Психология сновидений (Осознанные сновидения) - Смирнов Терентий Леонидович "Странник" - Страница 78

Давно, давно назрело время приступить к серьёзному научно-психологическому исследованию религиозного познания человека!

Религия (лат. religio — воссоединение, связь) — это возвращение к своему центру, внутреннему Духу и способ обретения бессмертия (сознания)…

Академическая психология относится до сих пор скептически к абсолютным, безусловным истинам религии.

Пришла пора разоблачить всё «мракобесие», весь «фанатизм», всю «наивность и глупость» христианских верующих, всю несостоятельность их религиозной веры, как коллективного психоза…

Начнём с библейских тезисов. И в независимости от того, насколько Библия является авторитетной для учёных книгой, в ней очень мудро и точно сказано:

«Бог есть Свет, и нет в Нём никакой тьмы»

«Бог есть Любовь»

«Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я Свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь Свет жизни».

Бог есть Любовь! Бог есть Свет Любви! Как можно «научно» отрицать существование Любви на Земле и Её светоносной энергии???

Любовь невидима для глаз, но Она переживается, чувствуется каждым человеком настолько полно, глубоко и проникновенно, насколько это возможно вообще! И в то же время Свет Любви может быть познан, с Ним можно соединиться, Его возможно «видеть»!

Известный православный философ, профессор В. Н. Лосский (1903–1958) уточняет:

«Бога называют светом не по Его существу, но по Его энергии… Поскольку Бог проявляется, сообщается, может быть познан, Он — Свет. Если Бога называют Светом, так это не только по аналогии со светом материальным. Божественный Свет не имеет аллегорического или абстрактного значения: Он — реальность, данная в мистическом опыте. Это опытное познание Божества даётся каждому по его мере и может быть различным по степени…»[34]

Пришла пора завершить гегелевскую и эзотерическую триаду: «тезис-антитезис-синтез». Настало время — синтеза!

Актуальная психология и православная мистика без потери собственной описательной уникальности — соединяются.

В христианско-православном учении мы обнаруживаем все категориальные соответствия концепции актуальной психологии:

Метапсихический, духовный Свет (базисное сознание, экран чистого сознания), как вездесущая, проникновенная, космическая субстанция, — в христианской теологии именуется — Богом-Отцом, Создателем или Творцом!

Этот же несозданный Свет, как внутренний локальный точечный первоисточник человека, определяется, как — Иисус Христос (внутренняя божественная индивидуальность личности)!

В обеих концепциях Духовный Свет есть прямое (опытное) выражение Любви-Осознания и Осознания-Любви!

А центральные люцидные потоки в христианстве называют нетварными, божественными энергиями, благодатью, Святым Духом.

При этом бесконечное пространство сознания, отвечающее духовному Центру, является Царством Божием, раем.

Периферийным потокам — мрачной (нематериальной) ноосфере планеты Земля соответствует — христианский ад.

Проектор сознания (оперативное сознание) — в христианских текстах и святоотеческих писаниях именуют «умом» или «вниманием» («стань умом или вниманием в сердце и с сокрушением произноси слова молитвы…»).

Основной метод акт-психологии «луч сознания» — соотносится с христианской молитвой.

Духовное сердце — духовное сердце. Портал — сердечный вход.

Субличности — в религиозном опыте духовного самопознания считаются бесами (и, как нечто исключительное, — ангелами).

Сам процесс духовного очищения (в психологии — интеграция, актуализация, кристаллизация) в христианской религии может описываться и как молитвенное делание, и как просветление, и как «обожение»…

«Осознание» — в христианской традиции именуют «бдением», «бодрствованием», «трезвением».

Осознанные (актуальные) сновидения называют «вознесениями», «тонкими снами» или «видениями».

А трёхчастному составу психологической модели «шара сознания»: «физический человек—психический человек—люцидный человек» — полностью адекватны христианские категории: «ветхий» или «тварный» человек, «душа» или «внутренний человек», и «духовное тело» или светоносное тело Христа!

Идея высветления психического человека, нефизической экзистенции и сохранения сознания после смерти (в акт-психологии) полностью отвечает христианской идее спасения души.

Высшему же уровню достижения — лучистому человеку — в обеих теориях соответствует идеал святости — блаженство, человек блаженный…

Все христианские святые, будучи изначально обычными людьми, соединялись с духовным Светом, наполнялись Им и становились лучистыми, блаженными, бессмертными…

«Я часто видел Свет, — говорит святой Симеон Новый Богослов, — иной раз Он являлся внутрь меня, когда душа моя имела мир и тишину, а иной раз являлся Он мне вдали, или даже совсем скрывался, и, когда скрывался, причинял мне чрезмерную скорбь, потому что тогда думалось мне, что, верно, Он совсем не хочет уже более являться. Но когда я начинал проливать слёзы и показывать всякую отчуждённость от всего и всякое послушание и смирение, тогда Он являлся опять, как солнце, когда оно разгоняет густоту облака и мало-помалу выказывается радостотворное… Так, наконец, Ты, неизречённый, невидимый, неосязаемый… мало-помалу прогнал бывшую во мне тьму…»[35]

Этот же святой (Симеон) поясняет, что в независимости от того, воспринимается ли метапсихический Свет образно или без-образно, Он являет Собой всезнающую, над-разумную, персонифицированную световую энергию:

«Когда же приходим мы в совершенную добродетель, тогда не приходит уже Он более, как прежде, безобразным и безвидным, но приходит в неком образе, впрочем, в образе Бога; ибо Бог не является в каком-либо очертании или отпечатлении, но является как простой, образуемый светом безобразным, непостижимым и неизречённым. Больше этого и не могу ничего сказать. Впрочем, являет Он себя ясно, узнаётся весьма хорошо, видится чисто невидимый, говорит и слышит невидимо, беседует естеством Бог с теми, кои рождены от Него богами по благодати, как беседуют друг с другом, лицом к лицу, любит сынов своих как отец, и любим бывает ими чрезмерно, и бывает для них дивным неким видением и страшным слышанием, о которых не могут они говорить как должно, но опять и молчать не могут»[36]

Для описания метапсихического Света у познающего Его всегда не хватает слов. Но в познании православных мистиков Он выражается определёнными и всегда конкретными признаками…

«— Я видел…

— Что видел, ты, чадо?

— Свет, отче, сладкий-сладкий; не могу сказать тебе, отче, откуда Он, — у меня не хватает на это разума… Я видел, отче, тот Свет. Он тотчас наполнил келью, и исчез мир, скрывшись, как я думаю, от лица Его; и лишь были я и этот Свет. Не знаю, отче, было ли там тело моё, ибо я не понимал, ношу ли я тело или нахожусь близ него. Меня охватили радость неописуемая, любовь и желание великое, и побежали по лицу моему потоки и реки слёз, которые ты сейчас видишь.

Отвечая старец, говорит ему:

— Это Он, чадо…»[37]

В продолжении этого же диалога ученика и опытного старца (в этой же книге мит. Иерофея) уточняется:[38]

«— Наверное, такой монах-созерцатель видит Свет много раз. Каждый раз это одно и то же сияние?

— Можно сказать, что есть духовный Свет и свет, который видит человек физическими глазами, когда они предварительно преобразились и получили силу видеть его…

— Иногда, — продолжал старец, — после великого очищения и борьбы, но, главным образом, по особой милости Божией, некоторые сподобляются видеть свет физическими глазами. Но и здесь существуют различия. Первый раз созерцают Его как Свет великий, возвеселяющий всё существо. В действительности же это свет неяркий (!!!). Он воспринимается как сильный относительно предшествующего мрака, в котором находился человек. В тот момент переживается то, чего ранее не было. Во второе же явление Он воспринимается более живо. Ибо человек уже приспособился к созерцанию… Чем более приближаются к Божественной сущности — тем более видят несозерцаемую Божественную природу»