоминало куриные наггетсы. По вопросительно посмотрел на него.

– Деликатная баранина, подается с айоли из дикого чеснока и горьким лимонным сиропом, – охотно пояснил официант.

По взглянул на то, что подали Брэдшоу, и сказал: «Ха-ха». Конечно же, ей досталась очередная эссенция, на этот раз фасолевая. Блюдо выглядело красиво – розоватая фасоль Борлотти с красными прожилками, – но ему-то досталась жареная баранина.

И это было потрясающе. Нежнейший вкус еще долго оставался во рту после того, как По проглотил последний кусочек. Казалось, мясо замачивали в молоке, панировали и поджаривали. Оно было чуть жестче, чем можно было бы ожидать от трехзвездочного ресторана, но вкус с лихвой компенсировал усилия челюстей. Из всех видов мяса он больше всего любил баранину, из всех способов приготовления – жарку, так что не особенно удивился.

Брэдшоу справилась со своим блюдом раньше, чем По, и смотрела, как он доедает. Странная улыбка играла на ее губах. Похоже, ей очень хотелось что-то сказать.

– Что случилось, Тилли? – Он провел пальцем по тарелке и слизал остатки соуса.