Шива и Кундалини. Все тайны индийской йоги - Смирнов Терентий Леонидович "Странник" - Страница 77

Как легко перепутать «абсолюты»! А погружение в демонический отражённый свет у Муктананды заканчивается любопытным дополнительным штрихом:

«Когда я упал, я невольно обмочился, что заставило меня почувствовать, что я полностью потерял сознание. Я пролежал в этом незнакомом мне состоянии бессознательности около часа или полутора часов…»[185]

Мир всех йогов, превзошедших всякую двойственность, ощущается не просто «радостным обиталищем Бога», но своим собственным Я. Именно подобная позиция — восприятие «Бога», как необъятно расширенной, но в то же время своей «частной», «личной» территории и является определяющей. Йог в экстазе соединения исчезает и поглощается сознанием Шивы, но в последующем, после самадхи, мироощущение «Я — Бог!» в его шаре сознания жёстко фиксируется, сохраняется и самым активным образом утверждается! Что неизменно связано с осознанием собственной исключительности, избранности и величия. И в итоге является выражением всё того же алчного Эго, но облачённого в различные духовные одежды и маски.

Совершенно иное мироощущение на высших стадиях испытывают в христианской традиции. Христианский мистик также обнаруживает ослепительного (и, конечно же, «другого»!) Бога внутри себя самого, но при этом его изумление и восхищение перед Сущим самосознающим ослепительно белым (!) Светом, после самадхи, и обретения утраченной индивидуальности, — совершенно иного рода! Переживание божественной энергии никак не ведёт его к пресловутому, собственному «Я», а всячески умаляет — сохранными остаются принципиально иные энергетические связи, световоды! «Я — ничто, только Он, этот Свет, — всё и вся!!!» Дистанцирование: «Я — Бог» и осознание «я — никто», — отчётливо обозначается, и оно совсем не значит, что христианский мистик отделён от Света Любви. А означает истинную «лайю», при которой адепт объективно понимает свою роль — «только Он (Творец) — Великий, Неописуемый, Сущий, Необъятный и Беспредельный, но не я. Я — всего лишь Его корпускула, бренный человек». Считать (отождествлять, ощущать) себя Богом во время экстаза и после — в христианской традиции справедливо и определённо означает — стать рабом Дьявола, носителем демонического сознания…

Более конкретным и не меньшим психологическим выражением двух видов самадхи становятся определённая манифестация, поведение и поступки реализованных адептов столь разных духовных путей. Проявляемое качество тех или иных энергий невозможно скрыть!

Вы не найдёте ни одного признанного христианско-православного святого, который при жизни объявил или считал бы себя святым, либо присвоил себе какие-либо почётные титулы и возвышенные имена. В христианской патристике и агиологии,[186] конечно же, имеются различные чины и формы духовной реализации, например, — исповедник, преподобный, страстотерпец, бессеребреник, блаженный, просто «святой»… Но эти высшие звания были совершенно чужды самим святым при их жизнии, а удостоились они их спустя много лет после собственной физической кончины. Да и представить себе невозможно, чтобы какой-либо (в будущем канонизированный) святой, например, Серафим Саровский объявил бы себя духовным Учителем, Пророком, Великим воплощением Христа, Избранным, Блаженным или просто «достигшим»![187] Ни один настоящий святой искренне не считал себя самого святым. И вовсе не потому, что это неприемлемо в христианской традиции формально, а эзотерически, исходя из достигнутого духовного состояния! Есть вещи (настроения, реплики, поступки) совершенно несовместимые с определёнными высшими достижениями. Сам факт объявления себя «кем-то» неминуемо означал бы, что подвижник подвергся «прелести», впал в гордость, вышел из потока чистой духовной Любви и попал под влияние теневых, демонических Сил со всеми вытекающими из этого ЯВНЫМИ И НЕОСПОРИМЫМИ ПРИЗНАКАМИ — самовозвеличивание, самомнение, тщеславие — состояние утончённого, расширенного, всевластвующего, но по-прежнему хищного и уже, очевидно, захваченного и растленного (коварными люцифагами) Эго!

Принципиально иное выражение конкретной же энергии — состояние достигнутого! — мы наблюдаем у йогов.

Имидж йога — это образ сильного, умиротворённого, спокойного, уравновешенного человека, обладающего тайными знаниями. Однако лайя-йога (йога растворения сознания) — это только видимость трансформации и исчезновения Эго!

В действительности же мы вновь и вновь наблюдаем одну и ту же позицию «сверхчеловека», терминатора, восшедшего «по ту сторону добра и зла», что является высшей демонической трансформой.

Конечно же духовный искатель, увлечённый индийской эзотерикой, привыкший ко всем этим примелькавшим высшим титулам, совсем не отдаёт себе отчёта в том, что все эти почётные звания и «чины», которые гордо носят и раздают друг другу (при жизни!) индийские йоги и учителя, — есть ничто иное, как очевидное выражение исключительной гордыни. Теория расходится с практикой и никакой лайи не происходит! Очнитесь, искатели и попытайтесь объективно и непредвзято сами оценить ситуацию…

«Парамахамса» (на санскр. дословно — высший из лебедей) — означает высший класс освобождённых; «Риши» и «махариши» — переводится как мудрец и великий мудрец, «Махатма» — великая душа, «Сиддха» — совершенный йог, обладающий мистическими силами; «Ачарья», «гуру» — духовный учитель, «Джагатгуру» — учитель Мира, Дживанмукта — освобождённый при жизни, «Раджниш» — царственный, Дэви — Богиня, «Садгуру» — истинный учитель, Махараджа — великий царь, «Бхагаван» — Господь, Бог! «Сатья-Саи» — золотой, истинный, «Ошо» — океанический, расширенный…

Задумайтесь! Все эти «достигшие» «Свами» и «Шри» сами себя так называют и гордо носят титулы Просветлённых Мастеров, Учителей Мира, Освобождённых, Аватаров. Они сами себя считают святыми, божественными, совершенными, великими, золотыми, реализованннами, царственными!

Вся Индия заполнена подобными «святыми» и «божественными» воплощениями — им поклоняются.

«Да, — сказал Дьявол, — я — Бог!» («скромно потупив глаза…»)

Однако в христианской традиции имеется один безусловный закон:

«Святой, объявивший себя святым (просветлённым), святым не является и быть не может!!!»

Кстати, это понимают и некоторые индийские гуру. Вот как высказывается на этот счёт Ошо:

«Многие люди метят на место святых… Однако истина в том, что когда кто-то заявляет о своих правах, то, на самом деле, он не тот человек, за которого себя выдаёт. Только обманщик будет заявлять, что он тот-то и тот-то, кем он на самом деле не является. Сам факт такого рода заявлений показывает, что человек, который их делает, обманщик. Ему недостаточно просто быть, ему приходится заявлять о своих правах»[188]

Невозможно даже вообразить, чтобы какой-либо христианский святой взял бы себе имя «Блаженство Христа», «Подобный Иисусу» или назвал бы себя истинным Учителем, Мастером или Учителем Мира (естественно, что и о новой инкарнации Христа речи вообще быть не может)… Но у всех носителей сознания Шивы-Кундалини мы наблюдаем обратное:

«Шивананда» — радость Шивы (или блаженный Шива),

«Муктананда» — радостно освобождённый,

Шри Матаджи Нирмала Дэви — Богиня-Мать.

«Парамахамса Йогананда», «Рамакришна, «Его Божественная милость свами Прабхупада» (находящийся на положениии самого Бога!), «Джагад-гуру Сиддхасварупананда Парамахамса», Брахмананда, Махариши Махеш Йоги, Садашивачарья…

Именно этот дополнительный, ярко выраженный, распространённый и повторяемый феномен у всех индийских «святых» и определяет их уровень! И фактически из психологического становится энергетическим! — выражением той самой эго-энергии, проявление которой легко можно проследить в жизни любой исторической личности. И как тут не упомянуть известного «интегрального» йога Шри Ауробиндо, не реализовавшего себя в качестве духовного учителя даже в рамках индийской традиции, но дававшего «даршаны» — явление Себя (любимого) народу, как святого, — с христианской точки зрения это высокомерие и лицемерие неслыханное! И «реализованного учителя» Кришнамурти, отличавшегося своей исключительной желчностью и раздражительностью. Как не вспомнить «Просветлённого Мастера» Ошо Раджниша, «Мастера всех Мастеров», с лёгкостью возведшего себя на уровень Будды и Христа, но считавшего себя «чуть» выше их.