Психология сновидений (Осознанные сновидения) - Смирнов Терентий Леонидович "Странник" - Страница 25

Ещё один «я-эффект» заключается по странности в том, что эго-сновидения отсутствует не только в действующей роли, но и в роли стороннего наблюдателя. В этом случае ночной кинематограф как бы показывает некий сюжет с голосовым комментарием о неком чужом и незнакомым Герое. А сновидец при этом не осознаёт себя зрителем, но, тем не менее, ночные картины воспринимает.

В конечном же счёте, все объекты, предметы и живые персонажи сна — это мы сами, контакт и взаимодействие наших же субличностей, собственные проекции на себя, мир и других людей. Человеческое «Я» — это всего лишь субъективное отражение всего бесконечного разнообразия воспринимаемого мира. Это мелкий, кратковременный, но такой достоверный для нас отблеск непрестанно ускользающей и необъятной истины.

Сновидения являются тем самым главным перекрёстком, областью познания или узлом, в которых одновременно стянуты полотна философии, психологии и религии.

Сновидения — главный ключ к тайне человека, разгадка его сознания и психики.

Целую треть жизни (!) человек пребывает во сне, а наука до сих пор не может объяснить, почему он спит и что такое сон. Наука располагает кое-какими физиологическими объяснениями ночных феноменов. Однако психическое никак не сводимо к соматическому.

Сновидения не поддаются или плохо вписываются в рамки строго научного метода. Но не научный метод должен диктовать, каким должен быть предмет исследования. Как раз, наоборот, столь хрупкая, тонкая, душевная ткань — психическая организация в общей структуре человеческого организма — требует иных подходов на основе интроспективных и духовных методов самопознания и обобщения их результатов.

Пренебрежением темы духовности — главным, чем отличается человек от животного, — можно объяснить «потерю души» наукой о душе. Следствием этого является, мягко говоря, неточное определение базовых понятий в академической психологии — понятия о сознании, психике, а также их соотношении.

В отечественной психологии крупнейшие учёные-психологи достаточно близко подошли к пониманию проблематики психического.

Приведём в тезисной форме и вольном переложении их основные идеи:

«Восприятие — это отражение не в мозгу, а в сознании человека».

«Мозг не производит мысли подобно тому, как печень выделяет желчь».

«Не мозг мыслит, а человек посредством мозга».

«Искать психическое в мозгу — это всё равно, что обезьяне искать свой образ за зеркалом».

Иначе говоря, если мы хирургическим способом вскроем тело живого человека, то мы не обнаружим в нём под самым мощным микроскопом ни эмоций, ни мыслей, ни чувств — ни каких-либо целостных психических конструктов и образов. Но они реально существуют.

Психическое объективно и реально существует. Насколько оно целостно, системно и автономно? Как его исследовать и где его искать?

Существует известный анекдот о человеке, который искал на улице под светом фонаря ключи от своей квартиры, потерянные в доме. На все недоумённые вопросы он отвечал: «Здесь же светлее!» — В такой же ситуации работают многие психологи — психическое необходимо искать в психическом, во внутреннем доме, то есть в себе самом, — там спрятаны все ключи. Старый, старый лозунг древних: «Человек, познай себя!» — актуален и сегодня. Необходимо принципиально новое направление в познании человека — актуально-духовно-психологическое!

Глубокое, обстоятельное исследование сновидений, работа с ними может быть одним из научных подходов в изучении и понимании принципов функционирования сознания и психики человека. Такое правильное изучение может перевернуть в науке все привычные представления о природе человеческого сознания. Искать же психическое в физиологическом есть ложный путь редукционизма.

Обозначим только некоторые, отдельные аспекты психологии сознания, на которые выводит нас исследование сновидений. А длительное, пристальное изучение снов подталкивает нас ко многим ответам, открытиям и, в конечном счёте, — к решению многих вопросов.

Чтобы не ступать на зыбкую, болотистую почву основного вопроса философии, ограничим себя следующим актуальным вопросом: «Что является главным (первичным) в конкретном субъекте: его сознание или тело (физиология)? Иначе говоря, что важнее, значительнее, первичнее во мне: «я — тело», или «я — сознание?»

Вряд ли кто в рамках психологии пытался решить и решает этот очень важный, существенный (по сути философский) вопрос. Но вот работа со сновидениями не только подталкивает к этой проблеме, но и разрешает её по-своему. Хотя на чисто логическом уровне, решение этого вопроса в пользу сознания очевидно.

Посмотрим, как же решают его сновидения.

Рассмотрим кратко мифологическую структуру иерархии богов древней Греции (одну из версий). Оказывается, за художественностью и историчностью сокрыта глубокая мудрость. Божество сновидений Морфей является сыном Бога сна Гипноса, который в свою очередь родился от именитых родителей: отца, великого бога мировой тьмы, и матери — богини ночи Никты (Никс). Гипнос имеет сестёр, Мойр, богинь судьбы, и (что очень примечательно) брата-близнеца Танатоса — бога Смерти! Отец и сын, Гипнос и Морфей, столь могущественны и властны, что им подчинялись не только люди, но и все боги. Такую данность можно понять, хотя бы из всеобщей потребности во сне у всего живого. Но вот почему древние греки называли сон «малой смертью», почему столь, казалось бы, разные понятия, как сон и смерть, возводилось в столь близкое родство, на первый взгляд остаётся загадкой (хочется непременно вспомнить высказывания наших партийных деятелей на похоронах в эпоху брежневского застоя: спи, дорогой товарищ, пусть земля тебе будет пухом…).

Итак, человек засыпает. После расслабления тела, оказавшись в дремотном состоянии, сознание его медленно тает, гаснет — оно снижает свой уровень. Человек ещё пребывает в сознании, ориентируется в пространстве, принимает сигналы из окружающей среды, понимает, что он засыпает. Сознание ещё есть, присутствует, сохраняется, но степень такого осознания уже не та — происходит нечто загадочное, таинственное. Падает уровень самокритичности, внутренний диалог постепенно теряет логические связи. Он «распадается»… Тем не менее, процесс пока обратим. Далее, сознание подходит к некой критической точке — мгновение! — и провал, полная потеря памяти, полная потеря сознания — темнота, бездна, бессознательность, полный мрак, неведение — временная смерть!

Посмотрим на этот период бессознательного состояния с такой точки зрения… Физическое тело осталось живым, оно функционирует, хоть и в несколько ином, пассивном режиме. А вот сознание заснувшего полностью отсутствует! Теперь перейдём в позицию спящего и попробуем ответить на наш вопрос по отношению к сновидцу: «Так, кто же я, сознание или тело в самую первую очередь?»

Допустим, более значительным является биологический организм. Сразу появляются возражения: «да, но тогда кто и как сможет сказать или подумать, что он обладает этим телом, что он — есть, существует!? Нет индивидуального сознания — ничего нет — ни меня, ни мира! Однако стоит даже незначительно проявиться некой части нашего сознания, а позже возникнет фаза сновидений (в свои права вступит бог Морфей), — как уже можно говорить о неком уровне жизни. Больше сознания — больше жизни! Древние греки справедливо и мудро рассматривали жизнь и существование человека в первую очередь с точки зрения его сознания — самосознания! В смерти, так же как и во сне, есть один общий период небытия, полного забвения, — вот почему древнегреческие боги Гипнос и Танатос оказались не просто родными братьями, но братьями-близнецами. И очевидно то, что если мы приоткроем тайну сна и сновидений, то мы сможем разгадать великую тайну, нависшей над всем живым, роковой Смерти!

Несомненно, что сознание конкретного субъекта является более значительным, нежели его физическое тело. Иными словами, наша подлинная суть простирается в сознании, а не в физиологии. Но если оно в дуальной взаимосвязанной паре «сознание-тело» представляет собой более первичную структуру или сторону, то правомерен вопрос: