Корпорация Монстров (СИ) - Бессмертный Владыка - Страница 30

Мы поднялись на два этажа вверх, а бакэнэко, снова обратившись в кошку, побежала за нами следом. Возле двери нужной квартиры мать, заметив Нисиду, обратилась к ней:

— Извини, но тебе нужно остаться здесь, дорогая. Нурарихёну может очень не понравиться то, что ты сейчас служишь людям, — она наклонилась и посмотрела кошке в глаза.

— Но я не служу! — недовольным шипением ответила кошка.

— Ты этого не докажешь, Нисида-тян. Как и я не могу этого до сих пор доказать ни одному ёкаю, — вздохнула мама. — Прости, но нельзя. Ради твоего же блага.

— Хорошо… — протянула Бакэнэко.

Она решила не сидеть под дверью и побежала обратно в нашу квартиру. Мать подождала, пока Нисида скроется, и опустила ручку соседской двери, открывая её.

Мы вошли в просторную трёхкомнатную квартиру. Впрочем, она была такой же планировки, что и наша, потому что находилась ровно по нашему стояку. В нос ударил запах свежезаваренного чая с бергамотом.

Из открытого окна в гостиной доносилась ночная трель сверчков. Лёгкий сквозняк обдавал кожу прохладой. А на самом видном месте висела большая фотография счастливой семьи. Из закрытой комнаты доносилось сопение спящего пса.

В доме царил уют, который нельзя было увидеть, но можно было почувствовать по всем этим мелочам.

В квартире жила семья из трёх человек. Молодая семейная пара с ребёнком. И Нурарихён им нисколько не мешал. Дело в том, что когда этот демон незаметно поселяется в доме, все домашние считают его хозяином жилища. Такое вот у него интересное умение. Что-то вроде гипноза.

Пройдя на кухню, я увидел его… Точно как из описания бестиария: низенький, морщинистый старичок с головой в форме тыквы и усами. На нём было шёлковое серое кимоно. И ведь никогда не скажешь, что этот старик — верховный главнокомандующий над монстрами.

Да и выражение лица у него было доброжелательное. У любого обывателя возникало ощущение, что перед ним просто обычный дедушка.

Но среди ёкаев часто бывает так, что внешний вид обманчив.

Нурарихён сидел вместе с членами семьи на кухне, и все вместе они спокойно пили чай. В тишине и без слов. А ведь когда он уйдёт отсюда, они ничего и не вспомнят. А если вспомнят, то не смогут понять, кто это был и почему он хозяйничал в их доме, а они вели себя так, будто он старший член их семьи.

Мы с матерью уважительно поклонились Нурарихёну. А затем заняли свободные места за большим столом.

— Это мой сын, как я вам и рассказывала — Мацуда Хидеки, — улыбчиво представила меня мать.

Я ощутил на себе тяжёлый взгляд высшей сущности. Не часто такой можно встретить у других ёкаев. Но я не стал отводить взгляда.

— Расскажи мне, Хидеки-кун, почему ты убиваешь своих? — генерал начал с неожиданного вопроса.

Он знает. Не мог не знать, где я работаю и чем занимаюсь. И уверен, что пришёл он поговорить именно со мной, а мать использовал только в качестве связного. Чтобы я наверняка согласился.

Причём спрашивал он спокойно, таким тоном обычно интересуются, как у человека дела.

— Господин Нурарихён, я убиваю только тех ёкаев, кто жаждет людской крови, кто убивает из-за своей необузданной ярости или помутнённого рассудка, кто убивает без разбора и плохих людей, и хороших. Остальным ёкаям я всегда помогаю, уберегаю их от смерти и помогаю вернуться в свой мир, если это возможно, — спокойно ответил генералу смерти я.

Генерал хмыкнул и лукаво улыбнулся. В его глазах сверкнул огонёк, и он выдал:

— Ты разделил собратьев на своих и чужих, плохих и хороших. Это неправильно, — выпалил Нурарихён.

— Это не вам судить, господин генерал. — спокойно, но в то же время уверенно ответил я.

— Тогда скажи мне, как я должен реагировать, что одних моих подчинённых ты убиваешь, а другим помогаешь? — старик приподнял бровь.

Хм, хороший вопрос. Я взял секунду на подумать.

Конфликт с высшим ёкаем мне был не нужен. Это только по первому взгляду, он казался милым старичком, но и мама и я знали, что скрывается под этой маской. Шутки с ним были плохи. Один из сильнейших высших существ всей страны сидел передо мной, и любое неверно сказанное слово сулило большими проблемами. Не с ним самим, а с его ёкаями, что впрочем, равноценно.

Но прогибаться я не собирался. Во мне не было страха, только холодный расчёт. И через секунду я ответил:

— Я бы посоветовал вам оставаться в стороне. Тех из вас, кого надо убить и без меня уничтожат, а со мной у других ёкаев есть шанс на спасение. Благодаря мне у многих наших собратьев будет возможность избежать смерти.

— Это логично, Хидеки-кун, но меня это не устраивает, — со сталью в голосе ответил Нурарихён.

Мать аж вздрогнула, словно её током ударило. Это напряжение в воздухе я сразу почувствовал. Да что ему надо от меня?

— Чего же вы хотите, генерал? — решил не ходить вокруг да около я и спросил прямо.

— Я хочу, чтобы ты помог разрушить «Бакэмоно-корп» изнутри, — злобно улыбнувшись, выпалил высший. — Никто из людей не смеет массово уничтожать ёкаев. А уж тем более зарабатывать на них.

Серьёзно? Это ведь качнёт весы, которые и так на стороне нечисти, в их сторону. И тогда… смертей среди людей станет не то, чтобы в десятки, а в сотни раз больше. Я не могу этого допустить.

Всё же я никогда не перестану считать себя человеком.

Он посмотрел мне прямо в глаза, пытаясь задавить меня страхом, но я выдержал его тяжёлый взгляд и лаконично ответил:

— Нет.

— Ты не понимаешь. Рано или поздно тебе придётся выбрать сторону. Да и демон внутри тебя долго спать не будет, — предостерёг меня Нурарихён.

— Что вы имеете в виду?

— Что скоро вы с ним станете одним целым. Процесс начался, когда ты убил десяток своих собратьев Они. И они будут мстить за своих, а я могу защитить тебя, но вот люди — нет. Узнав правду, они сами вздёрнут тебя, как и поступают со всеми ёкаями, — пояснил генерал.

Нурарихён напрямую говорил, что если я не помогу ему, то он не станет препятствовать нападкам на меня со стороны сильнейших демонов — Они.

Логика его была мне ясна. Но загвоздка в том, что я жил среди людей всю свою жизнь и не собирался их предавать. Да, я полукровка и семья у меня далеко не однородная, но быть только по одну сторону баррикад я не могу. Я должен быть посередине и уравновешивать этот хрупкий баланс.

Однако следовало уточнить:

— Что это всё значит? Чем больше я даю тёмной стороне себя проявить себя, тем я ускоряю процесс обращения навсегда?

— Именно, Хидеки-кун. И когда монстр возьмёт верх, ты сам станешь жертвой для своих обожаемых людей.

Нет. Я не намерен быть монстром всю жизнь. Я хочу и дальше жить среди людей.

Мать не вмешилась в разговор, но насторожённо слушала.

— Демон не возьмёт надо мной верх, — произнёс я.

— Ты уверен, Хидеки-кун? Если будешь запирать своего монстра, то первые же Они тебя прикончат.

— Уверен. Лучше так, чем становиться опасным для людей.

— Ох, скоро ты перестанешь их жалеть. Буду с нетерпением ждать этого момента. Тогда мы и встретимся вновь.

Перед последним ответом Нурарихёну я ещё раз взвесил все риски и сказал:

— Я принял во внимание ваши предостережения, генерал. Спасибо, за предложение, но я откажусь. Это мой выбор.

— Хорошо. Но я тебя предупреждал, — выпалил он и посмотрел на мою мать. — Спасибо за ваш визит, Сайко-тян.

Мы с мамой поднялись из-за стола, поклонились Нурарихёну и вышли из этой квартиры.

— Извини меня, Хидеки, — сразу произнесла мама, как только мы закрыли за собой дверь.

— Ты тут ни при чём, и не надо себя винить. Он пришёл сюда, уже зная обо мне всё, — ответил я.

— Мне тоже в своё время предложили выбор. Но это было сказано моей богиней.

— И чем обернулся отказ вернуться?

А ответь мать иначе, её бы здесь не было.

— У меня сохранился облик Кицунэ, но Инари забрала почти все мои силы, — мать грустно улыбнулась.

Я кивнул и не стал продолжать разговор. Вместо этого отправился досыпать оставшиеся два часа до подъёма на работу. На кровати расположилась Нисида в образе кошки и спокойно спала. Я скинул с себя одежду, лёг и сразу уснул.