Темные времена (ЛП) - Джуэл Белла - Страница 15

— Что за… — рычит Скарлетт. — Что за свинья!

Я улыбаюсь ей, похлопывая по руке.

— Продолжай, — подбадривает Малакай. — Как долго это продолжалось?

— Боже, прошло так много времени, пока люди, наконец, не начали собирать всё воедино. Они начали выяснять, что эта девочка ходила вокруг да около, и информация пропадала.

— Значит, он всё провернул? — спрашивает Маверик.

Я сглатываю.

— Нет, стало только хуже, но я действительно не хочу вдаваться в подробности. Я совершила много плохих поступков, и, пожалуйста, не спрашивайте меня почему, я была напугана, и у меня никого не было, и, честно говоря, я знала, что, если сбегу, он найдёт меня.

Малакай кивает.

— Не нужно оправдываться перед нами.

— Что за гадость ты натворила? — внезапно спрашивает Кода.

Я смотрю на него.

— Сказала же, что не хочу об этом говорить.

— Это, блядь, могло бы помочь.

— Это, блядь, не поможет! — огрызаюсь я. — Отвали.

Он сжимает челюсти.

— Кода, — рычит Малакай, — отвали, мать твою. То, что она сделала тогда, имеет мало общего с тем, что происходит сейчас.

— Ты, блядь, не можешь этого знать. Там может быть человек, информация, что-то ещё, что поможет нам найти этого ублюдка.

— Я могу помочь тебе найти его, — огрызаюсь в ответ. — Я и есть тот человек. Я и есть та информация. Они тебе не нужны, тебе нужна я. Так что отвали.

Кода свирепо смотрит на меня, но я сдерживаюсь.

Я не отступлю от этого. Ему просто придётся смириться с этим.

— Не можешь смириться, брат, уходи, — жестко говорит Маверик.

— Иди нахуй, Маверик.

— Дакода, — рычит Малакай, и в его голосе звучит злобное предупреждение.

Кода сжимает челюсти, но больше ничего не говорит.

Я сглатываю, мои пальцы дрожат, и несколько минут смотрю себе под ноги. Почему это так важно для Коды? Я знаю, что он зол. Знаю, что он хочет покончить с этим. Но почему он так решительно настроен сделать мою жизнь несчастной из-за этого?

— Можешь не продолжать, если не хочешь, — говорит Малакай. — Не спеши.

Но спешка есть, не так ли?

Он охотится за мной и, в конце концов, найдёт меня.

— Он попал в тюрьму из-за меня, — говорю я им мягким голосом. — Я знала, что это единственный способ освободиться. По крайней мере, в то время это имело смысл. Я никогда не думала, что однажды он выйдет из тюрьмы и захочет отомстить. Я просто хотела… Я хотела уйти от него. Я хотела жить своей жизнью.

— Как? — спрашивает Маверик добрым, но твёрдым тоном.

— По старинке, — отвечаю я им. — Пошла в полицию, нашла человека, которому могла доверять, и рассказал ему всё. Он был действительно хорошим человеком. Его звали Оливер. Он был детективом и согласился мне помочь. Я делаю то, что они просили, они меняют мое имя, и я выхожу на свободу. Мне просто пришлось с ними работать. Это означало, что я вернусь к отцу, и вместо того, чтобы получить информацию для него, я получила информацию против него. Это заняло всего несколько месяцев, и у меня было много информации. Это сработало. Однажды, во время одного из самых серьезных дел, копы задержали их. Моего отец, его ближайших людей и всех, кого только могли.

— А полицейский? — спрашивает Мейсон, впервые заговаривая.

Я смотрю на него и понимаю, что у меня грустное лицо.

Я отрицательно качаю головой.

Я не хочу говорить об Оливере.

Не буду

Не хочу.

Мейсон кивает.

Он это понимает.

— Итак, они его задержали, — говорю я чуть более хриплым голосом, чем хотелось бы, думая об Оливере и обо всем, что он для меня сделал. — Конечно, они поймали не всех, это невозможно, но они закрыли большую часть, и это продолжалось бы, но большинство людей разбежались. Они знали, что за ними следят. Информация была слишком важной. Они не были готовы рисковать. Конечно, теперь я знаю, что это не прекратилось полностью, но без моего отца всё замедлилось.

— И он знает, что это была ты, — просто говорит Малакай.

Это не вопрос.

— Он знает, что это была я. Копы изменили моё имя, и я уехала. Уехала так далеко, как только смогла. Я пыталась начать свою жизнь заново. Предполагалось, что мой отец будет сидеть за решеткой пожизненно, но он знает людей, он коррумпирован, как и система. Так что, думаю, каким-то образом он освободился раньше.

— И он хочет крови, — бормочет Маверик.

— Он хочет крови, — я киваю. — Моей.

— Хочу знать, как он тебя нашёл? Это были мы? Трейтон? — спрашивает Малакай.

— Я предполагаю, что это Трэйтон, — киваю я. — Мне следовало быть умнее и не лезть в этот мир, но я хотела защиты. До меня дошли слухи, начали происходить странные вещи, и я просто знала, что он где-то бродит и ищет. Не знала, к кому обратиться. Я была напугана. Когда Маверик попросил меня помочь, я подумала, что защиты со стороны клуба может быть достаточно. Я была права, но в то же время ошибалась. Мой отец опасен, и он умен. Когда я начинала, то не понимала, что Трейтон был частью новой операции, какой бы она ни была. Когда меня поймали, всё встало на свои места. Трейтон всё понял. Это не заняло у него много времени. Он вынудил моего отца охотиться.

— Мы были правы, предположив, что Трейтон работал на твоего отца, он был большим молчаливым монстром, стоящим за всем этим, — бормочет Бостон. — Логично. Мы ни хрена не смогли выяснить, кто этим руководил.

— Мой отец умен, и он хорош в том, что делает. Можно гарантировать, что сейчас, после отбытия срока, он стал ещё умнее в этом отношении. У него есть незаконченные дела, в основном они касаются меня.

— Как Трейтон догадался об этом? — спрашивает Маверик. — Любопытно узнать.

— Когда он похитил меня, потому что узнал, что я слежу для клуба, он не знал, что я его родственник. Он понятия не имел. Конечно, у меня были подозрения. Как только я появилась на улицах и об этом заговорили, поняла, что за этим стоит кто-то крупный, и у меня появилась чёткая догадка, кто это был. Я испугалась, пришла и попросила у тебя денег, я намеревалась предоставить вам всю возможную информацию и использовать эти деньги, чтобы сбежать, но я облажалась, и меня поймали.

Мои пальцы дрожат, поэтому я делаю ещё глоток. И ещё.

— Трейтон похитил меня исключительно потому, что я работала для клуба, и в тот момент вы все были слишком близки к тому, чтобы понять, что то, что он делает, гораздо масштабнее, чем вы думали сначала, и они хотели убрать вас. Когда он держал меня в заложниках, он разговаривал с людьми, рассказывая им, что у него есть девушка, которая работает в клубе, её зовут Чарли. Думаю, это вызвало вопрос. Должно быть, это дошло до моего отца, и ему нужно было задать только один вопрос, чтобы знать наверняка…

— И что это за вопрос? — спрашивает Малакай.

Я улыбаюсь, но это грустно.

— Какого цвета у неё волосы.

— Твой отец узнал бы тебя только по цвету волос? — Маверик немного смущён.

— Девушка по имени Чарли, которая до смешного похожа на Шарлин, с огненно-рыжими волосами, задаёт вопросы на улицах. Как вы думаете, у скольких девушек хватило бы смелости выйти на улицу в таком виде, как у меня, если бы у них не было опыта в прошлом? Он не глупый. Я глупая. Потому что мне следовало не красить волосы и взять себе совершенно другое имя. Я была маленькой, когда его сменила, и причина, по которой оно было выбрано, была особенной, но я не подумала об этом как следует. Я была грёбаной идиоткой. Но главное, мне не следовало соглашаться помогать вам.

— Ты не идиотка, — говорит Скарлетт. — Даже близко не идиотка. Ты была молода. Ты была напугана. Ты только что совершила грандиозный поступок.

— Она права, — соглашается Малакай. — Совсем не идиотка, дорогая. И мы ценим твою помощь больше, чем ты можешь себе представить. Поэтому мы позаботимся о твоей безопасности. Обещаю это. Итак, твой отец сложил два и два. Он не добрался до тебя, верно?

— Нет. Трейтон понял это только перед тем, как вы пришли и забрали меня. Не знаю, как много информации он сообщил моему отцу. Это самое ужасное. Я не знаю, упоминал ли он клуб или просто упомянул меня. В любом случае, он, очевидно, сообщил моё имя и подробности, и мой отец догадался об этом, так что, должно быть, он дал достаточно для того, чтобы это произошло.