Камень Книга двенадцатая (СИ) - Минин Станислав - Страница 38

Принцы переглянулись, но от комментариев воздержались…

Автомобиль Прохора был осмотрен, поздравления воспитателю высказаны, с друзьями по поводу планов на вечер переговорено, а царственной бабули, зовущей нас на интервью, все не было и не было. Этой задержкой я решил воспользоваться, чтобы пообщаться с Сашкой Петровым, с которым не виделся целых три дня.

— Ну, рассказывай, Шурка, как вчера на прием сходил? — хлопнул я по плечу друга, когда мы с ним отошли в тенек. — Не посрамил честь Российской империи? Надеюсь, не продешевил, когда поддавался уговорам коварных иностранных шпионов продать им поэтажный план нашего особняка и конкретное местоположение винного погреба в придачу?

Сашка грустно улыбнулся:

— Все шутишь, Лешка! А вот нам вчера было не до шуток! Одна матушка удовольствие получала от всеобщего навязчивого внимания, а мы с отцом и Димкой не могли дождаться, когда же все это закончится.

— А поподробнее?

— Отец обещал все в этом… в рапорте изложить, он сейчас как раз в номере заканчивает написание, но, если в двух словах, всех наших дальних родственников со всей Европы и родственников этих родственников интересует исключительно возможность выхода Петровых-Врачинских конкретно на тебя и род Романовых в целом.

— Ожидаемо, — кивнул я. — Конкретные предложения поступали?

— Конечно же нет, Лешка. — Шурка поморщился. — Все эти родственники, косящие под утонченных аристократов, коими они, кстати, и являются — я имею в виду, аристократами, — такого себе на людях позволить не могут. Только намеки и недосказанности, никакой конкретики. Зато из нас буквально выбивали обещания приехать в гости на пару-тройку недель, а среди мест назначения называли все европейские столицы и крупные курорты, включая и Лазурный берег. Лешка, не поверишь, кое-как отделались обещаниями приехать чуть позже из-за проблем с переездом из Смоленска в Москву.

Я не смог удержаться от подколки:

— А представь, Шурка, что со всеми вашими родственниками случится, когда они узнают, что ты на Кристине Гримальди женишься? Прикинь, скольким из них захочется побывать на вашей свадьбе? Короче, ближе к знаменательному событию ждите в Москве целый табор родственничков, оказавшихся в Первопрестольной якобы по очень важным делам.

Сашка смотрел на меня круглыми глазами.

— Лешка, ты не шутишь? Думаешь, им самим так навязываться будет не стыдно?

Господи, спасибо тебе за то, что хоть друг у меня нормальный человек, хоть и чуточку наивный! А то одни волчары зубастые вокруг, кого ни возьми!

— Не стыдно им будет, Шурка, — поспешил я его разочаровать. — Это они только на приемах из себя аристократов строят, а вот когда доходит до бизнеса, у этих ледей и джентльменов голый, ничем не прикрытый прагматизм прет из всех щелей. Шурка, пойми, они такими родственными связями точно разбрасываться не будут, особенно когда светит прямой выход и на Романовых, и на Гримальди, и на Бурбонов. И я не говорю про остальных твоих друзей из нашей компании, это которые принцы и принцессы! Твой брак с Гримальди и принадлежность к древнему графскому роду Врачинских фактически узаконивают твое право общаться с Романовыми, Гогенцоллернами, Виндзорами, Медичи, Бурбонами и другими представителями правящих родов практически на равных. Я малеха преувеличиваю насчет равных, но все же…

Сашка тяжело вздохнул:

— Перспективка, конечно, вырисовывается не ахти… Ведь просто художником мечтал стать, а дружок Лешка Пожарский взял и познакомил меня с Кристиной Гримальди… И все, пропал Шурка Петров, сын обычного смоленского дворянина. Спасибо тебе, дружище!

Я не удержался от смеха.

— Кристина сама хотела с тобой познакомиться после той выставки, а если учесть, что вы оба учитесь в Суриковке, только на разных курсах, ваше знакомство состоялось бы и без моего участия.

— Не оправдывайся, твое императорское высочество! Лучше уделяй своему другу больше времени, а то реально поговорить не с кем.

— Договор! — кивнул я. — Давай сегодня в «Джимис» поболтаем, пока твоя ненаглядная Кристина плясать будет.

— Договор.

— Кстати, как там Димарик?

— Не поверишь, ныть начал, что домой хочет. — Сашка хмыкнул. — Надоело ему тут все. Но отец сделал ход конем: сводил неделю назад малого в местный книжный магазин и купил тому пару книг по ботанике и фармакологии на французском языке, а также справочник по морской фауне Средиземного моря с иллюстрациями. Димка теперь безмерно счастлив и очень занят изучением научной литературы.

— А как он себя на вчерашнем приеме вел?

— Задачу отец перед ним поставил простую: вежливо со всеми здороваться, всех запоминать в лицо и по именам — а память у братца великолепная, — хлопать глазами и строить из себя милого мальчика. Димка с задачей справился на отлично и сегодня с самого утра помогал отцу писать этот самый рапорт. — Шурка ухмыльнулся. — За помощь, правда, потребовал от бати еще один визит в местный книжный, а цены в Монако… Ну, ты сам знаешь.

Я, никогда не обращавший на ценники особого внимания, все же кивнул:

— Знаю. Как матушка?

— Матушка в перманентной эйфории от происходящего волшебства, — посмурнел друг. — Только регулярные рыки отца возвращают ее иногда с небес на землю.

— Ничего страшного, Шурка! Вот увидишь, скоро тетка Тоня привыкнет к своему новому высокому статусу, и все у вас наладится…

— Бабушка, чего так долго-то? — стал возмущаться Николай, когда нас все-таки довели до места съемок. — Вы там что, целый документальный фильм про Изабеллу сняли?

— Лучше бы фильм сняли! — Старушка была явно раздражена. — Большую часть времени потратили на макияж будущей жены твоего братца! То ей не то, это ей не это! И ведь ничего не скажешь паршивке испанской — у нее три раза после моих совершенно невинных реплик истерика случилась, пришлось заново мордаху штукатурить.

— Невинных реплик, Мария Федоровна? — язвительным тоном поинтересовалась у бабули тетка Катя, матушка Александра. — Я бы так не сказала! Чего только бедная девочка от вас не выслушала!

— Молчи, Катька! — рявкнула императрица. — Не буди во мне зверя! А Изабелка могла бы и поскромнее себе макияж просить. — Она усмехнулась. — На казни вон на весь мир в прямом эфире своей некрашеной мордашкой светила, и ничего, страхолюдиной ее никто в «паутине» не назвал.

— Вы сравнили тоже, Мария Федоровна! — Тетка Катя всплеснула руками. — Кто на казнь приходит в ярком макияже? А Изабеллочка очень красивая девочка, а фигурка у нее какая!

— С лица воду не пить! — припечатала бабуля. — И когда эта принцесска испанская стала для тебя, Катька, Изабеллочкой? Ты забыла, что именно соплеменники твоей Изабеллочки с нашими дипломатами сотворили? В добрую свекровку решила поиграть? На контрасте со мной? Государыня у нас, значит, злыдня конченая, а ты вся из себя зайка-попрыгайка?..

Старушка явно завелась; тетка Катя не желала сдаваться и тоже «лезла под кожу»; тетка Наталья старательно делала вид, что происходящее ее не касается; Коля с Сашей взирали на это с философским смирением; две женщины-гримера делали вид, что их здесь вообще нет; одна только Аннушка Шереметьева сидела в углу и тяжело вздыхала.

Мне же перспектива просидеть в этой гостиной следующие полтора часа в гнетущей атмосфере бабского конфликта не улыбалась от слова совсем, поэтому я, несмотря на риски попасть под раздачу, решил вмешаться.

— Дорогие и любимые женщины! — на полуслове прервал я очередные обвинения императрицы в адрес тетки Кати. — Предлагаю три варианта дальнейшего развития ситуации. Первый: вы успокаиваетесь, нам не мешаете, и мы в теплой и дружеской атмосфере записываем интервью. Вариант второй: вы продолжаете ругаться, но уходите со съемочной площадки, и мы спокойно записываем интервью. Вариант третий: вы никуда не уходите, продолжаете ругаться, а мы со всем оборудованием перемещаемся в более подходящее место для съемок. Какой вариант выбираете?