Ночь в тоскливом октябре (ЛП) - Лаймон Ричард Карл - Страница 22

Я погладил ее по спине, потом по боку, чувствуя гладкость кожи сквозь рубашку.

Глядя прямо вперед, Айлин сказала:

— Мне надо было просто держаться от тебя подальше. Последнее, что тебе нужно в твоей жизни — это я. Всегда только все порчу и усложняю.

— Забавно, что ты это упомянула, — сказал я, и мое сердце внезапно забилось сильнее. — Про усложнение другим людям жизни. Потому что все наоборот, на самом деле. Это я тебе жизнь усложнил.

— Ну, ты определенно не сделал ее легче, но ты не виноват, что…

— Тебя кто-то преследует из-за меня.

Айлин остановилась, и мы встали лицом друг к другу.

— Ты это о чем сейчас?

— Есть один парень, — сказал я. — Он увидел тебя в закусочной, когда ты ездила туда встречать меня. Наверное, собирался к тебе подкатить, но не стал, потому что я появился. Но дело в том, что он хочет тебя найти. Пытался вызнать у меня, как тебя зовут.

— Ты сказал ему?

— Сказал какое-то выдуманное имя. Потом он захотел знать, где ты живешь. Этого я ему тоже не стал говорить.

Довольно долго Айлин просто стояла на месте, глядя мне в глаза. Потом она сказала:

— Что-то не понимаю. Когда это было?

— Ну, тебя он заметил в понедельник вечером.

— Это я поняла.

— Ну, а я пошел снова в пончиковую Данди вчера ночью. Тогда и встретил его. Он подсел ко мне за столик.

— Ты и вчера туда ходил?

Я кивнул:

— Когда ты ушла, я довольно паршиво себя чувствовал, так что захотелось прогуляться.

— Лучше бы ты мне сказал. Я сама ощущала себя неважно после этого. Пошла бы с тобой.

— Слава богу, что не пошла!

— Что на тебя вообще накатило, что ты снова поперся туда?

— Это просто знакомое место. Которое всегда открыто.

— Но это же так далеко. Во сколько ты пошел?

— Не знаю, — сказал я, решив, что правда сейчас только все усугубит. — Посидел почитал немного после того, как ты ушла. Ну, наверное, в пол-десятого или десять вышел.

Она покачала головой.

— И надо полагать, ты пошел один?

Я кивнул, пожав плечами.

— Это же очень опасно, Эдди. Даже в таком тихом городке… посреди ночи он ведь наверняка не такой милый и безопасный. Да что там, ни одно место ночью не безопасно. Ни одно, где есть люди, по крайней мере.

«А где нет людей, — подумал я. — Там скорее всего есть другие опасности, которые таятся в ночи».

— В любом случае, — сказал я. — Больше я не собираюсь туда ходить. Но боюсь, что теперь уже поздно. Это тип, Рэнди…

— Его так зовут? Рэнди?

— Ага.

Она скривила губы в усмешке.

— Чего?

— Парень по имени Рэнди, который меня захотел.[23]

— Он не очень смешной, — сообщил я ей.

— Ну хоть симпатичный?

— Наверное. Как Тед Банди.[24]

— Я вижу, тебе он сразу не по душе пришелся.

— Мягко говоря. Знаешь, что он сказал? Я его спрашиваю: «Ты хотел подойти к ней?». К ней — это к тебе, в смысле. А он отвечает: «Нет, я хотел войти в нее».

Улыбка Айлин исчезла.

— Ну супер, — пробормотала она.

— Это очень нехороший парень.

— Да я уж заметила, если он такое говорит.

— Это не все. Дальше еще хуже.

— Что?

— Он заставил меня сесть в его машину. Хотел, чтобы я показал ему, где ты живешь.

— Он что сделал?!

— Хотел до тебя добраться прошлой ночью. И пытался заставить меня помочь ему.

Она скривилась в гримасе.

— Ты меня разыгрываешь.

— Нет. Я должен был тебя выманить к нему.

— Господи!

— Я бы этого не стал делать.

— Я знаю, — поглядев мне в глаза, она сказала: — Ты же этого и не сделал.

— Потому что удрал от него. Он гнался за мной, но я смог оторваться. Короче говоря, он все еще…

— Короче говоря, — перебила она. — Спасибо.

Мы стояли на освещенной части аллеи, удалившись немного к северу от четырехугольника зданий, замыкавшего внутренний двор университета. Повсюду вокруг нас были деревья, отбрасывавшие тени на асфальт и траву. Справа от меня лежал Доннер Холл, одно из общежитий первокурсников. Прямо впереди пролегала улица Дивижн. Слева, вне поля зрения, под крутой насыпью, журчала небольшая речка, известная как «Старомельничный ручей».

— Пойдем со мной, — сказала Айлин.

Я последовал за ней влево. Мы вошли во тьму под деревьями. Пара деревянных скамеек находилась на краю насыпи над ручьем, но никто ими не пользовался. Айлин положила на одну из скамеек свои книги с тетрадями и сумочку. Я поставил свою книжную сумку рядом.

Встав перед скамейкой, мы повернулись лицом друг к другу. Она подалась вперед, ухватилась за ворот моей рубашки обеими руками, и притянула меня к себе. Ее губы прижались к моим. Прильнув ко мне всем телом, она отпустила мою рубашку и сцепила ладони за моей спиной.

«Почему здесь? — подумал я. — Почему из всех мест она решила привести меня сюда?»

Прошлой весной, не раз и не два, я стоял на этом самом месте с Холли. Обнимал ее, целовал ее, исследовал руками ее тело.

Я закрыл глаза.

«Она и есть Холли, — сказал я себе. — Холли здесь прямо сейчас, в моих объятиях…»

Ага, как же.

Я не мог так себя обманывать. Ощущения были совершенно иными, и запах тоже. Айлин была ростом почти с меня. Я целовал ее, даже не наклоняя головы. Ее груди прижимались к моему торсу, а не к животу, и они были больше, чем у Холли. И она была твердой и упругой в тех местах, где Холли была мягкой и рыхлой. И она не пользовалась теми духами, которыми всегда душилась Холли. Вместо сладкого, головокружительного аромата Холли, от Айлин пахло просто свежестью и чистотой, словно она только что вышла из душа.

«Зачем мне вообще притворяться, будто она Холли?» — подумал я.

К черту Холли!

Мы продолжали обниматься какое-то время, продолжали целоваться. Ее запах и ее вкус вскоре выбросили все мысли о Холли из моей головы, и осталась только Айлин — здесь и сейчас, вместе со свежими воспоминаниями о позапрошлой ночи, и какой она была, когда мы занимались любовью у меня дома.

Сегодня на ней был лифчик. Я расстегнул его сзади. Затем я просунул руки ей под рубашку спереди, и запустил их под обвисшие чашечки бюстгальтера, и наполнил ладони теплой мягкостью ее плоти.

Ее влажные губы скользили по моим.

Тяжело дыша, она двумя руками расстегнула мои джинсы. Когда штаны оказались раскрыты, одна ладонь оттянула вперед резинку моих боксерских трусов, а другая проникла внутрь. Ее пальцы обвились вокруг моего члена.

Я прижал ладонь к ширинке ее джинсов. Ткань была теплой и влажной. Она поерзала на месте, потираясь об мои пальцы, и начала издавать тихие всхлипывающие звуки.

— Погоди, — вдруг выдохнула она.

— Что?

— Погоди. Не здесь, — она убрала свою руку, затем взяла меня за запястье и отстранила от своего паха. Другая моя рука все еще лежала на ее груди. — Лучше не надо этого делать здесь, — прошептала она.

— Но…

— Кто-то может увидеть.

— Ладно, — я застегнул пуговицу на джинсах, но не стал возиться ни с молнией, ни с пряжкой ремня.

Айлин тоже не стала поправлять свой лифчик.

— Пойдем вон туда, вниз, — сказала она, кивнув в сторону ручья.

Мы спрятали свои книги под скамейкой, но тут Айлин сказала:

— Вот это лучше с собой возьму, — и закинула ремень своей сумочки на плечо. Взяв мою руку, она повела меня к краю насыпи.

— Давай попробуем под мостом, — сказала она. — Там нас никто не увидит.

— А как же тролли? — спросил я.

— Да пошли они в задницу, тролли твои.

Я засмеялся.

— Ну ладно. Давай попробуем.

Склон был крутым и скользким. По пути вниз, Айлин отпустила меня и расставила руки в стороны для равновесия. А я тем временем думал о ее груди, которая свободно двигается под рубашкой. Не то чтобы я мог что-то особо рассмотреть: густые кроны деревьев, нависавшие над нами, настолько сильно блокировали свет, что Айлин казалась лишь смутным силуэтом с широко раскачивавшейся на боку маленькой сумочкой.