Джудит - Фэйзер Джейн - Страница 21

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая

Джудит плюхнулась на скамейку за столом. Она была так измочалена, что добраться до огня не было сил. Чарли пробормотал извинения и отправился под дождем в свой полк. Кто-то поставил перед Джудит кружку с вином, и она приложилась к ней. Ее присутствие здесь было абсолютно естественным. В полевом госпитале рядом с ней работали несколько женщин, жены младших офицеров. В этом не было ничего удивительного, ведь они привыкли всюду следовать за своими мужьями.

Маркус вошел через несколько минут. Он стряхнул с плаща воду и бросил на ларь мокрую бобровую шапку.

— Дождь льет как из ведра. На дороге грязь непролазная, не говоря уже о поле — там вообще болото.

Он увидел жену и быстро подошел к столу.

— Как ты?

— Промокла, — устало улыбнулась она. — А так все нормально. Вот только бы еще кружечку вина.

— Не торопись. — Он дотянулся до бутылки и наполнил ее кружку. — Усталость и вино образуют дьявольскую комбинацию. Ты что-нибудь поела?

— Еще нет. И вряд ли буду — слишком устала.

— Ты должна поесть. А потом я провожу тебя в комнату, где ты сможешь переодеться и отдохнуть.

Джудит вертела на вилке холодную баранью котлету и прислушивалась к разговору. Маркус сел рядом, и голова ее тут же бессильно опустилась ему на плечо. Он обнял жену. В этой теплой комнате, переполненной людьми, одежда Джудит слегка подсохла. Сама она сонно потягивала вино, пытаясь в том, что слышит, уловить какой-то смысл. Похоже, сейчас все зависело от пруссаков, пришлют ли они на подмогу корпус. Если нет, то у французов перед Веллингтоном будет угрожающее численное преимущество.

Напряжение присутствующих было столь велико, что передалось и Джудит. Она наотрез отказалась идти с Маркусом в комнату, которую он нашел для нее в доме напротив. А в три часа ночи ввалился посыльный с донесением, которого все так ждали. На рассвете два корпуса прусской армии двинутся от Вавра, чтобы атаковать правый фланг Наполеона.

— Это в два раза лучше, чем то, на что мы надеялись! — воскликнул Питер Уэлби.

Маркус невозмутимо изучал карту.

— От Вавра до Ватерлоо десять миль. Сейчас ливень, дороги развезло. Двигаться они будут очень медленно. Думаю, прусские корпуса прибудут на место не раньше полудня.

— Если французы атакуют раньше, нам необходимо продержаться до этого времени, — сказал герцог.

Появилась надежда, даже некоторая уверенность. Все стали разбредаться кто куда, чтобы урвать хоть несколько часов отдыха перед боем.

— Джудит, вставай.

Она охотно повиновалась и. поплелась за Маркусом. Они вышли на дождь и, увязая в грязи, пересекли двор.

Это был небольшой домик. В комнате на земляном полу спали люди. Стараясь ни на кого не наступить, Джудит осторожно следовала за Маркусом, а он, приложив палец к губам, подвел ее к шаткой лестнице. На чердаке пахло яблоками и сеном. Посередине лежал веревочный матрас с застеленным поверх одеялом. Джудит показалось, что ничего шикарнее у нее в жизни не было.

— А французы знают о прусской атаке? — спросила она и совершенно без сил упала на матрас.

— По нашим расчетам, нет. — Маркус наклонился, чтобы снять с нее сапоги. — Наполеон думает, что прусская армия отступает до Льежа. Я надеюсь, что мы застанем французов врасплох… Джудит, ты собираешься спать в мокрой одежде?

— Конечно, нет. Как и ты, — ответила она, путаясь в пуговицах и крючках. — Только руки у меня распухли.

— Разреши, я тебе помогу.

Он расстегнул пуговицы, а затем стянул блузку с плеч Джудит и, снимая, коснулся ее грудей. Моментально соски выпукло обозначились под тонким батистом сорочки. Маркус медленно положил на них ладони. Завороженно глядя на мужа, она облизнула губы. По ставням барабанил дождь, внизу во сне вскрикнул какой-то офицер, ножны его сабли загремели по полу.

С неожиданной торопливостью Маркус снял с нее всю одежду. Глаза Джудит горели, но, когда он коснулся ее наготы, она была холодной.

— Залезай под одеяло, — хрипло прошептал он. Джудит повиновалась. Свернувшись под теплой шерстью, она смотрела, как он сбрасывает с себя одежду. Приподняв край одеяла, она дала Маркусу скользнуть к ней и сразу же тесно, всем телом, прижалась к его телу. Вскоре Джудит стало жарко, и, сладостно содрогаясь, она раскрылась его горячей ищущей ласке. Ее язык ласкал шею Маркуса. Но это было недолго — его рот прижался к ее рту. Их языки соперничали друг с другом, исполняли причудливый танец, закручивая мужчину и женщину дикой спиралью страсти, в которой не существовало ничего, кроме их соединенных тел и неистового, безумного желания.

— Люби меня, — прошептала Джудит. — Сейчас. Это должно быть сейчас.

Она лежала с закрытыми глазами, только ресницы подрагивали. Но когда он взглянул на нее, бахрома ресниц приподнялась, открывая огромные золотисто-карие, увлажненные страстью глаза рыси.

— Люби меня, — снова прошептала Джудит.

С легким вздохом он проник в ее горячую сердцевину, ощущая гибкость ее тела, касаясь губами ее влажных висков, целуя заветные уголки ее губ. Он был в самом центре ее существа. Она тихо вскрикнула и крепче обняла его, но он вдруг покинул ее, и только тогда тело Маркуса взорвалось и раскололось на мелкие кусочки.

Страсть была утолена. Они лежали сплетенные. Джудит погрузилась в глубокий сон, и Маркус чувствовал биение ее сердца. «Почему я все же вышел из нее? — подумал он, прежде чем заснуть. — Ведь теперь она моя жена. У нее должны быть дети, мои дети. Нет, надо смотреть правде в глаза. Я ничего о ней не знаю, а значит, ни о каком доверии пока не может быть и речи».

Просыпался он медленно, почувствовав на себе ее нежные руки, которые лениво изучали каждый дюйм его тела. В его симфонию страсти она искусно вплетала новые мелодичные темы и исполняла их с удивительным для дебютантки мастерством.

А через неплотно закрытые ставни проглядывало пасмурное небо субботнего утра 18 июня 1815 года, Ливень прекратился, и птицы на деревьях щебетали свою вечную, как мир, песню.

Джудит вытянулась под одеялом, чувствуя себя хорошо отдохнувшей. Тепло, сухо, и самое лучшее для нее сейчас было бы провести на этом чердаке с Маркусом весь день. Но ее муж уже откинул одеяло.

— Ты должен идти? — спросила она с нежной зовущей улыбкой.

— Да, должен. — Он наклонился поцеловать ее. — Но ты оставайся здесь и спи. Я разузнаю насчет завтрака.

Он встал, потянулся и подошел к окну. Посмотрев немного через щель в ставне, он вернулся к постели, потрогал ее одежду и поморщился:

— Все еще мокрое. Лежи под одеялом, я отнесу твою одежду подсушиться.

— И что, ты развесишь мое белье прямо перед носом у солдат?

— Не время сейчас и не место для таких деликатностей, — заметил он. — Лежи и никуда не выходи.

— Слушаюсь, сэр, — пробормотала Джудит, натягивая на голову одеяло. — Без одежды у меня не так уж много возможностей.

Он засмеялся и вышел. Его шаги гулко отозвались на деревянной лестнице.

Джудит проспала примерно час. Разбудил ее топот ног и звук сигнальной трубы. Помедлив с минуту, она подскочила к окну, распахнула ставни и посмотрела во двор. Там, как обычно, суетливо шлепали по лужам лошади и люди. Снова прозвучал горн, и сердце Джудит сжалось от страха и от какого-то неведомого ей восторженного предчувствия.

Маркус с ее одеждой и корзинкой с едой в руках с шумом распахнул дверь.

— Ты уже встала? Хорошо, — отрывисто произнес он, поглощенный своими мыслями, и поставил корзинку на пол, а белье бросил на постель. — Твоя одежда наконец-то сухая. Здесь кофе, хлеб и джем. А теперь я должен идти.

— Что случилось? — Натянув одеяло на плечи, она села на кровать.

— Французы начали наступление. Мы…

Разрыв снаряда сотряс воздух, и на секунду воцарилась жуткая тишина.

— Мы вышли навстречу. — Его губы скривились в грустной усмешке. — Не знаю, когда вернусь. Но ты жди меня здесь.

— А где ты будешь?

— С Веллингтоном.

— На поле?

— Конечно! Позиции меняются каждую минуту.

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая