В сетях обольщения - Робинс Сари - Страница 54

• Предыдущая
• 54/58
• Следующая

– Да, хочу сказать тебе, старина, что ты можешь стать моим партнером по бизнесу. Из нас получится отличная команда! – воскликнул Биллс.

– Спасибо, дружище! – сказал Хит. – Я буду рад работать вместе с тобой.

– Не торопись меня благодарить! – с лукавой улыбкой сказал Биллс. – Ты ведь пока не знаешь моих условий. А кроме того, я довольно-таки требовательный человек и могу изрядно испортить тебе кровь своим занудством.

– Я буду иметь это в виду, – сказал Хит, пожимая ему руку.

Биллс потер нос и сказал:

– Давай-ка убираться отсюда, пока хозяин заведения не подумал, что мы сейчас пустимся на радостях в пляс. Он уже давно поглядывает на нас с опаской. Ступай, ты нужен сейчас Тесс. Уверен, что она ждет тебя.

Он всегда знал наверняка, что Хиту хочется от него услышать.

Чопорный ливрейный лакей сопроводил Хита до дверей домашнего кабинета генерального стряпчего и, предложив ему войти внутрь, с важным видом произнес:

– Мистер Дагвуд к вам скоро присоединится.

Хит одернул свой шелковый жилет, поправил шейный платок и переступил порог роскошно убранного помещения, которое служило Дагвуду местом для уединенных размышлений, чтения и встреч с близкими друзьями, а одновременно наглядно демонстрировало его достижения.

На стенах были аккуратно развешаны его дипломы и свидетельства в золоченых рамочках, награды и почетные грамоты. В особом стеклянном футляре на видном месте красовался королевский указ о назначении его генеральным стряпчим Англии, членом Высшего юридического совета.

Запах кожи и старых фолиантов подействовал на Хита успокаивающе. Он подошел к окну и посмотрел на запущенный сад. Большую часть своего времени Дагвуд проводил в трудах, ни жены, ни детей, которые ухаживали бы за садом, он не имел, жил анахоретом. Впервые Хиту стало жаль одинокого старика…

– Привет, Бартлетт! – раздался у него за спиной голос стряпчего.

Хит обернулся и увидел посередине комнаты своего начальника, властной осанке которого он всегда втайне завидовал.

– Примите мои поздравления! Вчера вечером я получил письмо от леди Брайт и прочел сегодня утром объявление в «Таймс». Я рад за вас. – Он крепко пожал Хиту руку и добавил, похлопав его по спине ладонью: – Это следует обмыть!

Достав из буфета графин с бренди, Дагвуд наполнил янтарным напитком два бокала. Хиту вспомнилось, как они с хозяином этого кабинета отметили его первый успех – выигранный им процесс о взыскании с должника в пользу государства десяти тысяч фунтов стерлингов. С тех пор прошло уже пять лет, и на счету у Хита было много побед, но свой первый триумф он запомнил навсегда, потому что его лично поздравил его начальник.

Обычно строгое и непроницаемое лицо Дагвуда сегодня излучало радость. Он передал Хиту бокал и с улыбкой произнес:

– Предлагаю выпить за вашу женитьбу. Желаю вам и мисс Уилом многих лет счастливой супружеской жизни.

Хит сдержанно кивнул и сделал маленький глоток. Напиток оказался ароматным и приятным на вкус. Дагвуд окинул его внимательным взглядом и спросил:

– Вас что-то беспокоит, Бартлетт? Вам следовало бы выглядеть сегодня счастливейшим человеком на свете, а у вас такой вид, будто бы скончался ваш лучший друг.

Хит поставил бокал на стол, расправил плечи и произнес:

– Сэр! Позвольте мне выразить вам свою глубокую благодарность за все, что вы для меня сделали. Вы были так добры и великодушны ко мне, что…

Дагвуд прервал его, помахав рукой, и сел за свой массивный письменный стол из красного дерева.

– Не нужно меня расхваливать и благодарить, Бартлетт. Все, что я для вас делал, отвечало моим интересам. Каждому генералу нужен умелый и исполнительный лейтенант, а вы – лучший из моих помощников.

На стене за спиной Дагвуда висел его портрет, выполненный маслом. У Хита сложилось впечатление, что на него смотрят два генеральных стряпчих. Тот, что был мастерски изображен на холсте, был одет в парадный мундир и смотрел на Хита своими мудрыми черными глазами особенно пристально.

– Благодарю вас, сэр! Ваша похвала дорогого стоит, – сглотнув ком, произнес Хит и мысленно отметил, что в иссиня-черных волосах живого Дагвуда гораздо больше серебра, чем у его двойника на портрете.

– Вы что-то утаиваете от меня, Бартлетт. Размышляете, кого следует пригласить на торжество? Оставьте все предсвадебные хлопоты леди Брайт, это не мужское дело. Расслабьтесь и отдохните.

– Мне трудно подобрать слова, сэр, чтобы верно выразить…

– Ах, я в это не верю! Вам, лучшему барристеру, не хватает слов для выражения своих мыслей? Очевидно, ожидание женитьбы подействовало на вас не самым благотворным образом.

Дагвуд усмехнулся и, достав из коробки сигару, протянул ее Хиту. Но тот покачал головой, и Дагвуд, обрезав кончик сигары специальным лезвием, прикурил от свечи. Выпуская клубы дыма, он прищурился и спросил:

– Так что же вас гнетет? Неужели предстоящая встреча вашего отца с Уиломами?

Хит стиснул зубы, пожалев, что когда-то рассказал своему начальнику о неблаговидных поступках отца, на которого он долгое время был зол. Им тогда двигали юношеский эгоизм и обида на отца за свои перенесенные из-за него лишения. Теперь настало время наладить с отцом отношения и попросить у него прощения.

Хит собрался с духом и сказал:

– Нет, сэр. Мой отец – истинный джентльмен и умеет достойно вести себя в любом обществе. Дело вовсе не в нем. А вот в этом. – Он достал из кармана фрака лист веленевой бумаги и положил его на стол.

– Что это? – спросил Дагвуд.

– Прошение об отставке.

Дагвуд замер, потом откинулся в кресле и пыхнул сигарой. Даже не прикоснувшись к бумаге, он спросил:

– Вы приняли предложение от компании «Бентон и Уильямс»?

– Вам о них известно? – с изумлением воскликнул Хит.

Мистер Исаак Бентон вот уже два года как обхаживал его, но Хит тщательно скрывал это от своего шефа, поскольку не собирался уходить с государственной службы в частную юридическую компанию. В своем нынешнем положении Хит не мог рассчитывать даже на то, что Бентон угостит его бокалом вина. И потому доброе отношение к нему Биллса и его деловое предложение было ему особенно приятно.

– Я вас прекрасно понимаю, Бартлетт. Женатому человеку требуется больше денег, чем холостяку. Что ж, я похлопочу, чтобы вам повысили жалованье, но многого обещать не могу.

– Я не прошу у вас прибавки к жалованью, сэр! – сказал Хит. – Я хочу уйти в отставку. Причину моего решения вы узнаете, прочитав мое прошение.

Дагвуд хмыкнул и вновь пыхнул сигарой.

– Вы не хотите читать его? – спросил Хит.

– Я уверен, что оно весьма трогательное, но предпочел бы услышать от вас лично причину вашего намерения покинуть службу.

– Еще раз хочу выразить вам свою благодарность за все, что вы для меня сделали, но у меня просто нет другого выхода, – прокашлявшись, сказал Хит.

– Выход всегда есть, Бартлетт! Ведь мы с вами юристы и сами определяем правила игры. – Он самодовольно ухмыльнулся. – И не забывайте, что я всегда готов вам помочь!

Хиту подумалось, насколько отважна Тесс, которая в отличие от него, всегда и во всем строго следовавшего закону и корпоративным этическим нормам, осмелилась выбраться из отведенной ей обществом ячейки и стала тайным агентом английской разведки. Она жила по собственным правилам, главным из них было бескорыстное и самоотверженное служение людям, которых она любит. Он же, скованный строгими рамками кодекса поведения чиновника, незаметно растерял все свои прежние моральные принципы.

Он встряхнул головой и произнес:

– Знаете, сэр, сейчас я даже не припоминаю, когда именно я перестал делить людей на праведников и грешников, правых и неправых, добрых и злых, и начал смотреть на них как на преуспевших и неудачников, победителей и проигравших, баловней фортуны и ее пасынков, и стал оправдывать успех, достигнутый неправедным путем, ссылками на сложившиеся традиции и неписаные правила, руководствоваться в своих поступках своими претензиями и карьерными устремлениями.

• Предыдущая
• 54/58
• Следующая