Бумеранг вернулся (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 47

— А кто их знает. Мы за ними не следим. То каждый день появляются, то по несколько дней их нет, — рассказал он.

— Вчера приезжали к соседям, забрали последних двух кур, — добавила женщина.

— Оттуда приезжали? С какой стороны? — поинтересовался я.

— Мы не знаем, — ответила она, хотя по лицу было видно, что врет.

— А почему поле не вспахано? — поменял я тему разговора. — Пора уже, а то зерно плохо взойдет.

— Не на чем пахать, солярки нет, — сообщил фермер.

— Здесь где-то прячется батарея «Пэтриотов». Если покажете, где, вся их солярка будет ваша, — предложил я.

— Вот прям вся⁈ — несмешливо произнес он.

— Да. Мы на бензиновой машине ездим, нам дизельное топливо ни к чему. Там машин пять, наверное. В каждой бак литров на шестьсот. Значит, несколько бочек наберешь, даже если не под завязку заправлены, — заверил я.

— Девять машин, — уточнил он.

— Там более. Всё, что выдоишь из них, твое. Только действовать надо будет быстро. Сам понимаешь, нам там долго торчать опасно, — предупредил я.

— Могу я позвать соседей на помощь? — задал вопрос фермер.

— Конечно, — согласился я.

— А когда вы собираетесь напасть на них? — спросил он.

— Думаю, днем вам удобнее будет сливать солярку. Так что, как покажешь, так сразу и нападем, — ответил я.

— Мне надо с соседями потолковать. Давайте встретимся часа через три, — предложил он.

— Мы на краю леса подождем, — показав, где именно, сказал я.

Когда мы подходили к опушке, фермер уже ехал на велосипеде на юг. Хороший признак, потому что там поблизости нет крупных населенных пунктов. Городок Бердсборо находится северо-восточнее.

— Думаешь, покажет? — усомнился первый сержант Хадсон Имлер.

— Обязательно, — уверенно произнес я. — Фермер за возможность вспахать и засеять поле родную мать продаст.

65

Батарея зенитно-ракетного комплекса «Пэтриот ПАК-3» состояла из машины управления, радиолокационной и релейной станций, четырех пусковых установок, передвижной электростанции и транспортно-заражающего тягача с подъемным краном и полуприцепом. Они были расставлены на небольшом удалении друг от друга. Личный состав, все негры и латиноамериканцы, за исключением белого командира, занимались своими делами: шестеро играли в покер, сидя под раскидистым деревом, двое готовили еду на кострах в трех больших закопченных котлах, один что-то выстругивал ножом из тонкой чурки, наверное, сына Буратино, а остальные, разбившись на небольшие группы, болтали или спали. Ни одного часового. Точнее, судя по двум штурмовым винтовкам, прислоненным к толстому стволу дерева, оба назначенных в наряд резались в карты.

Мы разбились на шесть пар, зашли незаметно с разных сторон. По моему сигналу — три щелчка по рации — ударили дружно. Я шлепнул обоих поваров, папу Карло и еще двух сонь, которые так и не поняли, что произошло. Всего завалили пятьдесят восемь человек. Вроде бы никто не сбежал. Когда стало тихо, я трижды с одинаковыми интервалами выстрелил в воздух.

Мои подчиненные занялись шмоном трупов, сбором трофеев. Забирали сигареты, наркотики, драгоценности, чтобы потом поделить, согласно занимаемой должности. В армии нет доплат за оружие, поэтому бросали его в сторону пусковых установок, которые будем врывать. Брали только патроны и гранаты, которые могут самимпригодиться. Имелись у вражеских солдат и пластиковые платежные карты наподобие наших, но действовали они только на военных база противника. За батарею ЗРК «Пэтриот ПАК-3» тоже ничего бы не получили, если бы пригнали к своим, даже вшивой премии. Может, это и к лучшему. Чем меньше у пиндосов останется хорошего оружия, тем лучше будет для всего остального мира. Мой заместитель уорент-офицер Кристиан Адкинс и мастер-сержант Альберт Альварес переместили захваченные машины так, чтобы стояли рядом с пусковыми установками, в которые будет заложена взрывчатка. Пусть уничтожатся при детонации боекомплекта.

Пока мы занимались этим, приехали подвода, запряженная гнедой лошадью, и мини-трактор с прицепом. Оба транспортных средства нагружены пустыми синими бочками из-под бензина. Второй фермер тоже был пожилым и небритым и казался братом первого. Может, так оно и есть. Они быстро размотали длинные пластиковые шланги и начали, подсосав, переливать топливо в бочки из баков тягачей фирмы «Кенворт». Делали все быстро и ловко. Голову даю на отсечение, что по ночам воровали топливо у вояк.

— А можно нам взять по винтовке? — спросил хозяин мини-трактора.

— Бери, — разрешил я. — Только по нашим не стреляйте.

— Нам и без вас есть в кого стрелять! — весело сообщил он.

Операция по наполнению доверху привезенных бочек заняла минут двадцать. Всё не влезло, что сильно расстроило обоих фермеров.

— Говорил тебе, надо больше бочек взять! — упрекнул первый второго.

— Кто ж знал, что не обманут⁈ — возразил тот.

— Надежно спрячьте бочки, иначе черные поймут, что вы причастны к гибели батареи «Пэтриот», — посоветовал я.

— А то мы сами не знаем! — отмахнулись оба и, попрощавшись, поехали к себе.

— Ставь на полчаса, — приказал я инженеру-саперу мастер-сержанту Итону Эндрюсу. — Как раз за это время добежим до своей машины и отъедем подальше.

— Будет сделано! — бодро заверил он.

Вдвоем с помощником они прикрепили магнитные мины с часовым механизмом к ракете в каждой из четырех пусковых установок, которые были направлены в небо под углом градусов сорок от линии горизонта. Не знаю, сколько стоит батарея ЗРК «Пэтриот». Хотелось бы думать, что через полчаса мы пустим на ветер миллиард старых баксов. Красивая цифра. Не у каждого бывает возможность сделать такой дорогой жест.

Мы не только успели добежать до «форда-транзита», но даже отъехали на несколько километров. В лесу громыхнуло так, что наша машина покачнулась. Две ракеты улетели в небо. Типа посмертный салют. Направились они в сторону Филадельфии. Надеюсь, кому-то из черных горожан чертовски повезет. Нет ничего похабнее, чем погибнуть на земле от ракеты противовоздушной обороны.

66

Падение Нью-Йорка было сигналом для штатов Мэн, Вермонт, Нью-Хэмпшир, Массачусетс, Род-Айленд, которые тут же прислали парламентеров. Условия им выдвинули стандартные: признание власти Белой армии, как переходного правительства до проведения выборов нового президента, объявление Мишель Обамы самозванкой и преступницей, выселение всех мигрантов, кроме тех, кто имел гражданство США до начала Второй гражданской войны, суд над преступниками. Условия были приняты. После чего начался исход цветного населения на юг строго по Девяносто пятой межштатной магистрали, которая, как и Первая, тянется вдоль атлантического побережья от канадской границы до Майами, Флорида. К тому времени почти все гангстеры и истинные поклонники самозванки уже перебрались в южные штаты. По автомагистрали шла густым потоком беднота, которая приехала в Пиндостан за красивой жизнью. Кто-то получил кусочек ее, пока шла война. Теперь они сами стали жертвами. Осмелевшие белые начали отлавливать цветных, замеченных в преступлениях, и устраивать суды Линча. За любые преступления, опасные и не очень, наказание было одно — вешали высоко и коротко. Под шумок беженцев грабили банды, состоящие как из белых, так и недобитых цветных. Наскоро собранные отряды самообороны не вмешивались. В народ закинули лозунг «Хороший цветной — мертвый цветной». Теперь их отстреливали все, кому не лень, как это делали цветные всего несколько недель назад, пока не начало припекать. Военных тоже не интересовала судьба мигрантов, двигавшихся по хайвэю. Пусть скажут спасибо, что не бомбят.

У Белой армии хватало других проблем. На подступах к Балтимору и Вашингтону наше стремительное наступление застопорилось. Идут тяжелые позиционные бои. Все понимают, что захват столицы сразу изменит баланс сил. Если Вашингтон станет нашим, все вдруг поймут, кто победит в войне, а каждый порядочный англосакс, которых немало и во вражеском лагере, знает, что вовремя предать — это предусмотрительность. Кто-то переметнется к нам, кто-то рванет заграницу. Желающих погибнуть за Мишель Обаму не останется, поэтому Черная армия стянула к столице свои лучшие подразделения. Работает авиация, ударные дроны, танки, тяжелая артиллерия, реактивные системы залпового огня. Окраины Балтимора и Вашингтона уже напоминают иракские, афганские, сирийские, ливийские города, где всего несколько лет назад пиндосы обменивали таким образом свободу и демократию на нефть и газ.