Операция «Джеймс Бонд» - Сотников Владимир Михайлович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/36
• Следующая

– Было бы за что поручаться, – махнул рукой Константин. – За развалюху какую-то! Сможешь – вернешь. Не сможешь – не помрет Саня без своей драндулетки. Понравился ты мне, – объяснил он, встретив недоуменный Венькин взгляд. – Крепкий парень, хоть и американец. Ну, бывай, Бен. Глядишь, увидимся еще. У меня вообще-то ремонт еще на даче не кончился, но время от времени буду приезжать.

Решив проблему, Константин явно потерял интерес к юному американцу. Венька сразу это заметил, потому что у Сергея всегда делалось точно такое же выражение лица – отрешенное, почти безразличное, – как только он улаживал какое-нибудь дело.

«Ну и ладно! – подумал Венька. – Нужен мне его интерес, как слону качели. Главное, транспортом обеспечил».

Саня, широкоплечий парень из красного дома, вообще не задал ни одного лишнего вопроса, когда Венька протянул ему купюру, на которой Константин поставил какую-то малоразборчивую закорючку – наверное, свою подпись.

– Тебе когда надо? – только и поинтересовался Саня, услышав Венькину просьбу. – Я, понимаешь, тачку взял, «Мазду» спортивную. – Он довольно улыбнулся. – На мотоцикле давно уже не езжу, подготовить его надо.

Еще по дороге Венька обдумал свои дальнейшие действия и поэтому сразу сказал:

– Завтра понадобится. Только рано совсем, затемно. Ты, наверное, еще спать будешь в это время.

– Ничего, можешь будить, – усмехнулся Саня. – В окно стукни, я выйду, открою гараж.

Теперь Венька нисколько не сомневался, что его план осуществится на сто процентов. Раз уж с самого начала так повезло, значит, и впереди его ждет удача!

Конечно, не приходилось ожидать, что Тася тоже не станет задавать лишних вопросов. Девчонка все-таки, хоть и… Хоть и хорошая девчонка.

Правда, обвести вокруг пальца Таську не составляло большого труда, в этом Венька не раз убеждался. И, может быть, именно поэтому ему совсем не улыбалось ее обманывать… Но без Тасиного участия его план был неосуществим, поэтому хочешь не хочешь, а версию выдумывать надо.

Услышав о том, что Венька хочет на полдня исчезнуть из дому, Тася испуганно воскликнула:

– Ой, Веня, а зачем тебе в Москву?

– Ну понимаешь, Тась, – объяснил он, – у меня же друзей было полно, когда мы в Москве жили. Я одному еще из Америки позвонил, пообещал, что обязательно его навещу. А теперь получается, я его обманул?

– Нет, обманывать, конечно, не надо, – согласилась Тася. – Но мама против не будет, я точно знаю. Зачем же тайком уезжать?

– Тась! – Венька скривился, как будто разжевал лимон. – Ну ты представляешь, что будет, если Геля узнает, что я в Москву собираюсь? Думаешь, она меня одного отпустит?

– Не отпустит, – кивнула Таська. – Но…

– Вот именно! – подхватил Венька. – И что у нас за встреча будет с друзьями, как ты себе представляешь? Ты извини, но глупо выглядеть я не привык. А если я под женским присмотром явлюсь…

– Да я понимаю, Вень… – растерянно протянула Тася.

– А раз понимаешь, то какие проблемы? – улыбнулся он. – Сяду на первую электричку, а часов в шесть вечера, не позже, уже дома буду. Ты же как раз собиралась рассвет порисовать с натуры. Вот и порисуешь завтра, пока погода хорошая!

По Тасиному смущенному лицу можно было читать ее мысли, как по открытой книге. Венька понял, что надо ковать железо, пока горячо.

– Вместе из дому выйдем, – деловито объяснил он, как будто вопрос был уже решен и осталось уточнить подробности. – Я тебя до речки провожу, а сам – на станцию. И сразу договоримся, где встречаемся и во сколько. Бутерброды какие-нибудь с собой возьмем для правдоподобия, все как положено. А если надоест на речке – ну, посидишь у какой-нибудь подружки часок-другой, неужели не у кого?

Если кто и мог сопротивляться, слыша такой уверенный тон, то, конечно, не Тася. Маша тоже никогда не могла возразить Сергею, когда он разговаривал с ней так – убежденно и вместе с тем добродушно. Венька понимал, что использует запрещенные приемы, и ему было ужасно стыдно… Но что оставалось делать? В конце концов, ради ее же брата старается!

– Мне, конечно, есть у кого посидеть, – тихо сказала Тася. – Только… Веня, ты правду говоришь?

– Правду, – кивнул Венька, больше всего мечтая провалиться сквозь землю. – Шестичасовой электричкой вернусь, честное слово.

– Ладно, – сказала Тася, отводя глаза. – Ты прямо завтра хочешь ехать?

И вот теперь, выводя из кустов красную «Яву», Венька больше всего думал о том, чтобы не опоздать к назначенному времени. Даже те, прямо скажем, ошеломляющие сведения, которые он получил от Женьки, занимали его меньше. В конце концов, со всем этим он разберется завтра или послезавтра, когда объявится на родительской даче. А сейчас главное – провернуть все так, чтобы ни Тася, ни Геля ничего не заподозрили.

Он надел шлем, завел мотоцикл и рванул с места, выжимая из каждой передачи предельные обороты. «Ява», конечно, не «Харлей», но тоже ничего мотоцикл, скорость дает. Впрочем, хотя так и подмывало гнать побыстрее, Венька ни разу не превысил скорость: конфликты с ГАИ ему были сейчас ни к чему.

Тася сидела на маленьком раскладном стульчике и смотрела, как поднимается над водой светлое марево. Сквозь легкий утренний туман казалось, будто монастырь плывет над высоким речным берегом.

Тася давно уже смотрела на теряющийся в утренней дымке монастырь – а лист бумаги на этюднике по-прежнему был пуст. Зато мыслей в ее голове было даже слишком много. Они клубились, мешались друг с другом и никак не выстраивались в ясную картину. А ведь Тася надеялась, что сегодня, в одиночестве, разберется со своими мыслями.

С тех пор как Венька Стрелецкий появился в Караваеве, Тасина жизнь изменилась так, что иногда ей даже не верилось: неужели все это происходит с ней, а не с какой-то другой девчонкой? То есть внешне, конечно, ничего особенного не происходило. Они проводили время с Венькой точно так же, как всегда проводили летние дни с Женей: ходили на речку, бродили по окрестностям, выискивая красивые пейзажи. Правда, чернику не собирали: Венька сразу сказал, что заниматься таким дурацким делом не хочет. Зато он точно так же таскал на плече Тасин этюдник, как всегда это делал ее брат.

Но каждый раз, когда Венька брал у нее из рук этюдник, у Таси перехватывало дыхание. Потому что самые обыкновенные вещи он делал так, что жизнь казалась праздником. Но ведь, может быть, только казалась…

Вот в этом и было все дело, поэтому Тася и старалась ни о чем таком не думать. Потому что до конца лета оставалось полтора месяца, а потом… А потом Венька уедет в свою Америку и навсегда забудет о том, что в каком-то городке Караваево живет какая-то девчонка Тася, с которой он ходил на речку и бродил по окрестностям.

И вообще, это для нее каждый день нынешнего лета – праздник. А для него, может, все совсем не так. И как догадаешься, что он обо всем этом думает?

Вообще-то Тася была веселой и общительной девчонкой. Но со всеми мальчишками – кроме, конечно, Жени – ей было ужасно скучно. Все девчонки из ее класса давно уже делились друг с дружкой всякими любовными историями, и во всех этих историях каждая из них меняла кавалеров как перчатки. Может, конечно, половина этих историй была выдумана. Но Тася ведь и выдумать ничего такого не умела! И уж тем более не умела делать вид, будто ей интересно, кому назначит свиданку Витька Лиховец – Ольке Дунаевой или Ритке Глазуновой. Не все ли равно, когда этот Витька спокойно ругается матом и при Ольке, и при Ритке, и вообще при всех девчонках! И смотрит на всех таким оценивающим взглядом, от которого сразу становится не по себе.

Да и о чем с ним можно говорить, если он назначит свидание? Каждый день Витька громко пересказывал в классе новый фильм, который посмотрел по видаку. Но Тасе всегда почему-то казалось, что фильм один и тот же.

– А ты, Лапушина, просто нам завидуешь! – сказала однажды Оля, заметив, что Тася во время ее восторженного рассказа про вчерашнюю встречу с Витькой поглядывает на дверь и явно хочет уйти. – Слишком много про себя понимаешь, вот с тобой парни и не хотят дела иметь. Подумаешь, какая цаца, Витька ей скучный! Да про что ему с тобой говорить, про картинки твои, что ли?

• Предыдущая
• 25/36
• Следующая