Новый Вавилон - Бюсси Мишель - Страница 36

— Сама решишь…

Ми-Ча так удивилась, что забыла закрыть рот. Артем доел последнюю оладью.

— У нас слишком много версий. Слишком много тропинок, по которым можно пойти, так что придется разделиться. Ми-Ча, ты займешься «Пангайей». Немрод согласился. Ты станешь первым агентом Бюро, допущенным на гору Поупа. Я назвал тебя самым одаренным агентом нашей службы, потому сможешь задавать живой Пангайе любые вопросы. Твоя задача — разобраться, как Хану удалось не попасться в сети, потом займешься идентификацией подпольных телепортеров и попытаешься определить их количество. Это официальная, так сказать, задача.

— Два могучих мозга сойдутся у одного компьютера, — прокомментировал Бабу, — надеюсь, обойдется без короткого замыкания.

— А неофициальная? — спросила Ми-Ча.

— Ты должна защищать Пангайю. Дочь Немрода, не компьютерный алгоритм. Гору Поупа день и ночь охраняют гвардейцы, но пока личность Хана не установлена и мы не знаем его целей, он может нанести удар в любом месте и в любой момент. Ты должна круглосуточно находиться рядом с дочерью Немрода. Да, не советую брать с собой Шпиона.

— У Пангайи аллергия?

— Скажем так: она предпочитает черепашек и… обезьян.

Ми-Ча скорчила гримаску.

— Ты, — Артем повернулся к Бабу, — займешься кодовым словом «питчипой». Даю тебе полную свободу действий. Хочу знать, зачем Хан уродует деревья повсюду, где появляется. Он оставляет нам послание, которое мы никак не можем расшифровать.

Сенегалец кивнул:

— Все понял… Я… У меня есть одна идейка.

— Поделишься?

— Пока нет, нужно сначала кое-что проверить. Возможно, я решу сразу две проблемы и, пока вы с дочерью Немрода будете обсуждать котиков и обезьянок, разберусь, как Хан превращается в призрака для «Пангайи».

Кореянка не обиделась, она была заинтригована.

— Ты серьезно? Взял след?

— Очень может быть…

Артем знал, что больше лейтенант Диоп ничего не скажет. Он любил работать один, дотошно проверять свои предположения и был наиболее эффективен, когда не следовал традиционным методам и не увлекался передовыми технологиями. Майор Акинис делал ставку на компьютерный гений Ми-Ча и интуицию Бабу.

— А ты чем займешься? — спросил шефа сенегалец.

— Возьму двадцать людей, которым полностью доверяю, и попытаюсь найти Клеофею Луазель и Лилио де Кастро. Нужно отследить территорию в три миллиона квадратных километров… Весь Казахстан. Шансов обнаружить их ровно столько же, сколько наткнуться на изгоев.

— С помощью военных? — поинтересовалась Ми-Ча.

— Увы, на этот раз придется сотрудничать с вояками.

«С тайными ублюдками», — мысленно добавил он. Майор не показал коллегам, что взбешен тем, что от него скрыли существование изгоев. Настал час взять реванш над гвардейцами. Президент Немрод поручил ему найти Лилио де Кастро и Клеофею Луазель, и след вел на территорию изгоев, беглецы наверняка попытаются туда попасть, и в этот момент журналиста и учительницу обнаружат. Периметр строго охраняется.

Небо над ними запылало. Десять островов превратились в угольно-черные монолиты, сгорающие в огне, отражающемся в Средиземном море. Артем несколько секунд наслаждался необыкновенным зрелищем — он так давно не любовался закатом. С момента… расставания с Марианной.

Он вспомнил слова бывшей жены: «Всего одна прогулка по пляжу, Арти, при лунном свете, несмотря на твою занятость, одно ночное купание на Гавайях, поцелуй на мосту Риальто… Неужели работа не позволяет тебе отвлечься даже на такую малость?»

Артем хотел бы сказать Марианне: «Я понял… Я сожалею… Если бы мы могли начать сначала, я бы все сделал иначе! Но сейчас расследование важнее всего, я должен найти этого проклятого убийцу, он может снова начать убивать — сегодня, завтра, — у меня нет времени на красоты природы».

В следующее мгновение солнце опрокинулось за горизонт, чтобы явить чудо нового дня другой половине Земли, а перед глазами Акиниса появилось лицо Клеофеи, женщины, которую надо было спасти.

Дорога на Казахстан, Самарканд

— Что вы творите?

Клео притормозила и слезла с велосипеда под сухой яблоней. Ей удалось проехать не меньше сотни метров и не упасть.

— Давайте же, попробуйте, Лилио, это не так уж и сложно!

Журналист никак не мог решиться. Он сидел на седле, опустив правую ногу на педаль, и словно бы не понимал, как можно задействовать левую и не свалиться на землю.

— Жмите на педали, — пыталась объяснить Клео, — дальше велосипед поедет сам!

Он колебался, глядя с недоверием то на двухколесное чудище, то на Клео.

— Вы правда впервые сели на эту… эту… безумную машину? И у вас сразу все получилось?

— Конечно! Достаточно придать велосипеду ускорение. На это способен любой четырехлетка.

Лилио оторвал ногу от земли, велосипед вильнул, и репортер тут же снова уперся ногой в надежную твердую землю.

— Вы издеваетесь?

Клео расхохоталась.

— А я-то считала вас авантюристом! Самый знаменитый репортер, человек, собирающийся оповестить мир о существовании изгоев, не может совладать с велосипедом!

Она оттолкнулась, медленно проехала несколько метров, не нажимая на педали, но сохраняя равновесие, и оглянулась:

— Вперед! Мы можем преодолеть эти сто километров часов за шесть, даже успеем найти место для ночлега.

Раздосадованный Лилио покрепче вцепился обеими руками в руль, оттолкнулся левой ногой от земли, быстро поставил ее на педаль и… поехал.

Проехал он немного, метра три, выворачивая руль то в одну, то в другую сторону, секунд десять балансировал под одобрительный смех Клео и устремился прямиком в канаву. Однако успел резко затормозить и упал в заросли крапивы.

Когда он выбрался на дорогу, Клео уже хохотала.

— Неплохо для первой попытки. Давайте еще раз!

Лилио больше всего на свете хотелось как следует пнуть велосипед, но он сдержался, потер ободранные ладони и поставил двухколесную тварь на дорогу.

Сосредоточился и стартовал, преодолел тридцать метров и финишировал в колючем кустарнике.

Клео тут же возникла рядом, но сочувствия к журналисту в порванных брюках и рубашке не проявила.

— Нужно быть внимательнее, Лилио, так вы погнете колесо. Эти коллекционные велосипеды очень хрупкие.

— Я, между прочим, тоже!

Он встал и поднял велосипед, воодушевленный покорением дистанции в тридцать метров. Клео поаплодировала, сделала безупречный полукруг и вернулась к раздраженному де Кастро.

— Никогда бы не подумал, что у вас врожденное чувство равновесия.

— Завистник!

Лилио не сдался, упал еще раз десять — слава богу, что вокруг никого, — и в конце концов научился сбрасывать скорость и тормозить, если слишком разгонялся.

За час они продвинулись примерно на километр, и Лилио уже не падал. Следующий километр удалось преодолеть без остановок.

— Браво, господин великий репортер, — поздравила Клео. — Час на то, чтобы научиться держать равновесие, вполне приличный результат, хотя большинство моих учеников усваивают эту нехитрую науку за несколько минут.

— Вы учите детей ездить на велосипеде?

— И им ужасно нравится. Кстати, это входит в программу истории передвижений, утвержденную Всемирной организацией образования. Детям выступления аниматоров, демонстрирующих, как люди передвигались в былые времена, нравятся гораздо больше скучных походов в музеи. Велосипеды, самокаты, скейты… Аниматоры пробуждают интерес к езде на старинных видах транспорта не только в школьниках, но и в учителях.

Клео привстала в седле, дав Лилио возможность восхититься изящным изгибом спины, замерла и внезапно сорвалась с места.

— Больше никаких остановок! — прокричала она. — Мы должны быть в Казахстане до темноты.

Километров через сорок в лидеры уже выбился Лилио. Сады на берегах Амударьи давно остались позади, и теперь велосипедисты ехали по длинной пыльной дороге, проложенной по бескрайней каменистой пустыне.