Алмаз сознания - Смирнов Терентий Леонидович "Странник" - Страница 12

В общем на горизонте замаячил Чжао Би-чень. Он был даосом. Даосская йога — это практика отменного здоровья и глубинного познания своего организма в его самом телесном, приземлённом аспекте. Как раз то, что мне нужно, что мне не хватает… И Чжао, который жил в конце девятнадцатого и начале двадцатого века, полностью воплощал собой совершенного, реализованного даосского мастера. К слову сказать, что известный Мантак Дзя всего лишь его бледная, современная копия. Мастера было узнать не трудно: среднего роста, в холщовой рубахе, предельно короткая стрижка ёжиком. От него источалась, лучилась живая, кипучая и в то же время спокойная, уравновешенная энергия. В каждом своём грациозном и расслабленном движении он был непередаваемо пластичен, мягок, как кошка, неуязвим и одновременно до странности устойчив. Десяток человек не смогли бы сдвинуть Би-ченя с места. Особенным светом горели его глаза. Яркие белые белки, нежная, гладкая розовая кожа и детский румянец на щеках указывали на отменное здоровье. Мастер никогда практически не уставал. Добавьте сюда доброжелательную улыбку, открытый и невинный взгляд, — и вы получите полный портрет даосского мастера. Чжао на момент нашей встречи было уже за семьдесят, но он вполне мог поместиться в неопределённую возрастную категорию от тридцати до сорока пяти лет. Мастер наслаждался каждым мгновением жизни. Дао вошло в его тело, а мастер влился своими природными энергиями в Дао.

— Дао, выраженное словами, не есть Дао.

— Мягкое побеждает твёрдое… — какое неповторимое очарование, мягкость, красота, гармония и совершенное равновесие заложены в принципах даосской йоги! Вот настоящая йога — нашёл!

Я пытаюсь понять и рассмотреть поближе Би-ченя. Вот я направляю на него свой любопытный взгляд, но он в тот же момент растворяется в воздухе моей комнате.

— Где же ты, достопочтимый Чжао? — хочу задать ему вопрос.

— То, что можно понять, ухватить умом и всё, что можно описать словами, — неизбежно будет ошибочным, — слышу уже за своей спиной проникновенный голос Мастера. Я быстро оборачиваюсь и на какое-то мгновение улавливаю образ Чжао, но и он плавно исчезает, оставляя свой тихий смех: — Ты пытаешься поймать неуловимое, как нельзя захватить и сделать своей собственностью луч солнца…

Би-чень свободно владел техникой телепортации — вневременным перемещением своего физического тела в любую точку земли. Это высшая реализация всех мастеров-нидзя. Этого уровня достигают, когда открываются тайны великой Пустоты, тайны пространства.

И ещё я услышал:

— Практикуй! И успех придёт к тебе тогда, когда с неба начнут сыпаться цветы…

Я стал работать с базовым энергетическим центром, Харой, или с животом. Развитая хара — это основа физиологического здоровья организма.

Даосская йога при всей своей приземлённости оперирует высокими идеалами. В ней также присутствует идея чудесного, возможность преодоления смерти и даже достижение бессмертия не только сознания, но и физического тела… Когда-то в прошлом на нашей земле, в рамках отдельной цивилизации, это было возможно, и первые даосы наслаждались в здоровых телах жизнью продолжительностью в умопомрачительные сроки: в десять — двадцать тысяч лет!!! Эх! Надоело мне влачить своё жалкое, приболезненное, истощённое существование! Хочу получать удовольствие и радость от жизни через здоровое тело и его пробужденные живые энергии и силу!

Стремление к красоте, гармонии и равновесию является естественным для человека. Очень быстро я убедился в том, насколько даосская йога мудрее, мягче, естественней и гармоничней йоги индийской. В индийской схеме энергию, Кундалини, выводят по позвоночнику вверх, в чакру сахасрару, где она призвана соединиться с Абсолютом, богом Шивой. Подобная реализация считается духовным идеалом и возводится в ранг полной освобождённости. На практике же такая карта пути крайне опасна, так как связана со значительным риском, исходящим от неуправляемой, коварной Кундалини; она даёт непредсказуемые результаты и зачастую приводит к неуравновешенным состояниям вплоть до умопомешательства.

В основе же даосской карты лежит идеал энергетической орбиты: энергия при этом движется вокруг туловища по кругу, что соответствует энергии человеческого зародыша во внутриутробном состоянии. Иначе говоря, возвращение к пренатальному, «прежденебесному» положению, или к тому естественному состоянию, в котором человек уже некогда пребывал, и означает ту самую природную гармонию и естество.

Большинство духовно-религиозных путей идут «сверху», спуская из покровов высоких энергий индивидуальное сознание практикующего вниз. Даосская йога, напротив, идёт «снизу» по условному направлению вверх, поднимая сознание и прорабатывая в самую первую очередь низкие энергии.

— Низкое — основа высокого.

И хотя человек — не тело, я сравнительно быстро убедился в собственном опыте в мудрости призёмлённых, жизненных ориентиров даосов. Начинать необходимо с физического тела и более плотных эфирных энергий.

А однажды в процессе практики «думания» животом, то есть разнообразной работы с Харой, мне приоткрылся самый первый даосский секрет и моя настоящая энергетическая ситуация. Понимая, что в городе практически невозможно накопить живую энергетическую субстанцию, так как она почти полностью отсутствует в городском воздухе и воде, я старался выполнять свои упражнения на природе и, в частности, в сосновом пригородном лесу. Как-то раз, центрируясь на Харе, я приступил к даосскому упражнению, сопровождая процесс специальным «вентилирующим» дыханием. Как, вдруг!

Невидимая рука мастера Чжао Би-ченя, простираемая ко мне из даосского потока сознания, провернула какую-то тайную створку в моём животе, и на меня энергия просто хлынула лавиной, как из обрушенной плотины! Вся моя ёмкая энергосеть, та самая акупунктура! схемы которой я ранее отвлечённо просматривал в различных китайских лечебных книгах, пришла в движение! Все каналы в моём теле мгновенно ожили, начали течь, пульсировать, перетекать. Как же далека теория от практики! И как далеки обычные люди от познания своего организма! А ведь в нём запрятаны такие волшебные и непредсказуемые силы!

Особенно удивили тонкие энергетические ручейки, текущие, пульсирующие по каждой стороне каждого пальчика рук. Энергия как некой прохладной освежающей жидкостью заливала шею, руки, грудь. Под грудью словно открылся наиболее значительный резервуар — солнечное сплетение. Из него эта необыкновенная жидкость стала расширяться и растекаться в разные стороны. Я перестал быть телом, я стал текучей энергией! Меня как дерево наполняли целительные соки! Далее эта энергия стремилась залить мою поясницу, но ей что-то мешало. Она не смогла войти и в низ живота, а в моих ногах, несмотря на распирающую силу, энергия отсутствовала полностью! Практически я висел в воздухе! С жизненно необходимой, насущной энергией земли у меня связи не было! Так вот отчего мои ослабленные, нездоровые и психологически неустойчивые состояния. Я был уподоблен дереву, лишённому своих корней…

Такой прорыв в моём сознании и понимание своего положения, который мне подарил Чжао Би-чень, укрепил меня в даосской практике. Я стал алхимиком. Специальными приёмами я выплавлял, выпаривал в своих «котлах», манипулируя природными принципами огня, воды и воздуха, — свой эликсир бессмертия, пилюлю здоровья. Сокровенная пилюля была реальностью. Во мне значительно прибавилось силы и жизненной энергии. Так я стал даосом…

Чжао наставлял меня: — Главным котлом, дань-тянем, или киноварным полем, в котором вывариваются нужные энергии, остаётся Хара, но для этого необходимо сначала закрыть ворота жизни и смерти Хуэй-Инь, или центр промежности.

Закрыть ворота оказалось делом трудным. По общей слабости и болезненности организма со мной регулярно случались ночные поллюции. Жизненная энергия зачастую покидала меня по три, а то и по пять раз за ночь! Тем не менее, кое-что получалось, и мне открылась суть упражнений с интимными мышцами.

С удивлением я всё более убеждался в том, что «обыкновенное» физическое тело человека хранит в себе необыкновенные, потрясающие возможности. В этот период практики я старался побольше находиться среди природы, уходил надолго и подальше в лес.