Джудит - Фэйзер Джейн - Страница 23

• Предыдущая
• 23/74
• Следующая

Бернард взял ее руку и поднес к губам:

— Я больше не мог выдерживать нашу разлуку, любовь моя. Агнес улыбнулась:

— Слышать это, несомненно, приятно, Бернард. Но можно ли этому верить?

— О да, — произнес Грейсмер, пристально глядя ей в глаза. — Да и еще раз да, моя обожаемая Агнес, ты должна этому верить.

Под его тяжелым взглядом Агнес всю передернуло от сладкого предчувствия. Когда же он наконец докажет, что эти утверждения не голословные?

Бернард Грейсмер понимающе улыбнулся:

— Ты, я вижу? проголодалась, любовь моя. Просто удивительно, какие чудеса происходят, стоит только ненадолго уехать.

— Какой ты жестокий, Бернард, — мягко проговорила она. — Тебе доставляет удовольствие насмехаться над моей любовью.

— Ты называешь это любовью? А мне вовсе не кажется, что это верное слово, — пробормотал он, наклонившись очень близко к ее лицу, но все еще не касаясь его. — Одержимость желанием, тяга плоти… но любовь? Для такой женщины, как ты, это слишком банально.

— А для тебя? — прошептала она.

— Для меня это тяга плоти, — ответил он и улыбнулся, но улыбка не разгладила жестких складок в углах его рта. — Я насыщаюсь тобой, а ты мной. Нам это необходимо. Вот и все.

— Поцелуй меня, — взмолилась она.

Он раздвинул руки Агнес в стороны и очень медленно приблизил свой рот к ее рту. Она вдруг вцепилась зубами в его губу и прокусила до крови. Бернард резко отпрянул назад:

— Дрянь!

— Да что ты говоришь? А я как раз подумала, что дрянь — это ты.

Ладонью он легонько шлепнул Агнес по лицу и издал ликующий вопль. Затем поднес ее палец к своей губе, вытер им выступившую капельку крови и прижал пальчик Агнес к ее рту. Проворный язычок появился на мгновение и слизнул эту красную бусинку. Золотисто-карие глаза Агнес вспыхнули так хорошо знакомым ему огнем.

— Сегодняшний вечер мы проведем вместе?

Вместо ответа он поймал подбородок Агнес и поцеловал, жестоко сминая ее губы своими. Стук в дверь заставил Бернара выпрямиться. Он резко поднялся, взял со столика журнал и начал его листать, пока лакей подбрасывал в камин дрова.

— А что это за слух, будто бы Керрингтон привез из Брюсселя жену? — небрежно бросил Грейсмер. — В городе об этом все только и говорят. Где он ее откопал?

— Не знаю, еще не видела ее. Ведь мы только вчера приехали, — в тон ему ответила Агнес. — Летиция Мортон говорит, что она потрясающая. В одно мгновение покорила всех дам света. Салли Джерси от нее просто без ума.

— В общем, это не Марта?

Дождавшись, когда лакей закроет за собой дверь, он бросил журнал на стол и сел на кушетку, не забыв аккуратно расправить складки на своих темно-желтых брюках.

— Нет, — ответила Агнес. — Насколько я понимаю, это не серая мышка. Вовсе нет. Но никто о ней ничего не знает… кроме того, что есть еще и брат. Такой же очаровательный, если верить Летиции.

— Надеюсь, карманы у этого очаровашки не пустые? — хищно улыбнулся Бернард.

Агнес покачала головой:

— А вот этого я не знаю. Но если он свояк Керрингтона, то… почему бы и нет?

Отполированными ногтями Грейсмер забарабанил по ручке кресла.

— Мне сейчас как раз нужен новичок. Позарез нужен. Я давно не ощипывал свежего фазана. Интересно, он играет?

— Кто знает? — отозвалась Агнес. — Я попробую кое-что разузнать на приеме у Кавендишей. Но по поводу того, кик поправить твое финансовое положение, у меня есть совсем другая идея.

— Ого! — Грейсмер вскинул брови. — Моя дорогая, я весь обратился в слух.

— Это Харриет, дочь Летиции Мортон, — объявила Агнес с довольной улыбкой, — За ней дают приданого и тридцать тысяч фунтов. На первое время, я думаю, тебе хватит.

Грейсмер нахмурился:

— Она, наверное, только что из-за парты.

— Тем лучше, дорогой. Внимание мужчины, много старше, ее покорит. Уверена, она легко поддастся на твои чары и ты сможешь взять ее раньше, чем она успеет бросить взгляд на кого-нибудь другого.

— А как насчет Летиции и ее мужа? Таким охотником за приданым они вряд ли будут довольны.

. — О том, что ты охотник за приданым, им неизвестно. И самое главное: ты граф. Летиция будет безумно счастлива выдать дочь за графа. Но разумеется, ты должен соблюдать осторожность. В настоящее время мы с этой леди стали близкими подругами. — Агнес нервно засмеялась. — Этакая томная дурочка. У нее постоянно что-то болит, поэтому сопровождать свою дочь по балам и прочее она не может. И как ты думаешь, кто предложил ей свои услуги в этом деле?

— Ты непревзойденная интриганка, моя дорогая, Значит, я буду встречаться с этим милым созданием в твоей компании? — засмеялся Грейсмер.

— Именно так.

— И все же, разузнай, что можешь, о свояке Керрингтона. Возможно, я еще успею ощипать фазана, пока паша наследница будет дозревать, — сказал Грейсмер вставая. — К Кавендишам я не приглашен, так как предполагалось, что в городе меня еще нет. Так что целиком полагаюсь на тебя, дорогая.

Он наклонился и положил руку Агнес на грудь, чувствуя, как мгновенно напряглись ее соски.

— Адью, до встречи.

Агнес хотела подняться, но граф уже был в дверях.

— До встречи, — повторил он и вышел.

Маркус бросил вожжи ливрейному кучеру и вышел из двуконного экипажа у своего дома на Беркли-сквер.

— Обратите внимание, Генри, на левое переднее колено вожака, когда будете ставить его в стойло. Мне показалось, что он прихрамывает.

— Я прослежу, ваша светлость. — И рыжий кучер взял поводья.

Двери великолепного особняка распахнулись.

— Добрый день, милорд. Беру на себя смелость сказать, что день сегодня чудесный, — с поклоном произнес дворецкий.

— Добрый день, Грегсон. Вы можете брать на себя эту смелость, день действительно чудесный. — Маркус подал ему свой хлыст и шляпу. — Подайте мне в библиотеку бутылку кларета, семьдесят девятого.

Он пересек холл и вошел в свой кабинет, располагавшийся справа от лестницы. Здесь уже трудился молодой человек, раскладывая на массивном письменном столе вишневого дерева бумаги.

— Добрый день, милорд, — поклонился секретарь.

— Добрый день, Джон. Что у нас на сегодня?

— Как всегда, счета, милорд. В основном леди Керрингтон. Вы говорили, что желаете их посмотреть. — Секретарь был удивлен, ибо прежде всеми счетами занимался он сам.

— Хотел, — рассеянно произнес Маркус, беря аккуратную стопку бумаг. — Это они?

— Да, милорд. И еще приглашения. Не желаете взглянуть?

— А вот с этим мне бы разбираться не хотелось, — сказал Маркус, просматривая счета. — Отнесите их леди Керрингтон.

— Я уже показывал леди. Но она сказала, что не может за вас ничего решать.

Джон покраснел, чувствуя какую-то неловкость. Однако его светлость лишь пожал плечами.

— Хорошо. Мы с ней обсудим это.

Маркус оставил счета и, недовольно сморщив нос, взял с подноса горсть ярких карточек с приглашениями, количество которых сейчас намного превышало то, какое он получал, будучи холостым. Все хорошо знати, что к светской жизни он более чем равнодушен. Почему же щепетильные ламы высшего общества вдруг озаботились его присутствием? Может, думают, что женитьба изменила его привычки и интересы?

— Если я вам больше не нужен, милорд, то, с вашего разрешения, мне надо поработать над вашей речью в палате лордов.

Маркус нахмурился:

— Джон, а нельзя ли для моего выступления найти более интересную тему?

— Но в наше время, милорд, нет ничего более важного, — испуганно проговорил секретарь.

— А разве проблемы армии и флота все уже решены? Или реформы Адмиралтейства, как с ними?

— Я изучу этот вопрос, милорд.

С оскорбленным видом Джон покинул кабинет.

Маркус улыбнулся. Его политические интересы, к сожалению, расходились с интересами секретаря. Он снова взял со стола пачку счетов.

Вошел Грегсон с кларетом.

— Грегсон, ее светлость дома?

— Да, милорд. Я полагаю, она в желтой гостиной.

Дворецкий вытащил пробку, внимательно ее изучил, налил немного кларета в рюмку, сделал маленький глоток и застыл.

• Предыдущая
• 23/74
• Следующая