Флора и фауна - Витич Райдо - Страница 59

— Пусти!! — попыталась оттолкнуть Ивана. Тот просто прижал меня к себе.

— Что случилось?

— Он ударил меня!

— Не-а.

Я оттолкнула мужчину, отошла, еще чувствуя желание придушить Гарика, но уже не настолько остро, как желание увидеть Бройслава и высказать ему, как я ненавижу его и его тупую стаю собак, способных только рвать дичь без ума да лаять попусту.

— Волки! Ненавижу! — и пнула с досады кресло. — Это все ты, Иуда! — ткнула пальцем в сторону мужчины. — Ты отдал меня этим!… Что я тебе сделала?! Тебе-то, что?!

А ведь я поверила ему, единственному! Да что там теперь, сама виновата, дура.

— Если женщина нервничает до истерики, ищи причину, далекую от того, что она тебе преподносит, — спокойно сказал Иван. — Я вообще-то уехать хотел, зашел "до свидания" Гарику сказать, а тут у вас спарринг… Съездил я неплохо.

— Кто держит?

— Никто, — передернул плечами и, приоткрыв дверь, заглянул в зал. — Успокоился?

— Да. Убери эту суку оттуда, а то убью ненароком, — послышалось шипение Гарика.

— Вот, слышал?!! — закричала я Ивану. — А я всего лишь попросила дать телефон!!

— Зачем?

— Много знать хочет! — рявкнул Гарик, входя в комнату. Вид потрепанный, но непобежденный:

— Петух! — бросила, не подумав.

— Кто?!! — взял старт с места, но был откинут обратно на руки охранников Иваном. Дверь закрылась, щелкнул замок.

— Смотрю, у вас полная любовь и взаимопонимание, — проворчал Лейтенант, не обращая внимания на буйство за преградой. Постоял, внимательно поглядывая на меня, и подошел, доставая телефон.

— Кому позвонить хотела?

— Маме!

— На кладбище? — спросил тихо. И ни укора в голосе, ни обвинения во взгляде, только сочувствие. Я отвернулась, чуть не расплакавшись от этого.

— Досье почитал, да? Вы его всем выдаете для ознакомления?

— Не шипи, — попросил дружелюбно, присел на край подоконника напротив меня. — Досье твое только двое читали: я и Гарик. Пока. Не знаю, что он там увидел, но, думаю, Бройслав увидит то же, что и я, а не Фомин. С Макрухиным-то из-за матери связалась?

— Не твое дело.

— Понятно, — согласился. — Конфетку кинь.

— Что?!

— Конфету, — кивнул на полную вазу сладостей на столике. Я хмуро уставилась на нее и поняла, что Иван таким образом отвлекает меня, дает возможность взять себя в руки, успокоиться. И осела в кресло, потерев глаза ладонью:

— Сам возьми, — бросила тихо.

— Возьму, я не гордый. Вещички ты прикупила? Не много тебе? И все нужны, да? — поднял с пола упавшую сумку с лямками в виде золоченых цепочек.

Жуть, — скривилась я.

— Ну, я так и подумал, — кивнул мужчина, отправив никому ненужный аксессуар в кучу остального. Потом покопался в вазе и, найдя нужное, кинул мне. — Сосательная конфета. Помогает расслабиться.

— Знаю, — развернула фантик и сунула леденец в рот.

Иван выбрал для себя шоколадную конфету и, сев на диван, принялся ее жевать и набирать номер на телефоне.

— Орион…

Я напряглась, замерла, во все глаза уставившись на Ивана, а тот словно ожидал от меня подобной реакции — не удивился — улыбнулся понимающе.

— Тут Лена поговорить с тобой хочет… Да.

И протянул мне трубку.

Я схватила ее и поднесла к уху:

— Что случилось, малыш? — голос Бройслава был настолько ласков, что у меня горло перехватило от слез. Я зажмурилась и сдавила трубку, отключая связь — он жив, а все остальное неважно. Говорить не о чем — у меня паранойя.

— Нервы шалят, — просипела, почувствовал взгляд Ивана.

— Заметил. Другое не понял — с чего это заразным стало? Гарик обычно спокойнее удава, а сегодня сорвался. Чем ты его достала?

— Почему я?

— А кто еще? — рассмеялся. Зазвенел телефон, и я, понимая кто это, сложила руки на груди крестом, жестом умоляя Ивана:

— Меня нет!

— Да? — выгнул тот бровь от удивления, поднес трубку к уху. — Все нормально… Вещички примеряет, бутик в гостиную переехал…А-а… Не хочет. Не знаю. Нервничает… Гарик? Занят, я за него… Хотел уехать, пока не получилось. Ага.

И убрав трубку, уставился на меня:

— Ты же сама позвонить хотела.

— Передумала. Женщины вообще народ ветреный.

— Эмоциональный.

— Можешь обсудить эту тему с Гариком, а я, пожалуй, пойду, познакомлюсь со скромной хижиной.

— Не заблудись, — посоветовал мне в спину.

Я шла по комнатам и залам, не для того чтобы изучить обстановку, а чтобы прийти в себя, успокоиться, составить, наконец, хоть какой-то план по выходу из странной ситуации и ответить на вопрос, единственно важный в свете последних суток: что со мной происходит?

Я точно знала — смогу ответить внятно на этот вопрос, смогу что-то решить, нет, так и буду плавать в болоте эмоций, всколыхнувшихся вдруг страхов, абсолютно не присущих мне переживаний, нервничать, вести себя как параноик и законченная истеричка. Одна эскапада с Гариком чего стоит. Вместо того, чтобы перетянуть его на свою сторону, очаровать, обаять и приготовить к роли запасного аэродрома, я обостряю отношения. Вместо того, чтобы использовать время отсутствия Бройслава, навести мосты с охраной, исследовать дом, получить какую-то информацию, я думаю лишь о нем, загоняюсь.

Ну, допустим «загоны» вполне естественны для любого человека, у которого не сходятся файлы по какому-либо предмету и над разумом превалируют страхи и комплексы, но я давным-давно ликвидировала дуэт последних, закопала и утрамбовала, чтоб не мешали жить. А они вылезли! И по какому поводу?! Бройслава нет дома!

Подумать только, я переживаю по этому поводу! Я!

И не могу успокоиться.

В голову лезет масса самых отвратительных, далеких от реальности фантазий, сердце колотится, сжимая горло тоской, мешает думать, реально оценивать происходящее. Самое противное — мне ничего не надо, кроме одного — быстрее бы он вернулся.

Я настолько привязалась к нему за сутки? Такое бывает?

Глупейшее положение.

Как я смогу такая здраво оценивать ситуацию, справиться с ней, с Бройславом, контролировать его, если не могу проконтролировать собственное сердце, собственные эмоции? Может, здоровый секс настолько нездорово повлиял на меня или неординарное передвижение в ритуальном багаже? А может это болезнь, какая-нибудь из разновидностей лихорадки с осложнением на нервную систему? Тогда один выход — переболеть как гриппом. Пусть с буйством, приступами истерии, но пережить и не дать перерасти острому заболеванию в хроническое, а для этого нужно лишить себя дополнительной дозы «бацилл» — игнорировать Бройслава, не видеть, не слышать, не знать. Оттолкнуть. Поторопить с финалом, в котором ему надоест играть роль этакого плюшевого мишки.

Думаю, это будет просто — с Гариком получилось мгновенно, и с Бройславом получится. Капризничать, истерить, выказывать вздорность характера — пара суток и он взорвется, покажет свой характер, снимет маску ангела и обнажит лицо демона…

Я прикусила с досады губу — что тот, что другой образ Бройслава привлекали меня одинаково сильно, я вообще меж ними разницы не заметила, как ни пыталась представить нечто отталкивающе страшное. Это был он, какую бы ипостась я ему не пророчила, и оставался собой.

Тогда досье, — решила: после его прочтения он точно меня возненавидит.

И плюхнулась в кресло: а что дальше? Чего я добиваюсь? Чтоб он выгнал меня? Можно и самой уйти, вопрос: куда. И что меня ждет за оградой этого дворца? Стая разгневанных объектов во главе с питоном Макрухиным, его дружками?

Не проще ли умереть здесь?

А куда не кинь, везде клин. В голове бардак, в сердце кавардак, вокруг засада — можно двигаться, можно сидеть — итог один. И по здравому размышлению, мне бы тихо пригреться здесь, приручить Бройслава и его свиту, стать своей в его стае, тогда появится реальный шанс выжить, но это невозможно из-за проклятущего досье Макрухина, из-за моего в миг поглупевшего сердца. День, два отсрочки, пока Энеску не ознакомится с ним, не станут плюсом для меня — огромным минусом, угрозой окончательно потерять себя и раствориться в Бройславе, возмутительно навязчивых чувствах к нему — стать его игрушкой. Иного природой не заведено — в паре равенство нонсенс. Один всегда ведущий, другой ведомый, один раб, другой хозяин, один начальник, другой подчиненный, и во главе пары всегда тот, у кого ума хватает привязываться меньше, а думать больше.