О черном маге замолвите слово (СИ) - Абзалова Виктория Николаевна - Страница 22

Барьер проявил его цвет, и юноша с легкостью читал по их решительным лицам, что он для них не человек — опасная тварь, которую если не удастся взять живой, убьют не задумываясь.

Их было больше, они были сильнее и опытнее: исход схватки был предрешен. Живая петля захлестнула ноги, и Дамир не удержал равновесия и упал. В следующий момент у него выбили оружие, добавив пинков, так что юноша едва подавил крик боли.

Накрепко связанный как обычными, так и магическими путами трофей с кляпом во рту и мешком на голове — был предъявлен пред светлые очи только что прибывшей леди Ровены, пожелавшей лично увидеть и допросить схваченного темного.

— Какой молоденький! — магесса не стала скрывать удивление.

Дамир упрямо вскинул голову, когда с него стащили мешок, и уперся взглядом в льдисто-холодные бледно-голубые глаза. Женщина в свободном белом платье не выглядела старой, только глаза ее выдавали. Улыбалась она вроде бы даже доброжелательно, но юношу затрясло.

— Маленький колдунчик… — выслушав доклад о происшествии, протянула Ровена, разглядывая его как замысловатую вещицу, которую следует приспособить к своим нуждам, только она пока не определилась к каким именно, — Как интересно! И какой потенциал! Снять веревки.

Дамир даже не успел почувствовать облегчения: он едва не задохнулся из-за мешка, избитое тело затекло в путах, пока его волочили в лагерь, — как оказался у столба, а на горле защелкнулся ошейник. Странный металл ожег кожу холодом, впился ледяными иглами, одновременно душа. Рефлекторно Дамир забился в руках в то время как на него надевали скованные короткой цепью наручники, тоже крепившиеся к столбу.

— Все верно, адамантий, — сообщила наблюдающая за процессом Ровена.

Дамир не удержался от короткого вскрика — он перестал ощущать что-либо ниже охватившего запястья ледяного острозубого обруча.

«Ничего», — он упорно стиснул зубы, — «Это лишь цепь… Мастер прошел через это и ты сможешь!» — Выньте кляп, — продолжила леди Ровена, глядя на прикованного к столбу паренька с чувством глубокого удовлетворения.

Дамир сплюнул кровь вперемешку с землей и пеплом. Ничего хорошего он не ждал.

Тем временем леди принесли удобное кресло, в котором она устроилась.

— Как твое имя? — задала она первый вопрос.

Дамир молчал, только синие глаза сверкали сквозь упавшие на лицо спутанные черные волосы.

— Ах, — покачала головой магесса, — Не хорошо! А главное, не разумно.

Казалось, она говорит с нерадивым учеником, не выучившим заданный урок, а не со скованным пленником.

— В твоем положении, — Ровена сделала красноречивый жест, — следует быть не только откровенным, но и вежливым. Ты будешь отвечать?

Дамир молчал, хотя все внутри содрогалось от страха.

— Так не пойдет, — нахмурилась магесса, — Позволь мне объяснить. Быть может, это и не заметно, но идет война и мы с тобой по разные стороны. То, что ты связан с Башней и ее лордом — очевидно. Иначе бы ты здесь не оказался. Нам необходимо узнать, что делает твой хозяин и где он. И я узнаю это. Средств у нас много.

Если же ты проявишь добрую волю, то все происшедшее будет забыто, как недоразумение. Тебя немедленно освободят, и ты сможешь идти на все четыре стороны.

Дамир молчал, стиснув зубы, что бы они не стучали. «Я не собака, что бы он был мне хозяином!!! И мне нужна только одна сторона из четырех…» — Какой упрямый! — леди Ровена поднялась, — что ж, даю тебе сутки на раздумье.

Дамир остался один у столба в центре лагеря. Он не стал беспорядочно дергаться: даже если бы ему удалось освободить из наручников руки — это ничего не дало бы: ошейник тоже крепился прочной цепью к столбу, а разбить звенья ему было нечем.

Основание массивного столба надежно скреплялось камнями и раствором — и думать было нечего, что бы расшатать его или разломать и снять с него кольцо от ошейника. В довершении всего вокруг столба и лагеря целиком мягко светились барьеры помощнее того, который его выдал.

Дамир не видел ни какой возможности для спасения, и ему было страшно до дрожи в коленях: он не сомневался, какие средства заставить его говорить имела в виду магесса. Он сомневался, сможет ли выдержать. К счастью, даже невольно никаких особых тайн он выдать не сможет, просто потому что не знает, только его заверениям врядли поверят.

Ночью, в цепях, голодный и закоченевший, не имея возможности даже сесть — цепи были слишком коротки и позволяли только опуститься на колени, юноша до конца прочувствовал причину, по которой и мастер Фейт и мастер Райнарт советовали ему избегать и храмов, и светлых. И не важно, что никакими своими расхваленными способностями он пользоваться толком не умеет! Дамир даже пожалел, что рядом нет Раинн, хотя — маги и герои это не вам кабацкая драка…

В пору было завыть от отчаяния!

Дамир провел ночь, собирая в кулак всю свою волю и мужество. Он думал, что допрашивать его будут утром, но леди Ровена педантично следила за истечением назначенных суток, заодно дожидаясь пока решимость пленника к сопротивлению будет основательно подточена ожиданием. Юношу поддерживала только злость и понимание, что именно того, они и добиваются.

Магесса и ее сопровождение появились минута в минуту.

— Продолжим беседу, — любезно предложила леди Ровена, усаживаясь в подставленное кресло.

Дамир выпрямился, хотя для этого пришлось опереться на столб, и вдруг замер, потрясенно уставившись на кого-то из свиты волшебницы. Рыжая чародейка была белее собственного капюшона и смотрела на него с не меньшим ужасом. Однако Алагерда мгновенно овладела собой и даже подступила поближе.

— Итак, у тебя было время подумать. Что ты можешь мне сказать?

Услышав вопрос Ровены, Дамир тоже очнулся.

— Ничего, — хрипло отозвался он.

— Я не ослышалась?

— Ничего! — старательно проговорил юноша как можно отчетливее.

— Что ж, подумай еще. Время у нас есть, — спокойно сказала леди Ровена.

— Вы ничего не добьетесь, потому что я ничего не знаю! — крикнул Дамир ей в спину.

Магесса обернулась и погрозила ему пальцем.

— Врать не хорошо.

На следующий день сцена повторилась.

— Упрямец! — леди Ровена впервые проявила нечто похожее на досаду, — Ты делаешь хуже только себе!

Дамир словно не слышал ее. Проследив за его взглядом, магесса поняла, что так занимает его мысли, и сделала знак помощнику.

— Ты, кажется, хочешь пить? — вкрадчиво поинтересовалась она, — И как я не подумала…

Дамир вздрогнул. Ему не давали ни есть, ни пить, но почти забытый голод был не так страшен, как жажда. Он слышал, что маги могут обходиться без еды и воды некоторое время, преобразовывая энергию, но у себя таких умений не обнаруживал.

Тем временем Ровена, немного брезгливо морща губы, приблизилась к нему с чашкой в руках и продемонстрировала ее содержимое.

— Вода. Такая чистая, прохладная… Ответь мне, и ты ее получишь.

Дамир поднял на нее глаза в окружении черных кругов.

— Как тебя зовут?

— Дамир, — прошелестел ответ.

— Вот видишь, совсем не трудно, — похвалила его магесса, — ты ведь знаком с господином Башни, Дамир?

— Да… — юноша бессознательно тянулся к чашке, на сколько позволяли цепи.

— Расскажи мне о нем.

Дамир сразу вернулся к действительности. Он отодвинулся подальше, с упреком глядя на Ровену.

— Я ничего не знаю. Мне нечего рассказывать, — твердо ответил он.

Губы женщины сжались в тонкую линию. Разъяренная магесса медленно вылила воду на землю.

— Завтра мы попробуем еще, — хладнокровно сообщила она.

Дамир обессилено обвис в оковах: за что? Хотите убить — убейте, за что мучить?

Не за что, а зачем, — поправил он себя.

Облегчения не наступило и на третьи сутки. Голод, жажда, бессонница пока не могли убить, но их было достаточно, что бы стать орудием пытки почище каленого железа.

— У тебя последняя ночь, сопляк! Больше я не стану с тобой церемониться! — сказала леди Ровена уже без улыбок.