Витязи в шкурах - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 14

• Предыдущая
• 14/61
• Следующая

– Ваши орды тоже воюют между собой.

– Ты плохо знаешь нас, конязь. Мы давно не воюем. В Поле осталось только два больших хана: я и Кза. Скоро Кзы не станет, останусь один я. Я буду самой большой хан в Поле.

– Ты убьешь Кзу?

– Зачем? Его убьют русские.

– Как?

– Кза жадный и глупый. Когда я сказал, что за князей нужно по тысяче гривен выкупа, он согласился с радостью. Он не подумал, что так много серебра будет трудно собрать, поэтому князь Игорь пробудет у меня долго. А вот ты понял… Кза предложил мне идти на твои земли, а я отказался. Тогда он сказал, что пойдет сам. Пусть идет! Он не знает Руси. Считает, что раз Игорь погубил свое войско в Поле, его земли некому защитить. Надеется на легкую добычу. Так было, если бы он пошел в Русь сразу после битвы с тобой, конязь. Но он, из жадности, решил сделать осадную машину и потерял время. Я думаю, что Святослав киевский, которого ты посадил на стол, уже собрал войско для защиты северской земли. И Кза встретится в поле с воеводой Святослава. Если это тот воевода Роман, с которым я бился этой зимой, Кза не вернется в Поле.

– Так ты останешься здесь?

– Я пойду в киевскую землю.

– Святослав с Рюриком тебя разобьют.

– Может так. Но я думаю, что меня они не ждут. Они разбили мое войско зимой. Ваши князья считают, раз они прогнали врага с большим уроном, то он побоится придти вновь. Хотя бы в этом году. Поэтому киевские полки будут защищать твой удел. А я приду к Киеву…

– Ты очень умен, хан.

– Как и ты, конязь. Думаешь, я не вижу, как сердце у тебя заливается кровью от моих слов, а руки твои ищут нож. Поэтому я приказал унести все ножи из шатра. Если бы ты был моложе, то набросился на меня с кулаками, и мой нукер, который сейчас посматривает в щелочку полога, зарубил тебя. Я потерял бы две тысячи гривен, – Кончак улыбнулся. – Но ты сидишь смирно, и мне это нравится. Ты умный человек князь и поймешь: дружить надо не с тем, кто близок тебе по крови, а с тем, кто сейчас сильнее…

– Не пойму тебя, хан.

– Все понимаешь. Вы русские не умеете уважать мудрость, оттого и все беды в вашей земле. Много лет назад у вас хватило ума призвать варягов на княжение, но это было давно. Варяги навели порядок в Руси, вас потом очень долго боялись все соседи. Даже греки, которые живут за морем. Но варяги растворились в вашем семени, и все беды воротились. Ваш князь Ярослав, которого вы называете мудрым, заставил склониться все Поле. Мы боялись ходить в ваши земли, потому что оттуда не было возврата. Но Ярослав перед смертью поделил свои земли между сыновьями, вместо того, чтобы назначить главным одного, а остальным приказать ему повиноваться. И вы снова стали убивать друг друга за уделы…

– Откуда ты это знаешь, хан?

– От монаха, которого изгнали его собратья за то, что он, по их мнению, неправильно проповедовал Слово Божье. Монах ушел в Поле, и собратья решили, что половцы его убьют. Мы никого не убиваем просто так, конязь! Монаха привели ко мне, я расспросил его через толмача, и позволил ему жить у нас. Он попросил разрешения проповедовать Слово Божье, и я разрешил. В обмен на обещание научить меня говорить по-русски. Он оказался хорошим учителем. Он также рассказал мне историю русского народа – все, что знал.

– Ты учился?..

– Язык хорошо учить смолоду, конязь, когда голова свежая и память еще чиста, как вода в реке. Моя память уже не та, но я очень хотел знать все о своих врагах. Теперь, конязь, я хорошо говорю на вашем языке. Ты же говоришь по-кипчакски медленно и плохо. Я знаю вашу историю. А что ты знаешь про нас?

Игорь промолчал.

– Если не знаешь, как думаешь победить?

Игорь снова ничего не ответил.

– Монах много обратил в веру твоих людей? – спросил он после долгого молчания.

– Никого.

– Почему?

– Прежде, чем разрешить ему проповедовать, я расспросил его о вашем боге. И долго смеялся, когда узнал, что бог требует от вас любить своих врагов, а русскому воину, поразившего в битве врага, не дают в церкви хлеба и вина, потому что он нарушил приказ бога не убивать. Никто из нас не примет такой веры, конязь! Наши боги требуют жертв, и чем больше воин принесет их идолу, тем более милостивы к нему боги. Это ясно и понятно даже ребенку. А вашу веру, как мне пояснил монах, даже не все священники толкуют правильно – настолько сложна. Особенно трудно всем понять, как один бог может быть одновременно отцом, сыном и святым духом. Люди, которые верят в такого бога, никогда не будут править миром!

– Где сейчас этот монах?

– Он настолько горячо проповедовал Слово Божье, что один хан приказал содрать с него кожу живьем. А тело бросить собакам.

– И ты позволил?

– Хан это сделал без моего позволения. Он думал, что я не стану вступаться за русского. Это был непокорный хан, считавший, что в Поле он может быть сам по себе. Я приказал сломать ему спину перед его ордой. Он умирал долго…

– И одним непокорным ханом стало меньше?

– Это был предпоследний.

– Теперь скажи, что ты хочешь от меня, хан. Не заставляй меня думать, что ты настолько глуп, что рассказываешь мне все просто из желания поговорить.

– Ты умен, конязь. Я это уже говорил. Пойдем вместе на Русь!

– Как?

– Я соберу твоих воинов по ордам, верну им коней, броню и оружие. Вы вернетесь домой без всякого выкупа.

– Ты хочешь, чтобы я жег русские города и убивал русских людей?

– Разве ты не делал этого раньше? Когда мы ходили с тобой на Киев? Когда ты в прошлом году взял Глебов?

– Это мой грех.

– Зачем говоришь так, конязь? Великий хан не должен думать, как простой воин. Тебе нужно было посадить на киевский стол Святослава, и ты сделал это. Владимир переяславльский обидел тебя, и ты отомстил. Мои воины тоже верят: если умрут за хана, в загробном мире они будут владеть несметными стадами и шатрами, полными красивых женщин. Но я-то знаю, что ждет нас там…

– Святослав киевский – мой отец.

– Он твой двоюродный брат, хотя годами годится тебе в отцы. А разве не он выгнал твою семью из Чернигова, когда умер Святослав, твой настоящий отец?

– Я целовал крест ему на верность.

– Кого из русских князей это останавливало? Не смеши меня, конязь! Да и пойдем мы не на Святослава. Он сидит в Киеве, и владеет только городом. Все земли вокруг Киева у Рюрика Ростиславича, а мы с тобой уже ходили на него. Почему бы не сходить еще?

– Мои вои и дружина не пойдут на Русь. Даже если я прикажу.

– Сейчас не пойдут, пойдут позже. Когда посидят в колодках.

– Зачем тебе русские? Сам говорил, что у тебя своих воинов больше, чем нужно.

– Мои не умеют брать города. Наши орды не выдерживают удара закованных в броню русских всадников. Когда пешие русские загораживаются своими высокими щитами и выставляют перед собой длинные копья, у моих воинов бледнеют губы – они знают, как много их поляжет, прежде чем удастся преодолеть этот страшный строй. Мои орды хороши в набеге, но не годятся для правильной войны. Мне нужен полководец. Ты.

– Я не хочу быть твоим полководцем.

– Не спеши с ответом, конязь. Подумай!

– Я не хочу, чтобы меня проклинали во всех русских церквях.

– Тебя не будут проклинать. Когда ты поделишься добычей с вашими церковными ханами, в церквях будут петь тебе осанну. Монах мне рассказывал… Подумай! Ты потерял свои полки, когда один пришел в Поле. Я потеряю свои орды, если один пойду на Русь. Вместе мы одолеем всех. Я знаю, конязь, про русскую лествицу. Самый почетный княжеский стол у вас в Киеве, и он переходит поочередно к самому старшему из вашего рода. Но это правило уже не действует, поэтому мы с тобой и ходили с войском к Киеву. Ростиславичи не хотели отдавать город Святославу, хотя он принадлежал ему по праву. Когда Святослав умрет, за киевский стол опять будет война. Даже если ты дождешься своей очереди, то не сможешь сесть в Киеве. Зачем ждать? Бери сейчас!

– Вместе с тобой?

– Вместе. Но мне не нужны русские земли, а вашим оратаям нечего делать в Поле.

• Предыдущая
• 14/61
• Следующая