Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви (СИ) - Васильев Ярослав - Страница 36

Именно возле такого дерева Михаил и обнаружил первый труп человека. Видимо, несчастный неосторожно оказался слишком близко — ветви оплели его, захватили и уже проросли в тело. Ближе к закату нашёлся второй покойник, явно от клыков какого-то хищника. Рюкзака и снаряжения рядом не было, похоже — человека сначала загрызли, а потом отволокли в сторону. Понять, кто это, было невозможно, человек погиб, вероятнее всего, ещё на закате или ночью. Всё, чего оставалось — похоронить его по-человечески. Заодно Михаил взял очень приметный кошелёк с вензелем, явно именная вещь — она поможет узнать имя, когда всё закончится. Пусть у родственников будет хотя бы могила и не придётся мучиться от неизвестности, капля за каплей теряя надежду — на войне он в своё время хорошо это понял.

Вторая долгая ночь прошла труднее. Причём в этот раз скучать не пришлось — Михаил же ругался, что вот, накаркал. Уже на закате он увидел огромные валуны, удачно лежащие очень близко друг от друга. Через отверстия между этими природными стенами могли проникнуть только мелкие животные, размером не больше кошки, лишь одно было достаточно широкое для человека. Но в нём можно зажечь костёр, зверьё обычно не любит запаха дыма, пугается. Для рюкзака и соорудить навес от сырости внутри камней было место, как и для небольшого запаса дров. Всё остальное пришлось оставлять снаружи.

К сожалению, камни оказались жильём какой-то крупной зверюги. Вдобавок она решила, что человек внутри — это не конкурент, а ужин с доставкой на дом. Михаил проснулся, когда сначала сработала тревожная магическая сигналка, дальше в темноте кто-то большой затопал и зарычал. И в первый момент тварь заставила изрядно перепугаться, потому что оказалась вдобавок абсолютно тупой, не соотнесла запах дыма и огонь костра. Михаил не ждал, что зверюга попрёт напролом. Раздался вой боли в обожжённых лапах. Противно завоняло палёной шерстью, но сквозь огонь просунулась полная зубов пасть на широкой круглой морде. Дальше Михаил справился с растерянностью. Костёр лежал, сложенный нодьей — когда брёвна горят лишь с одной стороны, постепенно прогорая в течение ночи от конца к концу. Так что Михаил подхватил одно такое бревно за ближний холодный конец, а наглый хищник получил горящим поленом между ушей. Дальше последовал десяток ледяных игл в морду, потом укол рогатиной куда-то в ухо. Зверюга взвыла от боли на ультразвук и кубарем укатилась в темноту.

К сожалению, буквально через час стало понятно, что тварь не подохла, а полученный отпор её не отвадил. Воняя палёной шерстью и громко рыча, она раз за разом подходила к убежищу. Так что до самого рассвета пришлось спать вполглаза, чтобы не погас костёр. А за дровами выскакивать короткими вылазками, когда поисковые плетения сообщали, что зверь отошёл. Бросаешь светлячок, пока тот горит, и хоть чего-то видно, выскакиваешь, хватаешь бревно и залезаешь обратно, прежде чем привлечённый светом и движением хищник радостно добежит проверять. К утру Михаил раз пятьдесят успел поблагодарить уроки начальной военной подготовки и вбитые в спинной мозг сценарии применения защитно-наблюдательной магии, которые удалось адаптировать сейчас. И сам себе пообещал, что по возвращении лично занесёт и подарит «Утюгу» ящик самого дорогого коньяка.

Второй светлый день оказался труднее, в первую очередь психологически. После ночных приключений без оружия Михаил теперь чувствовал себя голым и беззащитным. Хорошо рассуждать в уютном зале гостиницы, дескать, он здесь не охотник. И совсем другое, когда к тебе на ужин ломится непонятная тварь, которой нипочём заклинание, способное наделать в человеке с десяток неприятных ран. При этом главное блюдо ужина — это ты сам. Вот и сейчас, Михаил замер и выжидал на краю широкого поля, где сухая трава перемешалась с вполне ещё зелёной, решая, как ему поступить. Плохо, что проверить чарами дальновидения поле нельзя. Рядом аномалия — Михаил опытным путём уже выяснил, что около таких магических сгущений любые заклятия оставляли за собой яркий шлейф. Это на всю округу себя демаскировать: «Я тут».

Впереди показалось лёгкое движение. Затем появилось существо, медленно двигающееся справа налево через всё поле. Отсюда с опушки леса, зверюга выглядела как тёмный клин, с хвостом, поднятым кверху. Хищник? Травоядное? Неожиданно оно замерло, видимо, уловив какой-то запах, быстро побежало и скрылось из виду. Немного подумав, Михаил решил сдвинуться вдоль опушки, чтобы понять, чего зверя напугало. Если что, сам он успеет отступить вглубь леса, но по плану ему, вообще-то, надо прямо через поле. Медленно идти оказалось тяжёлой работой, с Михаила градом лился пот, промочивший штормовку. Пришлось даже повязать на лоб матерчатую ленту, которая не позволит едкому поту затекать в глаза. И всё потому, что хотя небо было покрыто, как дымкой, высокими перистыми облаками, но солнце жгло сквозь них, как летом.

В небе кружили какие-то птицы, сильно напоминающие стервятников. И это было… непонятно, плохо или хорошо. Если животные в небе занимают ту же экологическую нишу, то где-то в центре поля валяется что-то мёртвое или вот-вот оно станет мёртвым. Местность начала повышаться, одновременно Михаил приблизился к высокому дереву, откуда можно разведать, чего находится на поле в том месте, где кружат стервятники. Забравшись наверх, Михаил всмотрелся. Сначала ему показалось, что он заметил нечто, похожее на человека, и возле него — ребёнок. Нащупав в кармане бинокль, Михаил достал его и смог рассмотреть фигуры получше:

— А чтоб вас!

Человеком оказался тот самый парень-таёжник, а «ребенком» — его собака. Они, несомненно, оба были мертвы, парень лежал, как брошенная тряпичная кукла, с неестественно вывернутой головой. И на одежде виднелось трудно различимое пятно, похожее на кровь. Это было серьёзно. Парень — явно опытный лесовик, Михаил был уверен, что уж этот-то выживет в любой ситуации. Но что-то его убило? Причём это что-то уже не рядом, одна из птиц-стервятников нырнула вниз за куском плоти, ничего не опасаясь. Михаил убрал бинокль, слез с дерева, и, подхватив рогатину, осторожно двинулся в сторону тела. При этом он постарался пока не думать, что возле тела он заметил собаку, распотрошённый рюкзак, но ружья не было видно ни на трупе, ни рядом. И очень не хотелось думать, что парня убило то самое единственное существо, которое способно украсть ружьё и которое ходит на двух ногах.

Труп пролежал не меньше двенадцати часов и по жаре. Ещё на подходе кувалдой в нос ударил мерзкий тухлый запах. Подсознательно до последнего Михаил надеялся, что он ошибся. Ладно, собака, но рядом лежит не её хозяин. Очень уж ему с первого взгляда парень пришёлся по душе. Увы, вблизи стало понятно — два товарища, человек и пёс, легли в землю вместе. Губы сами собой зашептали:

— Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, православного христианина, и прости ему им вся согрешения вольная и невольная, и даруй ему Царствие Небесное.

Дальше, отбросив брезгливость, Михаил принялся за осмотр тела. И сразу же подтвердилось то самое, худшее предположение. Парня убил человек. Сначала каким-то образом сблизился. Дальше парень-таёжник, явно из провинции, где сильных чародеев немного, как и дворян, был не знаком с возможностью применения амулетов. Ибо простолюдину такое не продадут, а слабенький маг без хорошего образования не сможет использовать с достаточной эффективностью амулет. В любом другом случае жертва успела бы среагировать: не сам человек, так его собака. Но только не когда нападает маг огня с соответствующим амулетом огня. В собаку полетело заклинание, усиленное амулетом. Судя по обгорелой шерсти, пёс умер практически мгновенно. В ту же секунду парню-таёжнику в лицо ударило другое заклятье огненной школы, заставляя рефлекторно закрыться рукой. Два плетения с очень небольшим интервалом — тоже факт в копилку того, что убийца из крупного города, где есть очень хорошие школы для магов. Потом убийца нанёс свой смертельный удар. Хороший нож, достаточно тренированная рука и усиление мышц маной, причём на максимуме: этого хватило разрубить рёбра от горла до сердца.