Римлянин. Книга третья (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 30

Оторвавшись от мыслей о минувшем будущем, Таргус поднял револьвер и изобразил выстрел.

— Мушкет? — недоуменно спросил Иван.

Таргус кивнул.

— Можно… стрельнуть? — спросил Иван.

Таргус отрицательно покачал головой. Патронов не так много, как хотелось бы, ну и шум в деревне почём зря не хотелось.

Дочистив оружие, Таргус собрал его и поместил в кобуры. Следующей была винтовка.

Смысл в винтовке появился после уничтожения конвоиров и дознавателя. У них было в избытке бумажных патронов, все они находятся сейчас в седельной сумке. Вот её-то и можно пристрелять после чистки. Прицел от множества падений однозначно сбился, поэтому надо озаботиться приведением винтовки к нормальному бою.

Выкрутив цепной магазин, Таргус осмотрел его: следов ржавчины не обнаружено. Канал ствола в превосходном состоянии, без каверн и налёта. Ударно-спусковой механизм тоже в порядке. Разложив детали на столе, он приступил к последовательной чистке. Масла всё меньше. Уже в следующую чистку надо будет сильно экономить.

Таргус повернулся к наблюдающему за чисткой оружия парню.

Как объяснить человеку, не видевшему ничего, кроме деревни, в которой он родился, о смазке для оружия?

Показав на банку с жиром, Таргус указал загон со свиньями. Затем макнул палец в жир и вновь показал парню, а затем указал на свиней.

— Эм… — задумался парень, пытаясь разгадать шараду. — Жир? Чтобы мушкет чистить?

Таргус кивнул.

— У охотников спросить надобно, — сказал парень. — Я сбегаю!

Иван умчался, а Таргус продолжил чистить оружие.

Спустя минут двадцать парень вернулся.

— Вот, дядя Акакий вот этим свой мушкет смазывает! — показал парень керамическую банку с крышкой. — Грит, за три копейки продаст.

Изучение содержимого керамической банки показало, что перед Таргусом достаточно однородная жировая масса, вполне пригодная для указанных целей.

Таргус достал кошель, извлёк из него четыре копейки и передал пацану. Сначала три копейки, затем одну, но показав, что она теперь принадлежит Ивану. Тот довольно заулыбался.

Парень помчался отдавать деньги охотнику, а Таргус начал заряжать цепь магазина патронами.

Капсюлей у него как у дурака фантиков, хватит надолго, поэтому безоружным он не останется.

Спустя ещё минут десять прибыл Иван, но уже в сопровождении отца.

— Ты зачем моему сыну копейку дал? — настороженно поинтересовался Аким.

Таргус озадачился. Он показал пальцами движение человека, а затем изобразил вручение банки масла.

— А, хошь сказать, что за то, что жир оружный тебе принёс? — догадался Аким.

Таргус кивнул.

— Тогда ладно… — удивлённо хмыкнул корзинщик.

Он ушёл, а Иван остался наблюдать за процессом зарядки винтовки.

Вот она причина, почему Таргус никогда не примет это оружие на вооружение легионов. Он потратил кучу времени на то, чтобы в спокойной обстановке зарядить этот магазин. В боевых условиях легионера четыре раза убьют, прежде чем он закончит перезарядку или два раза, если он решится просто сменить цепь. А ещё ведь есть грязь и пыль…

Разобравшись с винтовкой, он вошёл в дом.

— Надобно чего? — спросил Аким, сидящий за столом.

Он плёл небольшую корзину.

Таргус изобразил, будто стреляет, а затем приложил руки к ушам, будто громко.

— Пострелять хошь? — уточнил Аким. — Ну так за деревню уходи, на пару вёрст. Или лучше к Трофиму подойди, он в этом деле сведущ.

Таргус посмотрел на Ивана.

— Я проведу! — тот верно всё понял.

Дорога до избы Трофима была не сказать, чтобы далёкой, но и не близкой: примерно полтора километра.

— О, опять ты, — изрёк курящий трубку мужик на лавке у избы. — Этот тот самый?

— Да, — кивнул Иван. — Пострелять хочет из своего мушкета.

— Ну и? — не понял охотник.

— Шумно будет, дядь Трофим, — объяснил парень. — Место знаешь, чтобы пострелять можно было?

— Эх, — поднялся с лавки охотник. — Вон там за моей хатой есть полянка, там можно пострелять. А что за дивное оружие?

Таргус бы объяснил…

— Немой он, дядь Трофим, говорил же, — произнёс Иван.

— Это же даже не мушкет, — продолжал удивлённый охотник. — Не видывал такого никогда…

Таргус же прошёл за избу и обнаружил указанную полянку, где даже располагалась соломенная мишень с доской.

Просто так палить будет бессмысленно, поэтому Таргус взял из обнаруженного у дома кострища уголёк и, одновременно считая шаги, направился к мишени.

Разметив мишень концентрическими кругами с цифрами, Таргус вернулся к избе. Расстояние тут жалкие пятьдесят метров, на большую дистанцию из некачественного гладкоствола и не постреляешь, но для пристрелки сойдёт.

Выставив прицел на постоянный, Таргус встал на стрелковую позицию, взвёл винтовку и выстрелил.

В мишени образовалась дыра, но не там, куда он целился. Отклонение влево на четыре с половиной сантиметра. Линейку он всегда носил с собой, потому что без неё в Шлезвиге вообще никак. Приходилось регулярно лично замерять допуски в заводских изделиях и своя линейка, из эталонной партии, годилась для этого лучше всего. Раньше, когда он был малолетним недомерком, десятисантиметровая линейка в кармане сильно мешала, поэтому в одежде его всегда был специальный карман под неё.

С помощью стальной отвёртки удалось внести нужную корректировку в прицел и следующий выстрел показал отклонение лишь на двенадцать миллиметров с дистанции в пятьдесят метров. Приемлемо, но недостаточно.

Израсходовав ещё восемь патронов, Таргус сумел добиться отклонения менее пяти миллиметров, что, с учётом дерьмового чёрного пороха, является отличным результатом.

— Ты видал, дядь Трофим?.. — прошептал Иван.

— Видал… — деланно равнодушным тоном ответил охотник. — Так даже штуцерники императорские не стреляют…

— Эм… дядь… — обратился Иван к Таргусу. — Не знаю, как звать вас.

Таргус подошёл к стене дома и извлёк из ножен штык-нож. Он нацарапал на бревне слово «ПЁТРЪ».

— Пэ… — с мысленным усилием прочитал Иван. — Йо… Тэ… Рэ…

— Пётр? — сложил паззл охотник. — Петром тебя кличут, чтоль?

Таргус кивнул. Да, так его здесь называют.

— В императорской армии, небось, служил? — уточнил охотник.

Задумавшись, Таргус кивнул. Действительно, служил. В качестве верховного главнокомандующего.

— А чего ушёл-то? — не понял его Трофим. — Иль ты этот… дисортир?

С помощью почти привычной пантомимы, Таргус передал охотнику, что ещё не ушёл, а до сих пор служит. И это было истиной в последней инстанции — его никто от обязанностей императора не освобождал.

— Стало быть, дела у тебя тут какие-то? — поинтересовался Иван.

Таргус нахмурился.

— Ты не лезь-то в разговор! — дал ему затрещину охотник. — Мы люди маленькие, в чужие дела не лезем. Не надо оно нам.

И это очень правильно.

«Винтовка в порядке, а с прицелами револьверов мало что можно сделать», — подумал Таргус.

Прицельные планки револьверов с завода идут неубиваемыми. Ну и дистанция применения делает сложные прицелы бессмысленными, поэтому на них стоят простейшие, без каких-либо подвижных частей.

Повесив винтовку на плечо, Таргус отправился к дому Акима.

Люди с любопытством выглядывали из своих домов, видимо, слух о новом постояльце корзинщика разнеслись по всей деревне.

Придётся жить здесь пять суток и ждать непонятно чего.

//Российская империя, с. Малыковка, 4 августа 1747 года//

Таргус весь извёлся от вынужденного бездействия.

Крестьянский быт очень неспешен, торопиться некуда. Уборку хлеба они закончили ещё до прибытия Таргуса, а что ещё делать? Корзинщик сосредоточенно плёл корзины, кузнец ковал подковы и гвозди, женщины работали по хозяйству, а некоторые неспециализированные мужики готовили сани к зиме.

Таргус же изводил себя тренировками, чтобы хоть как-то субъективно ускорить движение времени. Также он подвязался ходить к некоторым вдовам, чтобы наколоть дров или починить кровлю. Всё для того, чтобы эти пять суток не сидеть на заднице ровно. Отвык он от такого.