Женщина-трансформер - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 61

• Предыдущая
• 61/87
• Следующая

Глеб сначала меня отговаривал. Но потом согласился – сделать это надо. И даже везти меня туда вызвался, хотя я вполне бы на автобусе докатила, чего его от работы отрывать.

Я здорово всё придумала. Для начала съездила в райцентр, купила в «Канцтоварах» красные корочки с буквами «Удостоверение», полчаса посидела за своим компьютером, вывела на принтере несколько пробных вариантов внутреннего оформления будущего документа, кое-что подправила, вывела вариант окончательный. Прилепила в нужное место свою фотографию, снова запустила этот лист в принтер – на фотографии получилась совершенно настоящая гербовая печать. Я её сама нарисовала.

Вырезала всё это дело, вклеила в корочки. Красота, а не документ получился!

И когда я наконец-то собралась посетить центр цивилизации и его главный печатный орган, подготовка была проведена по всем правилам. Звонок в редакцию. Грамотный текст по представлению. Требовательный рабочий вопрос: когда бывает в офисе журналисты такой-то и такая-то? Их ждёт встреча с важным государственным деятелем. Испуг на той стороне телефонной линии. И выдача информации. Секретарь сообщила мне всё нужное и уверила, что названных сотрудников непременно поставят в известность. И в назначенный мною день они будут сидеть по кабинетам и ждать визита.

Ух, я монстряга! Хлоп! На стол отдела пропусков твёрдая рука шлёпнула удостоверение наиглавнейшего орнитолога нашей страны, защитника птиц с неограниченными полномочиями. Да. Вот какой документ я себе выписала. В подобных делах нельзя мелочиться.

Главный защитник птиц сурово поговорил с кликушей Полуэктовым – автором статьи про будущий птичий грипп. Государственный орнитолог наплёл второму человеку в газете «Восход» такой убедительной, унизанной всевозможными терминами ахинеи, что бойкий писака, охотник за местными сенсационными материалами размяк, как армяк, сдался и только суетливо поддакивал, пытаясь вставить свои пять копеек в мой обличительно-обучающий монолог. Почему обучающий? Потому что я, как главный защитник страны от пресловутого птичьего мора, объясняла, как надо доносить информацию до населения, почему нельзя проводить никаких параллелей с фольклором и подхваливать нелепые народные суеверия, которые он, как автор, почему-то назвал тесной связью с природой.

Галактион Полуэктов принял к сведению мою прочувствованную речь и новую информацию. Я ему даже на листочке написала план его будущей статьи-опровержения. Предупредила, что непременно проконтролирую – потому что всю подготавливаемую для печати информацию о любых птицах я просматриваю. И либо даю добро, либо требую корректировки. Дело государственной важности потому что, во! Неподчинение и своеволие грозят санкциями со стороны Комитета государственной безопасности, который, в свою очередь, тесно сотрудничает со мной. Вот всё как серьёзно.

Это журналиста Полуэктова прибило окончательно.

Он поклялся, что ничего, что никогда, что он всё понял, что для визирования своих материалов о птицах (а также материалов, сделанных всеми его сотрудниками) он будет встречаться со мной. Я дала ему номер своего мобильного. Пусть звонит. Приеду.

Надеюсь, этот журналист ничего больше про меня не напишет – очень ему надо с кем-то там встречаться и получать добро (или зло) на публикацию в его же газетёнке.

Однако в конце нашего общения работник блокнота и диктофона вдруг заявил:

– С призраком гриппа всё понятно. Мифологическое сознание. А вот что делать, если люди то и дело какую-то огромную птицу видят? Это уже не шутка. Не верите? Так я вам покажу – и вы, как специалист, мне хоть что-то растолкуете. Что вот это такое?

Он вынул из стола пачку фотографий. Боже мой! Да это ж я во всей красе! И с мордой – хоть и издалека снято, а разглядеть можно! Вот в очках и кепке. А вот лохматая. Правда, снимки все не очень чёткие, можно подумать, что опять-таки монтаж…

Всю эту безумную коллекцию надо было немедленно изъять.

– Требует тщательнейшего изучения, – твёрдо, уверенно и бесстрастно заявила я. – Мне придётся забрать материалы в наш научно-исследовательский институт. Потому что пока это похоже на фотомонтаж весьма среднего качества.

– Что вы! – воскликнул владелец компромата. – Это не монтаж! У меня есть негативы! Это всё читатели присылают. А вот ещё, смотрите…

Он вытащил из конверта, откуда вслед за фотографиями действительно потянулись негативы, снимки с изображением отпечатков на снегу огромных птичьих лап. Очень хорошо мне знакомых…

– Да, негативы необходимы нам для исследования в первую очередь. Давайте. – Я быстренько схватила, что смогла. – И не волнуйтесь. Давайте с вами составим опись. Запротоколируем. И после изучения мы вам всё непременно вернём.

Собиратель компромата на небывальщину согласился.

– А цифровые снимки у вас есть? – Я плотно взяла быка за рога. – Есть файлы, диски, дискеты, прочие носители? Мне нужно всё. Необходимо провести тщательное, повторяю, самое тщательное исследование. Это госзаказ, понимаете? У нас установлено оборудование высочайшего качества. Обещаю, что после проведения исследования именно у вас будет право первой публикации! Именно ваша газета первой обнародует материалы – если, разумеется, сенсационное открытие подтвердится. Представляете, вы первым напишете об этом, вы сделаете сенсацию достоянием миллионов читателей!

Я беспринципно давила на журналистское тщеславие. Полуэктов таял.

– Я обеспечу вам публикацию с этим материалом в любом центральном издании. Ведь я все их тоже курирую. Вы можете выбирать: «Комсомолка», «Speed Info», «Известия», «Московский комсомолец»!

Глаза Галактиона Полуэктова загорелись. Вдохновившись моими словами, он отдавал и отдавал мне – плёнки, фотографии, диски. Даже вырезки из других газет. Целую розовую папочку – «уголок». Переписал из своего компьютера на диск присланные ему по электронной почте снимки. Жаль, что стереть всё это из его компьютера мне профессионализма не хватило. Я не знала, как это сделать, вот и всё. А хорошо бы…

Но и так – компрометирующих меня материалов было изъято безумное количество. Усадив Галактиона за компьютер, я принялась диктовать ему опись реквизированного имущества. Когда Г. Полуэктов закончил печатать, я вставила в его принтер лист бумаги в виде роскошного бланка с логотипом несуществующего органа государственного надзора за всеми птицами страны. Чик – и список перекочевал на бланк. В торжественной обстановке я поставила размашистую генеральскую подпись. Вручила обманутому краеведу этот бланк и от имени своей епархии ещё раз торжественно поклялась, что всё ему верну. Чего, естественно, никогда не произойдёт.

– До свидания.

Я уходила из кабинета, оставляя наивного провинциального журналиста ждать у моря погоды. В смысле обнародования результатов птичьей экспертизы – которое сделает его, первооткрывателя летучего монстра, знаменитым в журналистских кругах. Фигушки. Облезнешь, дядя.

И теперь мой путь лежал в соседний кабинет. Там шныряло между столами несколько человек. Я назвала фамилию нужной мне журналистки – той, что поведала деревенской читательской аудитории о злосчастной птице Сирин.

Девчонка оказалась очень славной, красивой, но какой-то грустной. На сестрицу Алёнушку у ручья, а ещё больше – как раз таки на эту печальную птицу Сирин она была похожа. А не я. Если, конечно, по лицу судить. Да и понятно: это не от того, что у неё что-то случилось, это она всегда такая грустная. Я уверена – скучно ей в газете «Восход» и маленьком городке без женихов и разнообразия.

С ней я не стала ломать комедию и щёлкать липовыми корочками. Просто попросила выгнать всех остальных сотрудников из кабинета вон.

Выложила перед ней газету с рассказом и спросила: видела ли девчонка эту птицу сама? С чего вдруг такой сюжет ей в голову пришёл? Она ответила, что все вдруг начали говорить про летучего мутанта, ну, она и впечатлилась. К тому же Полуэктов ещё с осени начал фотографии собирать, тряс перед носом вырезками из жёлтой московской прессы, у всех выспрашивал про необыкновенно большую птицу. Похвалилась: её рассказ единодушно назвали тогда лучшей публикацией месяца. Хвалил даже главный редактор, школьные учителя, неравнодушная городская интеллигенция в редакцию звонила. Рассказ послали в толстые столичные журналы – может, где напечатают.

• Предыдущая
• 61/87
• Следующая