Скучная Жизнь 4 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 43

— Что же… — Оби выпрямляется и складывает руки на груди, тон ее голоса мгновенно меняется, она говорит словно опереточная злодейка, не хватает только истеричного «муа-ха-ха»: — что же, ты поймала меня, старшая сестренка. Хочешь поговорить начистоту? Давай поговорим… вот только имеешь ли ты право меня судить? Кто как не ты — подставил Бон Хва под удар Змеи Вонг? А ведь парень спас тебя в парке от избиения и надругательства, а может и от смерти. Но ты — подставила его и теперь он вынужден еще и по ночам работать. А если бы у него не было Старшего в голове? Или… например твоя выходка с отцом Гванхи и покупкой нового автомобиля? Ты же не сказала Юне о том, что взяла с него деньги за молчание, да? Ты просто воровка и оппортунистка, пиявка, которая присосалась к нему и Юне и высасывает из них ресурсы… да еще и подворовывает у них.

— … чего⁈ — Чон Джа отстраняется назад, так, словно ее сейчас ударили, но Красный из ее глаз пропадает окончательно и Оби — продолжает, понимая, что надавила на нужный нерв, что говорит и действует правильно. Эта Чон Джа — не зависима от общественного мнения, она не поймет потребность Оби нравится близким и боязнь Красного. Но в злодейку-Оби, в оппортунистку-авантюристку, которая ошивается рядом, желая сорвать куш, а потом — забрать все деньги и исчезнуть в тумане — она поверит тотчас. Потому что сама такая. Значит, Оби нужно сыграть такую злодейку. Нужны мотивы… какой у нее может быть мотив? Злодейка, которая хочет денег? Но пока у них нет денег, а эта история с подачей в суд на огромную корпорацию сулит больше неприятностей чем прибыли. Нормальная авантюристка-злодейка держалась бы от этого подальше. А то и вообще, связалась бы с корпорацией первой и сдала им (конечно же за деньги) инженера Ли с его совестью и муками совести. И получила бы свои миллионы, а инженер Ли — бетонные башмаки или петлю в номере дешевого мотеля с запиской «я сам решил повеситься, никто меня не заставлял». Значит — ей нужно что-то от них самих, иначе Чон Джа ей не поверит. Сказать, что она — любит Бон Хва? Но тогда она вступит в конфликт с Су Хи… а она только что выстроила с ней отношения.

Оби ловит опасный блеск в глазах у Чон Джа и поднимает руки вверх, ладонями к ней, как будто сдаваясь.

— … погоди. — говорит она: — я не хочу конфликта. Мы можем продолжать сотрудничать, ведь в короткой перспективе мне нужно то же самое, что и тебе. Я забочусь о вашем благополучии и стою на вашей стороне, потому что ваша сторона — это моя сторона. Ты правильно сказала, мы все в одной лодке. Ты, я, Бон Хва и Юна. И я не собираюсь подводить команду. Как и ты. Да, ты утаила деньги, которые ты получила от отца Гванхи, но ты испытываешь чувство вины за это и все время настаиваешь на том, чтобы платить за совместные посиделки с Юной. А она — никогда бы не взяла от тебя денег. Мне… мне нужно быть с вами. И поэтому я готова вам помогать. Нет, неправильно. Помогать именно тебе.

— Насколько я могу доверять змее, которая собственного отца убила? — поднимает бровь Чон Джа: — или ты снова расскажешь слезливую историю как он тебя избивал и насиловал вместе с матерью?

— Нет. — выпрямляется Оби. Она бы с удовольствием рассказала такую историю, но горькая ирония ситуации заключалась в том, что хотя действительно ей доставалось от родителей — Чон Джа ей уже не поверит. Вот когда начинаешь жалеть, что кричала «Волки! Волки!».

— Скажем так — у меня были основания. — говорит она: — и я ни о чем не жалею.

— Да ты психопатка. — качает головой Чон Джа, но в ее взгляде нет осуждения и Оби вздыхает с облегчением. Теперь ей нужно придумать мотивацию своих поступков, мотивацию злодейки-авантюристки, такую мотивацию, которая заставит Чон Джа поверить в то, что ей можно доверять. Она не может представить за свой мотив деньги. Ведь тогда получится что ее можно будет в любой момент перекупить. Дать взятку, и она тут же — бросит их. Нет, деньги не годились. Любовь к Бон Хва — тоже не годилась, она тут же вступает в конфликт с Су Хи, как только та об этом узнает. А она обязательно узнает. Чон Джа и расскажет. Жаль, что Чон Джа не мужчина, с мужчинами Оби легко умела переключать их внимание. Достаточно только снять рубашку и бюстгальтер и все — внимание мужчины уже рассеяно. Они могут говорить «что ты делаешь⁈» и «ты же несовершеннолетняя!» но никто еще не оттолкнул ее всерьез, когда она — приближалась, снимая одежду. Так она всегда могла избежать ненужных вопросов, так она и смогла устроиться на работу, достать документы и… много чего еще.

Оби вдруг взглянула на Чон Джа по-другому. Короткая стрижка, всегда ходит в своей мотоциклетной куртке, сильная и уверенная в себе, много курит и ругается матом, движения размашистые, громко говорит и смеется, а когда входит в помещение — то словно бы приковывает все взгляды к себе, заполняет собой весь объем. Она сглотнула. Вот оно, решение! Она никогда об этом не думала, но вот же оно, на поверхности!

— Действительно. — говорит она, вставая со своего места: — действительно. Я — психопатка. Мне всегда было легко понимать, что про меня думают, но я никогда не испытывала никаких чувств. До определенного момента я вообще думала, что никогда не смогу никого полюбить.

— Смотри-ка, началось. — фыркает Чон Джа: — что сейчас еще изобразишь, инопланетянка? Что всю дорогу ждала принца на белом коне и только увидев этого мелкого Бон Хва — поняла, что это твоя судьба? Или тебе понравился мистер Хайд, старик в теле юноши? Твои манипуляции настолько элементарные, что их видно насквозь.

— Нет. — качает головой Оби: — мне нравится Бон Хва и мне нравится Старший. Они хорошие люди. Однако чувства я испытываю именно к тебе, Чон Джа.

— … что, извините? — часто-часто моргает Чон Джа, застыв в одном положении.

— Я люблю тебя, Чон Джа. — Оби делает еще один шаг вперед и Чон Джа — невольно встает и пятится от нее назад, натыкается спиной на стенку и застывает, глядя на нее широко открытыми глазами.

— Все это… все это было только для одного. Я хотела тебя. Да, я прикидывалась дурочкой, я прикидывалась влюбленной идиоткой и простачкой. Но ты — раскусила меня. Конечно, чего еще ожидать от моей Чон Джа. Детектива в мотоциклетном шлеме. — Оби делает еще шаг вперед, они совсем близко друг от друга!

— … ты чего творишь, инопланетянка? — слабым голосом возражает Чон Джа, когда Оби — касается ее плеча рукой, заглядывая в глаза.

— Передаю тебе себя. — отвечает Оби: — теперь я — принадлежу тебе. Только твоя. Тебе нужна собственная психопатка? У тебя она есть. — Оби поднимается на цыпочки, представив себе, что это — мужчина. Она знала как все это происходит с мужчинами… найти мягкое тепло губ там, наверху…

Глава 21

Интерлюдия Юна Юн

Когда ее пригласили в кабинет — она поднялась, поправила юбку и кивнула Чон Джа, которая сидела рядом. Они вдвоем вошли в открытую перед ними дверь. Юна — наклонила голову, вежливо приветствуя судью и юристов корпорации, а также прокурора. Конечно же она не узнавала никого из них, но судья сидел за своим столом, а представители прокуратуры носили свою темно-синюю униформу, так что остальные четверо в пиджаках и галстуках — скорее всего были юристами корпорации. Сегодня у них была назначена так называемая «беседа». Данные мероприятия протекали без аудиозаписи и не заносились в протокол. У такой неформальной встречи сторон вместе с судьей и прокурором было сразу несколько целей. Во-первых, стороны узнавали позиции друг друга и им давался шанс на примирение. Во-вторых, судья глубже погружался в дело, узнавал особенности позиций сторон, какие будут представлены доказательства и тем самым немного облегчал себе жизнь. В-третьих, довольно много процессов заканчивалось уже на этой стадии — кому-то объясняли, что их иск не имеет перспективы, кто-то заключал мировое соглашение, а порой и ответчики соглашались исполнить требования без судебного процесса. Так что ничего необычного в том, что сегодняшняя встреча не являлась протокольной и происходила не в зале заседаний, а в личном кабинеты судьи Кима — она не видела. Однако тот факт, что когда они пришли к назначенному времени, представители корпорации уже сидели в кабинете судьи и уже о чем-то говорили все это время, — это был нехороший признак. У нее пока не было оснований предполагать, что пожилой Ким До Ун — относится к делу предвзято и субъективно, но то, что он разговаривает с юристами «Xi-Tien» наедине, а она вместе с Чон Джа ждет в коридоре, может быть первым признаком.