Мл. сержант. Назад в СССР. Книга 3 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 32

— А я и заслужил. Двух мародеров поймал, — пришлось немного исказить оригинальную историю, что летом произошла. — Представляешь, перелезли через стену воинской части какие-то недоумки, затем проникли на склад с оружием и боеприпасами. Что они там хотели вынести — непонятно. Дураки, одним словом. Я случайно рядом оказался, сориентировался, выждал момент и запер их там. Одного даже оглушил. Мне вот звание ефрейтора дали, медаль и благодарственное письмо.

— Ой, надо же! Это же опасно! А если бы у них нож был? Или пистолет?

— Ма, ну откуда у мародера пистолет, ну?

— Ладно, ладно. Ты у меня там не геройствуй.

Для чего я ее обманывал?

Да для того! Какая мать обрадуется, когда узнает, что ее сын служит в Афганистане, особенно после того, как есть живые примеры с похоронками. Вон, второй подъезд — далеко ходить не нужно. Везде, где идет война — опасно. Конечно, можно и в мирной обстановке мимо собственного дома проходить, а откуда-то сверху кирпич упадет на голову или, к примеру, можно поскользнуться и лицом в лужу упасть, а там и захлебнуться. Это все обыденность. А на войне убивают другие люди, убивают оружием. Статистика там совсем другая. Вон и нечего ей об этом знать. Чего зря нервировать? А похоронку она не получит — чтобы этого не произошло, я в лепешку разобьюсь. Вот и пусть, по легенде, я кручу баранку где-то на Байкале, где войны нет. Конечно, в те годы отношения с китайцами у нас были не очень, но открытых столкновений не было.

Конечно, по-хорошему, отучиться на офицера все-таки нужно.

Мне нужно обрасти связями, знакомствами. До первой Чеченской компании еще около восьми лет, а именно там погибло большинство моих друзей. В первой и во второй. А потом Северная Осетия, Сирия. Охо-хо-хо…

Для чего мне связи? Ну не буду же я вечно скакать с автоматом. В девяностые можно резко сменить направление и кое-какие идеи у меня есть. Но факт остается фактом, я солдат, а не пиджак.

Но план становиться офицером — займет время, а как раз его тянуть я не намерен. Есть другие варианты дальнейшего развития, пусть и очень нехарактерные для СССР. И вот тут мне и поможет военный советник полковник Бехтерев. У нас с ним был непростой разговор, но он обещал помочь, как только до этого дойдет дело. Но об этом позже. Время пока еще не пришло.

Поужинав, мы еще долго болтали. А примерно в половину десятого пошли спать.

За многие годы, я впервые вошел в свою комнату. Все там осталось таким, каким сохранилось в памяти. Диван — кровать, письменный стол, стул. Ковры на стенах. На подоконнике огромный кактус, с торчащими во все стороны колючими иголками. На тумбочке катушечный магнитофон, в коробках бобины. Чего я тогда только не слушал… Ностальгия накатила с такой силой, что спать я лег только после двенадцати — все осматривал, читал, вспоминал. Все это было очень интересно, на время я перестал быть майором спецназа в молодом теле, а стал обычным девятнадцатилетним мальчишкой.

А еще, у меня скоро день рождения. Когда мне стукнет двадцать, я еще буду дома.

Заснул я как убитый. Под урчание кота Маркиза, который примостился на краю дивана. Мохнатый старпер храпел, словно трактор «Беларусь». Только игрушечный.

Ночь прошла тихо и спокойно. Проснулся я рано, еще и семи не было. Сегодня суббота, у меня отпуск. Жизнь хороша и жить хорошо, а хорошо жить еще лучше. С этим, пока не очень получается. Но не потому, что не знаю как, а потому что цели такой себе не поставил. У мамы, по идее, сегодня тоже должен быть выходной. Чтоб по субботам завхоз работал в школе, да еще и зимой… Впрочем, откуда мне знать, как там устроена работа советского завхоза? Маминой работой я никогда не интересовался.

Оделся, сделал зарядку. На глаза попалась полка с семейными фотоальбомами — и как я ее вчера не заметил?

Пока полистал, пока все посмотрел, стукнуло девять. Проснулась мама, сразу же отправилась на кухню — хотела напечь оладьев с малиновым вареньем. Боже, как я по ним соскучился…

— Максим, за молоком сходишь?

— Конечно, не вопрос. Сейчас все сделаю.

Помимо похода за молоком, решил сходить и отметиться в военкомат, он тут как раз недалеко был. А заодно и немного прогуляться на улице — вспомнить, что оно и как. На магазины посмотреть, на людей. Что там продается. А то привык к горам, кишлакам, да душманам. Нужно на цивилизацию посмотреть — в поезде-то ее сильно не рассмотреть. Да и вообще, нужно было вспоминать, как там жилось в восьмидесятые.

С военкоматом все просто.

Оделся в свою старую гражданскую одежду, спустился вниз. Прогулялся, подышал свежим морозным воздухом. Зашел в гастроном и взял две бутылки молока в стекле и с жестяными пробками на широких горлышках. Триста лет такие не видел. Еще взял хлеба — ну очень уж мне понравился свежий ароматный запах недавно испеченного хлеба и булочек по девять копеек. Расплатился — пришлось вспомнить такие монеты, как копейки. В современной России на копейки ничего не купить. Вообще. Да и рубли были другими.

Выходя из гастронома, обратил внимание на шум — из-за угла гастронома вырулила компания молодых людей, в довольно легких осенних куртках. Их было восемь, все навеселе. Может, даже подвыпившие. Впрочем, в субботу утром — как-то странно! Скорее всего, только собираются…

Были среди них и девушки, причем одеты были неожиданно модно и разнообразно. С ходу определил, что это местная молодежь гуляет. И среди них я узнал тех, кого тоже не видел много лет. Это же моя компания, с которой я когда-то гулял. Тоже из головы выветрилось.

Увидев меня, кто-то из них крикнул:

— Эй, народ! Смотрите! Это же Макс Громов!

Вся компания остановилась — расстояние между нами ну метров тридцать от силы.

— Оп-па! Глазам своим не верю!

— Макс? Ты ж вроде в Ростове должен быть!

— За хорошее поведение сюда сослали! — пошутил я. Вот и как мне на них реагировать? Да-а, хочешь-не хочешь, а придется соответствовать образу.

— Ну, здорова! — радостно крикнули мне. Пришлось пожимать руки, отвечая на рукопожатия. Меня окружили девчонки в куртках. Я даже отреагировать не успел, когда одна из них повесилась мне на шею и впилась в губы.

— А-а, ха-ха! Вот Катька дает! — захохотали остальные.

А я опешил, но сопротивляться не стал. Честно говоря, вообще не характерно для того времени. Впрочем, о чем я? Это же не Москва, тут все иначе. Молодежь росла сама по себе, и начхать ей хотелось на то, как оно там в обществе должно быть.

Отлипла она быстро и я вспомнил, кто это такая — бывшая одноклассница. Катя была очень даже ничего. Ниже меня ростом, с кудрявыми темными волосам, сверху вязаная шапка. Одета в модные джинсы — ну явно с подачи фарцовщиков. Куртка тоже странная, на ногах полуботинки. Это где же она так шмотками импортными затарилась?

— Ты почему не сказал, что уже вернулся? — возмутилась она. — Я же скучала!

— Только недолго! — расхохотался кто-то из парней. Остальные подхватили.

Деваха немного смутилась. Подхватила меня под руку, прижалась всем телом.

— Макс! Ты когда приехал?

— Вчера, поздно вечером.

— А какие планы на вечер? — окликнул меня Артем. Помниться, до того как я уехал поступать, мы были чуть ли не лучшими друзьями. — Как насчет вечером на дискотеку, а?

Конечно же, я согласился — а кто бы на моем месте отказался?

Черт возьми, да я даже не помню, когда вообще последний раз танцевал на дискотеке. Вот хоть убей, не помню — честно говоря, почти вся моя молодость до армии, вспоминалась как-то со скрипом, медленно. Отдельными кусками. Да-а, что ни говори, а все-таки мозг человека это любопытная вещь.

Оказывается, позабытая и встреченная мной вновь компания ребят, всю ночь гудела после дня рождения Артема. И сегодня, в субботу, они собирались продолжить.

Сам же Артем Лиманов был сыном какого-то крупного партийного начальника, который частенько, по «рабочим вопросам», выезжал в Прибалтику, Чехословакию, Польшу. Да, Латвия, Эстония и Литва были частью СССР, но вошли в него относительно недавно. Я называл их Прибалтикой по «старинке», потому что мне так привычнее.