Алмаз сознания - Смирнов Терентий Леонидович "Странник" - Страница 53

Радость-радостная, беспричинная, безбрежная — здравствуй!

— Знаешь, где находится жизнь, друг?

— Она простирается в самой жизни! Но только в глубине её, внутри. Человек привык скользить на поверхности; он сталкивается только с внешней, грубой, нечувствительной стороной жизни. А сокровенный, тайный, эзотерический смысл жизни обитает во внутреннем духовном пространстве: в человеческом сердце!

Да как же это так, что я такой взрослый и умный до встречи со Странником не мыслил, не знал, что можно так радостно существовать!?

Странник подарил мне целого восхитительного Бога, — такого большого-пребольшого, громадного, просто необъятного; и весь Он состоит — из Радости!.. И эту Радость можно вдохновенно пить, есть, вбирать, впитывать в себя; и Бог при этом не умаляется, а только становится ещё больше!!!

Тсс… Тихо! Я, кажется, схожу с ума от необъятного веселья. Шёпотом доложу тебе, хи-хи!.. Но никому не рассказывай… Я — псих, ненормальный…

Схожу с ума от — РАДОСТИ!!!

А знаешь ли ты, сколько у радости вдохновенных граней, сколько различных оттенков и сторон?

А известен ли тебе наисчастливейший детский смех Освобождённого, прикоснувшегося к бессмертию? — Натурально, к самому настоящему бессмертию!!! Не веришь?

Знал бы ты, друг, тайну моей радости, то немедленно бросил бы тут же всё, — и семью, и работу, и дом, — и побежал бы за мной без оглядки…

Подсмотрел бы ты за мной, как я в уединении, в деревенской избе, после молитвы исторгал, изливал, излучал, выбрасывал из себя Радость: то тихую, спокойную, то буйную, сумасшедшую, неуправляемую! Как гулял я по природе в розовых очках, в розовом мире и пил нектар трав и цветов, как растворялся и терял своё тело в чистом, лесном воздухе! Как прошибало моё тело целительные токи. Как затворнически закрывался от всех в своём доме и, не зная, что делать с этим весельем, куда его девать, — его было так необъятно много! - выплёскивал, выплёскивал его из себя на страницы своих дневников. Кромсал, кроил, описывал эту радость, рассматривал со всех сторон, проникал в неё глубже; весь состоял из радости… А я был большой, очень большой, — и из меня как из Великана, из Гулливера Радости спрыгивали, сползали, сбегали на бумагу, падали сотни и тысячи радостных лилипутов. Что тут творилось!!! Весёлые, восторженные, маленькие человечки буквально с ума сходили от Радости! Они, как сумасшедшие, отплясывали между строчек и на самих буквах, смеялись, дурачились, корчили рожи, кувыркались и прыгали от счастья… ХИ-ХИ-ХИ!!! Ах, что творилось у меня дома!.. Вздымаюсь, выхожу за пределы своего великанья тела, поднимаюсь и расширяюсь сквозь дом. Накрываю своей радостью всю деревню, весёлым буйным ветром прокатываюсь по окрестным полям и лесам, застилаю всю русскую землю…

Добраться до глубокого уровня радостного существования. Когда сам факт, только сам факт — вдумайся! — твоего существования — фонтанирующее, непрекращающееся счастье! Счастье, не зависящее от денег, других людей, работы, забот, неприятностей, болезней тела… — Абсолютная, ничем необусловленная самодостаточность!

И ещё тебе откроюсь по большому секрету. По очень большому секрету!.. Радость такая — всего лишь первый духовный шажок, одна небольшая часть, малая грань, сторона Любви; потому что Любовь — ещё большее таинство… А Любовь — она ещё более сладостная, необъятная, она — бесконечная… Там — дальше, глубже… Взрыв смеха, осколки счастья, фонтаны радости!.. А ещё дальше и глубже… Онемение от восторга, изумление перед дивной красотой! Ещё… Блаженство, неописуемая сласть, сахар, мёд с молоком!.. Захлёстывающее, глубинное духовное наслаждение — Самадхи!!!

И нет этому конца, и нет края, и нет у всего этого торжествующего великолепия дна. Нет дна, понимаешь???

Брось, немедленно прекрати читать эту главу, — бациллы радости заразительны и неизлечимы!..

Эх, да как же тебе всё это рассказать-выразить, чтобы ты хоть чуть-чуть, ну, хоть самую малость понял бы, о чём это я???

…Вот я бережно накапливаю в сердечной молитве радость, вот я удерживаю её в своём теле, в хрупком сосуде души. Вот меня окутывает нежность, тишина, Любовь… Вот счастья становится очень много. Ещё больше. Вот я переполняюсь им и начинаю звучать хрустальным звоном от полноты. Поёт моё сердце. Слышишь?! Оно поёт, звенит, играет, радуется. Душа взыгралась ещё сильнее. А счастье всё прёт и прёт, понимаешь???

Я уже его не вмещаю. Но блаженство всё льётся и льётся, ниспадает в тебя сверху — просто неиссякаемый водопад радости!

Всё хватит, прекратите, — вы что??? До-ста-то-чно!!!!! Уже с ума схожу от счастья, а вы там «наверху» всё даёте, всё спускаете… Вы тоже, что ль, там «наверху» сумасшедшие???!

Дз-з-з-и-и-и-н-н-нь! Треск! Ух! Не выдержал мой хрустальный сосуд. Лопнул от счастья я, но как мне при этом сладко, упоительно-сладко и весело!!! Разбился драгоценный хрусталь на тысячи мелких кусочков. Хи-Хи-Хи!!! — Ах! Вдребезги!.. Счастье выплеснулось на эти страницы, ах!.. Ща-сть-е моё!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Играйте же, играйте, музыканты! Любовная вибрация вырвалась из сердца! Утопаю — вокруг восхитительная, небесная музыка. Выскочил, улетел из тела я. Моё сознание застилает собой уже всю планету. Растворяюсь в неограниченном существовании… — Люблю, люблю, люблю всех!!!

…Нет. Слабо выразил, плохо передал откровение Странника о жизни. Здесь, уж извините, любые слова бессильны… От ума, от красивых картинок и до переживания — неодолимая, громадная дистанция, бездна…

Не пытайся описывать счастье, — всё равно у тебя ничего не получиться. Но я всё-таки попробую…

Попробую запечатать ещё раз явленные мне русским Старцем духовные энергии в виде своих самых первых, ещё неочищенных духовным трудом буйных, заливистых, счастливых прозрений:

«…В магазине: — Извините, мужчина… Да, да, — вы! Вы случайно не видели счастье? Кажется, здесь потерял…

Рассеянно оглядываюсь. В ответ — недоуменное лицо.

— А вы, гражданочка, не сталкивались с ним? — Ответная улыбка.

— А вы не видели?… — Молчаливый обратный вопрос. — Кто-нибудь, вообще, в этой очереди к прилавку наблюдал счастье?

— Что вы говорите? Ну и какое оно? Эх, да что объяснять, если не знаете!.. Спешу, пропустите… Моя очередь.

— Продавец, милый, давно стою. Мне много брать… Эй, сзади не напирайте. Не напирайте, вам говорят, — всем хватит, на этот раз много завезли. Сам видел.

— Милая, мне, пожалуйста, пять («раз, два, три…»), нет семь с половиной килограмм радости. Да, можно в один пакет, у меня свой… Досыпьте, досыпьте ещё… Ничего, что больше, — я оплачу.

Мужской бас из очереди: — Ну, куда так много набирает? Нам не хватит…

Писклявый женский (категорично): — Больше пяти килограммов в одни руки не давать!

— Нет, милый продавец, ещё не всё. Взвесьте, девушка, полкило удачи, килограммчика три, ну, такого, этого, что на витрине… недорого веселья… И ещё счастья! Килограммов десять. Донесу, донесу! Надо же, как повезло, напал на дефицитный завоз. Вот отхватил, так отхватил!»

Нет! Не вынесу, не донесу, расплескаю — столь много радости и счастья, каким меня наделял, какое показывал мне дивный Странник!

…Где-то ходит-бродит счастье. Оно пробирается тайком от людей лесами и городскими окраинами.

Оно катится полянами, вместе с солнечным светом выплёскивается на центральные площади городов. Оно шатается, как пьяное, тёмными закоулками и незаметно прячется среди карнавальных процессий и парадов. Оно прозрачной пеленой едва касается праздничных домашних застольев и торжеств. Из окон с упоением поют. Но пойди, схвати, овладей, задержи, спрячь… — Поймаешь только воздух. Мгновение — ты прекрасно!

Счастье почему-то всегда проходит мимо, стороной. Иногда оно кажется таким близким — вот в этой мелкой радости или в той. В подарке, в покупке… В прекрасном цветке и улыбке ребёнка — гляди! — детское личико просто светиться счастьем. Счастье в солнечном лучике, скользящим по лицу. В торжественном замирании природы. Но любая радость так преходяща и мимолётна. А я хочу задержать, стяжать, накопить и удерживать…