Лихие. Смотрящий (СИ) - Чайка Дмитрий - Страница 44

— Это все? — холодно спросил я.

— Не все, — усмехнулся Босой. — Мы тебе частями платить будем. Скажем, пять лет. Понимаешь, есть небольшой напряг с наличкой. А ты у нас парень богатый, у тебя даже банк появился. Откуда-то… Хоть ты и авторитет, а не барыга, как ты сам говоришь…

— С братвой посоветоваться надо, — ответил я. — А пока давайте партию считать и расходиться. Ты же, Босой, все сказал, что хотел?

— Да, нам пора, — кивнули шадринские и встали из-за стола. — Через три дня в Сакуре встречаемся. Наши юристы пока документы подготовят. Ну все, сто тузов вам в прикуп!

Авторитеты поднялись, пожали руки.

— И вам не хворать, — кивнул я. Пять лет рассрочка! Совсем охуели. Бакс в июле стоил сто двадцать пять, а сейчас четыреста. Через год курс уже тысячу триста пробьет, а еще через год скакнет в моменте почти по пяти. В гробу я видел такие сделки — у меня просто решили отжать казино.

В первый день работы Дворец Раджи принес больше двадцати тысяч долларов! Это окупило сразу зарплату сотрудников за месяц, включая процент Боба, и весь бюджет взяток, которые мы распихивали в режиме нон-стоп — от энергетиков до местных ментов. На вторые сутки казино принесло чуть меньше — пятнашку, но все равно прибыль поражала воображение. А еще был побочный бонус — в вип-комнаты повадились играть ездить ближние люди Ельцина. Два его помощника — Козлов и Аратунян, плюс целый зять президента. Меня познакомили и с главным кремлевским решалой. И нет, это пока не был Березовский. Невзрачный американский советник из миссии МВФ по имени Аарон Гирш. Этот лысый очкарик отлично играл в покер — только так «раздевал» партнеров, которые были почти все из российского правительства. Министры, их заместители…. Заглядывали «на огонек» и губернаторы. И все перекидывались в картишки с Гиршем! Причем в одной и той же дальней комнате, которую парочка сопровождающих Аарона каждый раз проверяли на прослушку специальным прибором с мигающими лампочками и антеннами.

А еще «гиршевцы» отказались от крупье и официантов. Привозили своего «помогайку», который подавал спиртное, обрезал сигары…

Мне стало так любопытно — что же творится за закрытыми дверями вип-комнаты, что я даже на серьезе думал банально сделать дырку в стене, задрапировать ее чем-нибудь и слушать из соседнего помещения. О чем этот Аарон общается с правительственными чиновниками? Явно же не прогнозы на урожай обсуждают. В итоге решил аккуратно подвести к Гиршу Любку. Пусть постоит на входе в мини-юбке, встретит его несколько раз, проводит в комнату. Глядишь, клюнет. Ну а если нет — буду думать дальше.

На третий день, в тот самый момент, когда Карась при мне пересчитывал рекордную выручку — позвонил Архип. Причем на сотовый, номер которого я не давал никому из шадринских.

— Что решил, Хлыст? Посоветовался с братвой?

— Посоветовался, — ответил я. — Доля не продается. Можем выкупить вашу, если не хотите с компаньонами работать. На тех же условиях.

Сказал и покрылся холодным потом. Это война! И я ее только что объявил одной из самых сильных банд страны.

— Что же… Я тебя услышал, — Архип повесил трубку не прощаясь.

Следующим утром Юля была особенно мила. Причем, чем дальше дело шло к концу рабочего дня, тем больше она распаляла меня. То грудью налитой заденет, то ножку стройную вперед выставит. Девка она была, конечно, зачетная. Но от этого мне становилось только тяжелее. Особенно когда она наклонилась ко мне через стол, вывалив на обозрение данный природой капитал, и попросила:

— Сергей Дмитриевич, я новую квартиру сняла. Поздно уже. Можете подбросить? Нам по пути.

— Хорошо, Юль, через пятнадцать минут поедем, — кивнул я, едва сохраняя самообладание.

Ну вот за что? Что я тебе, падаль, сделал? Я ведь до самого конца на Настю думал. И на двух телок из бухгалтерии, которые слишком часто стали забегать, чтобы принести никому не нужную бумажную херню. Все бы ничего, но одевались они при этом так, как будто проходили конкурс на звание мисс Ленинградка-92.

Юля окинула меня многообещающим взглядом и вышла из кабинета, не забыв вильнуть тугой задницей. Меня еще никогда так не завлекали. Ни в той жизни, ни в этой. Да что ж вы, бабы, с нами делаете? Ведь если бы не знал, что меня убивать будут, трахнул бы ее тут же. Я дождался, когда щелкнет замок двери, и набрал на мобилу Китайца.

— Сегодня. Вариант четыре. Со мной поедет. Адрес новый.

— Понял, шеф, — ответил Димон и повесил трубку. Он тоже охреневал от тарифов на сотовую связь.

Теперь надо было сообщить особисту о своих планах и выдвигаться.

Соблазнение Юлечка продолжила в машине. То коленкой невзначай прижмется, то шубку распахнет и голые ноги вперед выставит. А когда мы свернули на улицу Красина, я понял, что все это готовилось довольно давно. Квартира эта совсем недалеко от меня, и отказать ей было бы просто некрасиво.

— Вот я и приехала, — она глянула на меня лукаво и защебетала. — Посмотрите, как я устроилась? Ну же! У меня новоселье! Ну, на пять минуточек! Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

А может, она не знает? — мелькнула в голове робкая мысль. Да, скорее всего, так и есть. Кто будет ее пугать такими вещами. Навешали лапши на уши, чтобы эта Мата Хари недоделанная не испугалась раньше времени. Но это я и так скоро узнаю.

Любовное гнездышко было обустроено со вкусом. Ну, как со вкусом… Круто для человека этого времени. Румынский спальный гарнитур и полированная стенка, уставленная хрусталем, который никогда не покидал своей полки.

— Я сейчас! — Юля улыбнулась мне и убежала куда-то. А обратно вернулась в коротеньком халатике, который заканчивался там, где у нормальных людей начинается пояс. Выглядела она, конечно, сногсшибательно.

— Откроете шампанское? — кокетливо попросила она, а я даже обрадовался. Ну хоть не клофелин, и то слава богу. Наверное, эту дуру и в самом деле втемную используют. Не смогла бы она так играть, если знала бы, чем все это ее блядство закончится.

— Открою, Юленька, открою, — кивнул я и через десять секунд негромко хлопнула пробка. Шампанское было ледяным. Для меня держали. Приятно, черт возьми! Такая забота!

— Посмотрите спальню? — спросила она, как вдруг зазвонил телефон. Она сняла трубку.

— Привет, мамуль! — сказала она. — Я занята немножко. Я тебе потом позвоню, хорошо? — и повесила трубку. Вот и капкан захлопнулся. Дичь на месте, ждем охотников.

— Пойдемте! — она потянула меня за руку, посмотрев так, что чуть голову не потерял от возбуждения. Подумал даже: может трахнуть ее напоследок? Впрочем, это был молодой Я, а Я старый покрутил сам себе у виска и вошел в полумрак спальни, ощупав пистолет в открытой «ковбойской» кобуре на поясе. Нет, тут не было никого, зато спальня оказалась залита блеском свечей, который, видимо, должен был сподвигнуть меня на ряд импульсивных поступков, обусловленных забросом гормонов в головной мозг. Видимо, она на это тоже рассчитывала, поэтому даже не удивилась, когда я сказал:

— Раздевайся!

Резковато сказал, зря я это. Но она и бровью не повела и сбросила халатик, оставшись в одних лишь крошечных кружевных трусиках.

— Все снимай! — сказал я, и она только посмотрела удивленно и немного надула губы. Она поиграть мной хотела, дурочка.

— На колени! — сказал я, включая свет.

— Ой! — зажмурилась она. — Может, выключите, Сергей Дмитриевич? И пойдем на кровать!

— На колени! — я приставил ей ко лбу пистолет.

Тут-то она и взбледнула.

— Да вы что? Это игра такая? Я же и так…, — Юля потянулась к пряжке моего ремня. Ну точно, дура! И как я раньше не замечал? Надо новый конкурс на ее место объявить. И чтобы не младше пятидесяти!

— Рассказывай! — отбросил я ее руку. — Кто и когда тебя нанял?

— Да что вы такое говорите⁈

Я щелкнул предохранителем, и секретарша все мигом поняла. Тут же начала плакать.