Отрок. Покоренная сила. - Красницкий Евгений Сергеевич - Страница 51

• Предыдущая
• 51/93
• Следующая

Дед замахал руками, останавливая мишкино красноречие.

— Понял я, понял. Хорошая мысль, но не выйдет. Во-первых, времени мало, во-вторых, где ты их учить будешь? Здесь, на подворье? Так все село на следующий день узнает, да и не дам я дом свой громить, вы же тут все переломаете со своей учебой!

— Времени мало, согласен. Но хоть чему-то за полтора месяца мы научимся, противник-то и этого уметь не будет! А для учебы надо специальное подворье построить — где-нибудь в лесу.

Дед уже открыл рот, чтобы возразить, но Мишка выставил перед собой обе ладони, останавливая его возражения.

— Знаю, знаю: нет времени! Так настоящие дома и заборы делать не нужно, можно все из плетней составить: врыть столбы, переплести ветками. Дай мне десяток мужиков, мы за два дня все сделаем!

— С ума сошел? Все люди в поле, сейчас один день год кормит! Э-э, постой… — Деду, кажется, пришла в голову какая-то мысль. — Никифор артель плотников везет, целых двадцать пять мужиков. Так и быть, дам тебе их на два дня. Завтра с утра поезжай выбирать место.

"Ну что ж, сэр, дед не зря согласился, названия «опричники» он, конечно же не знает, но создать из моих ребят нечто подобное, намерен. А мы с Вами, сэр Майкл, знаем названия «спецназ» и «ОМОН», хотя о подготовке их имеем представление только по телепередачам, да кинофильмам. Однако же, лишним подобное подразделение в руках управленца регионального уровня не будет. Что-нибудь придумаем… Но вот другая проблема… Надо деда озадачить, самому мне ее не решить".

— Деда, еще одно дело есть, и тоже очень важное. Мне одному с сотней не справиться! Молодняк, сам понимаешь, он — буйный. Я и полусотню-то еле-еле в узде держу — спасибо Немому да Илье. А как придут еще семьдесят четыре парня от Нинеи, да четырнадцать от Никифора… Почти полторы сотни выходит. Помощь мне нужна, деда.

— Кхе! Дошло, наконец! Я-то все ждал: когда ж ты заскулишь?

Мишка от возмущения даже приподнялся с лавки.

— Это я-то скулю! Я о деле забочусь! Ты — сотник, неужели не понимаешь, что полторы сотни мальчишек не может учить только один настоящий ратник, да и тот немой! Я долго терпел! Что полсотни народу в один дом набиты — терпел! Что конь не у каждого есть — терпел! Что ни доспехов, ни оружия нет — терпел! Учил, чему можно было в таких условиях учить! Все думал, что господин сотник, наконец, вспомнит о Младшей страже! Дождался! Дожил до светлого денечка! Скулю я, оказывается!

Мишка вдруг осознал, что стоит в полный рост и орет на деда, но сдержаться уже не мог… или не посчитал нужным? Сам не понимал, но глосс не понизил и продолжил орать:

— Щенки скулят!!! А Старшина Младшей стражи докладывает господину воеводе о непорядке! А если господину воеводе насрать на Младшую стражу, так я и сам справлюсь! Только не обижайся потом, что по своему разумению поступил, а не по твоему приказу…

Как он справится сам, Мишка не представлял совершенно, но обиделся он на деда по-настоящему, вплоть до желания хлопнуть дверью и уехать обратно на Базу.

— Пух, пух, пух! Закипела каша! — дед, вроде бы, добродушно улыбнулся, а потом вдруг набычился и сам гаркнул в полный голос:

— А ну, сядь!!!

За дверью кто-то ойкнул и раздался звук падения какого-то предмета. Дед поднявшись распахнул дверь, за дверью обнаружились две девки-холопки. Одна держала в руках кувшин, видимо, с пивом, у ног другой лежал на полу поднос с закуской. Увидев деда, обе испуганно пискнули и бросились бежать.

— Стой, дуреха, пиво отдай! — Заорал вслед им дед.

"Ага: "Верни колбасу, я все прощу!", комедия, блин!".

— Ну, вот: без пива остались… Старшина, ядрена Матрена… терпел он…

Мишка, тяжело вздохнув, оттеснил деда от двери, перешагнул через поднос и рассыпавшуюся закуску и отправился на кухню. Там, глядя в две пары перепуганных глаз, стариковским тоном проворчал:

— Чего напугались-то? Разговор у нас такой… громкий. Не на вас же орали. Давай-ка сюда пиво, да приберитесь там. И не бойтесь заходить, не съедим.

Дед встретил Мишку чуть ли не с распростертыми объятиями:

— Слава тебе Господи, добралось до нас пивко, я уж и не надеялся, иссох весь!

— Во-во, — в тон деду подхватил Мишка — пока Старшина Младшей стражи не позаботится, сотник иссохнет, но не почешется.

Внук налил пива деду и, не спрашивая разрешения, себе.

— Разворчался, как старик, древний. — Подколол дед.

— С кем поведешься…

— А ну-ка, уймись! Жаловаться каждый может, кроме сотника. Мне вот, кому прикажешь жаловаться? К князю в Туров бегать? Да сядь же ты, наконец!

Мишка уселся, потянул к себе кружку с пивом. Дед скептически глянул на него и прокомментировал:

— Наливаешь себе, как взрослый, а плачешься, как младенец. Молчи, не спорь! Слушай, что я тебе скажу, больше ты ни от кого такого не услышишь, и книгах своих ученых не прочтешь.

"Интересно, чего же я такого в книгах не прочту? То есть, в ЗДЕШНИХ-ТО книгах, конечно много чего еще нет, а в тех что я ТАМ читал… Стоп, сэр Майкл, дед, кажется, что-то серьезное поведать собрался".

Дед, действительно, как-то весь подобрался, построжел, помолчал несколько секунд, словно раздумывая продолжать начатую речь или нет, потом все же заговорил:

— Сотник, здесь в Ратном, власть. Знаешь, что такое власть? Власть — это, когда пожаловаться некому, когда нет спины, за которую спрятаться можно и когда нет никаких оправданий. Власть со всем: с любыми делами и бедами должна справляться. Иначе она не власть! Приказывай, заставляй, карай, милуй, награждай, убивай, если надо. Но спрос за все только с тебя! Не на кого сослаться. Нельзя сказать: "мне приказали" — над тобой никого нет. Нельзя сказать: "не послушались" — ты не власть если тебе не подчиняются. Нельзя сказать: "чего-то нет или не хватает" — если найдут и добудут сами, без тебя, то зачем ты нужен? И самое страшное, что нельзя сказать: "не по силам, непреодолимо" — выходи на непреодолимое первым, преодолей или умри!

Ты — один! Всегда один! Могут быть друзья, могут быть помощники, могут быть верные и преданные слуги, но в ответе за всё и за всех только ты один. Если ты этот крест на себя не принял, называйся ты хоть сотник, хоть князь, хоть император, верить тебе не будут, подчиняться тебе не будут, кончишь ты плохо. И даже к Богу обращаться бесполезно, потому, что ОН тоже один, и Ему тоже жаловаться некому и пенять не на кого. Не станет он слушать молитвы слабака.

• Предыдущая
• 51/93
• Следующая