Фармацевтическая и продовольственная мафия - Броуэр Луи - Страница 14

Иначе говоря, строгий научный подход к любому эксперименту, проводимому в рамках заранее определённых условий: определённая многократность, неизменяемость параметров, повторение одних и тех же результатов и тех же эффектов — все эти условия оговариваются в, так называемом, протоколе.Что касается общей экологии, то здесь может возникнуть настолько большое количество проблем, что всех их невозможно учесть в каком-либо протоколе. Это придаёт исследованию, с чем легко можно согласиться, более изнуряющий, более тонкий и изысканный, а иногда и противоречивый характер, когда речь идёт об оценке полученных результатов.Если речь идёт об экологии человека, то проблема усложняется вдвое, так как результаты, полученные в ходе ранее проведённых опытов, могут вдруг получить отрицательную оценку в результате исчерпывающего и лаконичного объяснения. Подобные объяснения могут исходить от тех, кто организует проведение того или иного эксперимента или участвует в разработке тех или иных законов на основе полученных данных в ходе подобных опытов. Я объясню: если дозировка была верной, то химическая реакция неизменно даст один и тот же результат. То же самое будет происходить и с физическим экспериментом, и никто не будет оспаривать того, что кажется научной истиной.

Но, если речь идёт об экологии человека, мы вынуждены учитывать большое количество различных факторов. Кроме того, вступает в силу ещё и концепция специфической интерпретации поведения человека.Как разумное существо, человек не строит одних и тех же отношений ни с себе подобными, ни с другими живыми существами. Способность к мышлению подталкивает его на постоянное осмысливание всего происходящего, а следовательно, создаётся что-то наподобие экрана между той реальностью, которая есть на самом деле, и той, которая представляется ему в мечтах. Отсюда возникают трудности в определении научной закономерности при изучении особенностей поведения, как человека, так и животных. Всё живое представляет высшую степень сложности.

Приведу простой пример: идеология, настойчиво навязанная и засевшая в памяти народа, может привести самого носителя идеологии к совершенно ошибочным выводам относительно порядка построения взаимоотношений с такими же людьми, как он, с животными и другими формами материи. Достаточно представить, к каким непоправимым ошибкам и к какой лжи привели идеологи нацизма, коммунизма и некоторых религий, которые не гнушались каких-либо искажений в ходе опытов и экологических исследований.Логический подход к тому или иному явлению представляет собой непреодолимое препятствие на пути научного исследования. Из-за этой способности человеческого разума было совершено большое количество ошибок, исчез объективный подход к предмету исследования, которого мы всегда ждём от исследователей, или он подвергался изначальному или уже приобретённому субъективному суждению, становясь, в конце концов, догмой. Так было, к примеру, в отношении неизменности материи, фактора её преобразования из одного состояния в другое и т.д.

Если привести пример из области медицины, то не нужно забывать, что только к концу 50-х годов начали всерьёз принимать во внимание психические расстройства. Благодаря экспериментам, некоторые врачи признали, что нарушенная психика является одной из основных причин отдельных заболеваний. Поэтому, начиная с 1975 г., врачи стали прописывать пациентам плацебо (индифферентное вещество, по внешним признакам имитирующее какое-либо лекарственное средство), которое оказалось способным облегчать страдания, а порой и лечить некоторые болезни.Подобные ошибки были характерны для начала XIX в., когда учёные мужи, во имя превосходства человеческого разума над всем остальным миром, рассматривали человека, дитя природы, исключительно с физиологической точки зрения. Это может показаться совершенно парадоксальным, поскольку именно учёные утверждали мысль о существовании в природе того же самого разума.

На самом же деле они попытались причислить человека к разряду исключительно психологических и механических феноменов таким же образом, как они поступали по отношению к материи, животным и растениям. Увы! В их научных трудах главный принцип так и не был принят во внимание, а именно тот принцип, которому они так и не смогли дать точного определения и который они обошли стороной: это принцип объективного сосуществования. Во имя здравого смысла был отброшен принцип созидания, который, по их мнению, восстанавливал вышедшее из моды дедовское суеверие. Ему ставилось в вину то, что он держал науку в темноте и невежестве. Эти учёные мужи, ослеплённые своей собственной доктриной, упустили главное: принцип объективного сосуществования. А без уважительного отношения к нему невозможно сделать точные, а значит, и научные умозаключения.Физиолог Клод Бернар в своём труде «Принципы экспериментальной медицины», вышедшем после его смерти (записи он вёл с 1862 г. до самой смерти в 1878 г.), после многочисленных опытов над животными, написал:

«Я доказал, что можно манипулировать, как над отождествлёнными, так и над неотождествлёнными телами». И это — его аксиома.Но затем оказалось, что сомнения закрались в его разум, который не мог уже не признавать факт индивидуальной формы жизнедеятельности, существование которой он всегда отрицал.

На стр. 145 он пишет:

«У неотождествлённого существа отсутствует какая-либо неуправляемая спонтанность или какая-либо отличительная индивидуальность; поэтому, при работе с таким объектом, всегда можно быть уверенным в конечном результате. Но, когда речь идёт о живом существе, фактор индивидуальности неизменно вносит элемент повышенной сложности; нужно учитывать, что, помимо внешних факторов, индивидуум подвергается воздействию ещё и органически присущих ему внутренних факторов, называемых внутренней средой».

На стр. 249 он продолжает:

«Нужно отвечать за свои поступки. Если кто-то признал, что он совершил неблаговидный поступок, то это значит, что он сделал что-то разумное. Нет никакого сомнения, что нужно доверять реальным фактам, однако их следует всё же перепроверять. Мы наделены природой разумом, чтобы объяснять те или иные поступки, а совершаем поступки, чтобы менять мировоззрение и не допускать противоположных умозаключений».

Какое признание сделано этим жестоким жрецом, совершавшим жертвоприношения.

На своём смертном одре, без окружения членов своей семьи, которых уже тошнило от его практических опытов над животными, окружённый лишь своими коллегами по «живодёрству», он прошептал своему ассистенту Арсонвалю: «Наши руки пусты, и только на наших губах застыли обещания!»

Каков сценический крах этого учёного мужа!

Но всё же, весь западный научный мир продолжает называть Клода Бернара «гением» и приводит в качестве доказательства его мнимое научное открытие о предназначении поджелудочной железы и гликогенной функции печени. Особенно после того, как, искалечив тысячи собак, Клод Бернар сделал ошибочное умозаключение о том, что печень вырабатывает сахар, потому что он не смог обнаружить сахар в воротной вене, которая, как раз, впадает в печень!! Существует ли ещё более ошибочное умозаключение? А между тем, французский словарь Ларусс и энциклопедии продолжают спокойно утверждать о том, что Клод Бернар открыл гликогенную функцию печени... И весь университетский мир, как во Франции, так и в ряде других стран, верит в это и по сей день!!!Клод Бернар рассматривал физиологические исследования, как какую-то самоцель. Это он подтверждал неоднократно. В его труде «Принципы экспериментальной медицины», впервые опубликованном только в 1947 г., были отражены его последние идеи и окончательные взгляды на жизнь:

«Мы только установили, что профессиональная медицина должна отличаться и быть отделена от научной, теоретической и практической медицины. С этой точки зрения, она не должна быть включена в рамки нашего образования, которое является исключительно научным».Он даже выразил своё особое презрение к профессии медицинского работника: