Самый лучший комсомолец. Том 2 - Смолин Павел - Страница 2
- Предыдущая
- 2/16
- Следующая
– Соединить хотите? – задумчиво спросила она.
– Пока – только мечтаем, – развел я руками.
– Трехкомнатная, значит? – еще более задумчиво спросила она.
– Мы чувствуем себя виноватыми, поэтому были бы очень благодарны, если бы вы позволили нам таким образом успокоить совесть, – кивнул я, продолжая прятать глаза.
А вот папа Толя не притворяется – ему реально неловко.
– Нужно с мужем посоветоваться, – с хитринкой в глазах намекнула она.
Кто осудит?
– Само собой, – кивнул я. – Такие вопросы нужно обсуждать всей семьей. Кроме того – Игорь Федорович настоящий профессионал с потенциалом как минимум полковника, и мы с папой Толей его очень уважаем.
Во, теперь всё – можно начинать искать им «трешку» – желательно хотя бы три-четыре варианта, чтобы могли выбрать и не материли меня, когда никто не видит – выдавил, мол, из обжитого уютного гнездышка в халупу.
– Разумеется, если будет нужен ремонт, расходы на него мы тоже возьмем на себя, – добавил я.
– У Игоря руки золотые, сами справимся, – ради приличия поскромничала она.
На обратном пути поделился с отчимом внезапно снизошедшим на меня откровением:
– Получается – пять комнат с двумя ванными. Если захватить еще эту и эту, – указал на остальные соседские двери. – Двенадцать комнат и получится! Я не против иметь дюжину братьев и сестер, пап Толь, но, может, все-таки поделиться с вами презервативами?
– Народ-вор, народ-гнида, народ-гной! – оскорбленный в лучших чувствах, стоя на засыпанной галькой дорожке в успешно доделанном кусочке «Эко-парка Сокольники», я грустно взирал на бронзовую статую быка, у которого вчера ночью неизвестные вандалы спилили рога.
Довести до ума в этом сезоне успели где-то пятую часть парка, и эта часть приводит жителей района в восторг – красиво, необычно, чистенько, фонарей хватает, а вдоль аллеи – статуи животных, по которым деточкам очень нравится лазать – табличка, что так можно, в наличии. А чего бронзе сделается? Наоборот – штанишки и кофточки помогают поддерживать статуи в чистоте, собирая на себя пыль и голубиные подарки.
Но, увы, человек несовершенен, и вот мы имеем по-настоящему удручающий акт вандализма.
– Никакой выгоды же, сука! – продолжил грустить я. – Куда они эти рога утащат? Нет, тут мы видим классический случай желания нагадить сразу и всем – совершенно без задач, исключительно из социопатии. Вот бы натыкать здесь видеокамер, которые круглосуточно будут записывать происходящее на пленку. Иначе такое дерьмо будет повторяться снова и снова! Увы, технологии несовершенны, поэтому придется это терпеть. Ладно, МВД и КГБ расширяют штаты, попрошу выделить сюда пару ночных патрулей.
– Я с утра всех стоящих на учете вандалов обошел, – грустно отчитался о проделанной работе участковый Сергей Анатольевич – почти полный тезка, блин, если бы папа Толя был мне родной. – Глухо.
– Даже дело заводить не стоит, – вздохнул я. – Нафиг вам еще один «висяк»?
Участковый просветлел – тоже так считает.
– Руки сломать! – выдала свое авторитетное мнение Виталина, радующая сегодня глаз свободно развивающимися на прохладном осеннем ветру волосами, приталенным коротким пальто и брюками.
– Пойдемте туалет посмотрим, раз уж пришли, – решил я и повел нашу тройку к капитальному кирпичному строению.
Никакой ямы в земле – протянули водопровод, канализацию и даже отопление.
– Проверь, пожалуйста, – попросил Виталину, указав на дверь с надписью «Ж».
Она зашла и выглянула обратно:
– Никого.
Вошли, осмотрелись.
– Что ж, наши дамы большие молодцы, – подвел я итог.
Убирают в туалете по вечерам, и сегодня еще не успели. А ведь вечер, и строение в течение дня активно использовалось по прямому назначению.
Дальше пошли в «М».
– Товарищам уборщицам с этого момента тройной оклад! – отреагировал я на зловонную кучу в писсуаре и желтые лужи. – Ну какие бл*ди, собственных же детей потом сюда водить будут! – разуверился в человечестве еще сильнее, и мы спешно покинули туалет.
Виталина записала в блокнотик про тройной оклад, мы попрощались с участковым и пошли домой.
– Сегодня ночью пойдем тихонько по району гулять, – выдал ей инструкции. – Еще относительно тепло, и народ со дворов и скверов в подъезды, подвалы и квартиры не до конца переместился. Такие твари, – кивнул на остающийся за спиной парк. – Обожают своей удалью хвастаться. Шансов мало, но хоть что-то попытаться сделать я хочу.
– Обеими руками «за», – одобрила Виталина.
Пришли к нам – мама уже в привычной Кремлевке (не без уговоров Фурцевой), поэтому хата, что называется, «лысая» – Таня, отчим и маленькая сестренка у Судоплатовых.
Немного грустно, что я все больше и больше удаляюсь от семьи, но так даже лучше – я же изначально чужой. Кроме того – родные дети тоже рано или поздно взрослеют и покидают родное гнездышко, просто я начал чуть раньше, чем положено.
– Существует ли статистика самых неспокойных кусков Сокольников? – спросил я девушку. – Например – куда чаще всего вызывают патруль с жалобами на шум?
– Должна быть, – кивнула Виталина и набрала спецномер.
Задав вопрос, подождала пяток минут, в течение которых я трогал ее за всякое, и благоразумно вручила трубку мне. Усталый незнакомый женский голос перечислил мне адреса со статистикой вызовов за последний год, я поблагодарил и отключился.
– Учет и контроль в нашей стране воистину поражают! – вынес я вердикт Системе, взял Вилку за руку и повел в комнату. – Пошли время до темноты перематывать.
Перемотка сработала штатно, и темнота опустилась на город совершенно незаметно – просто в какой-то момент осознал, что визуальная составляющая процесса деградировала. Одевшись, вышли на улицу – не так уж и холодно, уверенный небольшой «плюс». Наложив в голове полученные точки на карту, выстроил наиболее оптимальный маршрут, и мы, взявшись за ручку, отправились патрулировать улицы. Само собой, с аккуратно не попадающимся на глаза сопровождением.
– Если так подумать, поздним вечером мы с тобой ни разу и не гуляли, – вдруг озарило меня.
– Если так подумать, не гуляли мы и днем, – в тон мне ответила Виталина.
– И вправду! – покивал я. – Надо будет выбраться, например, на Воробьевы горы, пока совсем не похолодало. Официально приглашаю!
– Официально согласна! – улыбнулась она.
Остановившись в тени между двух фонарей, поднялся на цыпочки и поцеловал слегка наклонившуюся ко мне Вилку.
– На*уй пошел, п*дор! – разрушил магию момента злобный пьяный вопль из темного скверика слева от нас.
– Фонари есть, а света нет. Разбиты, стало быть, – решил я, приглядевшись и заметив два толкающихся силуэта.
– А может ты п*дор? – задумчиво спросил силуэт номер 2 и пробил первому силуэту в челюсть.
Тот упал, а «выживший» наклонился к скамейке и зазвенел посудой.
– По праву сильного! – прокомментировала Вилка.
Гоготнув, повел ее дальше. Странно, но раньше я как-то и не представлял, что ночные Сокольники настолько живой и интересный организм. Отовсюду доносились обрывки разговоров, смеха, песен, звон разбитого стекла – на такое девушка распальцовками натравливала наших КГБшников, которые заставляли хулиганов убрать за собой. Удалось даже сделать полноценное доброе дело – спасти девушку от пары уркаганов, которым она дрожащими руками протягивала кошелек как раз когда мы вышли из-за угла. Этим Вилочка без затей отбила яйца и переломала пальцы. И вот, когда шумы начали стихать, а время приблизилось ко второму часу ночи, нам повезло.
– …два полотна извел, б*ядь, хорошо, что Петрович ни*уя считать не умеет, у него не гараж, а б*ядь коммунизм!
И пьяный гогот.
– Полотно бывает на ножовках по металлу, – заявил я и повел Виталину на шум.
– На стену при*уярил, чисто трофей охотничий! – добавил подозрений оратор. – Я еще и оленю рога спилю зимой, чтобы снег следы замел.
– Они твои, любовь моя, – светло улыбнулся я Виталине, указав на пару сидящих на лавке у подъезда мужиков.
- Предыдущая
- 2/16
- Следующая