«ЛАХТАК» - Трублаини Николай Петрович - Страница 37

• Предыдущая
• 37/51
• Следующая

        Кар лежал на койке и читал «Историю полярных исследований». Он перечитывал рассказ каноника Адама Бременского о первой немецкой полярной экспедиции 1040 года:

        «Блаженной памяти архиепископ Адальберт рассказывал мне, что при его предшественнике несколько знатнейших фризов[30] поплыли на север, чтобы исследовать море, потому что в народе говорили: на север от устья Везера нет земли, а есть только море Либер, что значит «сгустившееся». Чтобы удовлетворить свое любопытство, они, объединившись в компанию, с песнями двинулись в море от берегов Фрисландии. Пройдя Данию и Британию, они прибыли на Аркадские острова; пройдя их и оставив справа от себя Нормандию, они после долгого плавания достигли холодной Исландии. Пройдя по морю дальше, до Крайнего полюса, они поручили свое смелое предприятие и свой дальнейший путь всемогущему богу и святому Виллегаду и неожиданно попали в стоявший над застывшим океаном туман, столь густой, что взгляд едва проницал его. Морские волны, неспокойные из-за приливов и отливов, сразу же втянули в этот хаос несчастных мореплавателей, которые потеряли надежду на спасение. Это была, как рассказывают, открытая пасть бездны, куда, по словам старинного предания, вливаются все моря и где возникают приливы и отливы. Когда они начали молить божье милосердие, чтобы оно спасло их души, море двинулось обратно, захватив с собой несколько кораблей. Так своевременная божья помощь спасла их и стало возможным, налегши на весла, выбраться из волн. Удалившись от опасного места, они неожиданно подошли к какому-то острову, напоминавшему — ибо берега его были окружены высокими скалами — укрепленный город. Чтобы ознакомиться с этим островом, они сошли на берег и нашли там людей, которые жили в подземных пещерах. Перед входами в пещеры лежало много посуды из золота, серебра и других металлов, имеющих большую цену. Взяв с собою столько драгоценностей, сколько можно было унести, люди радостно побежали назад к своим судам. Внезапно они увидели за собою погоню — их догоняли люди огромного роста, которых у нас называют циклопами. А перед циклопами бежали собаки, чрезвычайно большие. Собаки догнали одного из моряков и сразу же разорвали его. Остальные благополучно добрались до своих кораблей. Только крики великанов преследовали их. Претерпев столько опасностей, фризские путешественники возвратились в Бремен, где, как и надлежало, рассказали обо всем архиепископу Алебранду, после чего возблагодарили всемилостивейшего Христа и его последователя Виллегада».

        «Веселые лгуны были в старину», — подумал с улыбкой штурман Кар, поднялся с койки и пошел в столовую, чтобы прочитать эти сказки товарищам. Там только что кончился вечерний чай, который пили без сахара (сахара было очень мало, и его берегли на случай, если кто-нибудь заболеет) и заедали тонко нарезанным медвежьим окороком. Все собрались уже идти спать. Моряки слушали очередной рассказ механика. Только норвежцы молча сидели в углу, передвигая фигуры и пешки на шахматной доске. Кар прочитал вслух хронику Адама Бременского. Голос его то и дело заглушался громким смехом.

        — Возможно, возможно, — с напускной серьезностью сказал Торба, когда Кар закончил, — и даже допустимо.

        — Среди моряков, которые об этом рассказывали, — проговорил театральным шепотом Шелемеха, — не было ли одного моего знакомого механика?

        Все засмеялись, понимая, на кого намекает кочегар.

        В это время с палубы возвратился Вершомет. Он отбывал штурманскую вахту.

        — Чего смеетесь? — спросил охотник. — Что-нибудь механик выдумывает? Вы бы на палубу вышли. Ночь какая хорошая!

        — Ладно уж! — махнул рукою Торба. — Нужно выспаться, завтра же ожидаем гостей с острова.

        — Ну, вряд ли уже завтра, — недоверчиво сказал Зорин.

        — А может быть... — Механик встал и пошел в свою каюту.

        Вслед за ним поднялись остальные моряки и двинулись в кубрик. В столовой остались норвежцы у шахматной доски и Вершомет с кружкой чаю. Кар оделся и вышел на палубу. Ночь и в самом деле поражала своей красотой. По синему стеклу неба, склоняясь к морю, плыла луна. Поодаль от нее бледно мерцали звезды. На палубу ложились таинственные тени от мачт и надстроек; на освещенных местах по снегу блистали нежные искорки света. Обледенелое море лежало неподвижно. Едва заметно темнел остров Лунной Ночи. Кару показалось, что там мелькает маленький огонек. «Возможно, норвежцы, — подумал он. — Может быть, там и наши делегаты».

        Тишину, царившую кругом, нарушали только шаги вахтенного на капитанском мостике. На вахте стоял Ковягин. Кар заглянул к нему, сказал несколько слов, спустился вниз по трапу и остановился на корме. Здесь он стоял долго, любуясь ледовым пейзажем и ожидая, пока спрячется луна.

        Он задумался над историей «Лахтака», и случилось так, что он сунул руку в карман и вытащил ту норвежскую трубку, которую нашли после пожара. Сколько раз он рассматривал ее! Его размышления были прерваны сказанными по-английски словами:

        — Извините, капитан! Позвольте вас побеспокоить.

        Кар замер на мгновение, вслушиваясь в эти слова, потом с быстротою молнии обернулся. Перед ним стоял Эльгар. Кар поглядел по сторонам, ища, кто обратился к нему по-английски.

        Но, кроме норвежского матроса, он не увидел никого. Матрос слегка наклонил голову и повторил по-английски:

        — Извините, капитан! Я должен сказать вам нечто весьма важное.

        Кар ни одним движением не выдал своего удивления, что норвежец знает английский язык.

        — Я вас слушаю, — ответил он по-английски.

        Казалось, норвежец молчаливо одобрил эту выдержанность советского моряка.

        — Капитан, я должен вам сказать, что шкипер[31] Ларсен и его люди готовят нападение на ваш пароход. Нападение должно произойти этой ночью, после того как зайдет луна. Сигнал, подтверждающий это решение, — вон тот еле заметный огонек на берегу.

        — Откуда вам это известно?

        — Мы с Карсеном должны были принять участие в этом нападении. Наша задача — в подходящий момент запереть дверь из кубрика на палубу. Потом мы должны были напасть на вахтенного и связать его. Однако... мы передумали и не хотим участвовать в авантюре шкипера Ларсена.

        — Что же вы советуете делать?

        — Защищаться. Но так, чтобы, по возможности, не причинить вреда команде «Исбёрна». Команда обманута Ларсеном и Ландруппом.

        — Благодарю вас! — сказал Кар и протянул руку Эльгару.

        Они крепко пожали друг другу руки.

        — Вы хорошо владеете английским языком, — сделал комплимент норвежцу Кар.

        — Десять лет плавал гарпунером на английских китобоях, — ответил тот и добавил: — но вам нужно спешить.

        — Пойдемте, — предложил Кар, — нужно предупредить товарищей. Вахтенный! — крикнул он. — Быть внимательным!

        — Есть! — долетел ответ Ковягина.

        Кар спускался в кубрик. За ним шел Эльгар. В левой руке капитан все еще сжимал таинственную трубку. В столовой их встретил бледный и взволнованный Карсен. Вершомет спокойно латал совик.

• Предыдущая
• 37/51
• Следующая