Путешествие на тот свет - Кунин Владимир Владимирович - Страница 47

• Предыдущая
• 47/60
• Следующая

Беглов снял микрофон со стойки, широко, по-актерски отмахнул длинный шнур в сторону и воркующе сказал по-английски:

— А сейчас, уважаемые леди и джентльмены, мы переходим к главному шоу нашего замечательного путешествия — к выборам Мисс круиз!!!

И снова вспыхнули аплодисменты! Но тут Костя Беглов поднял руку:

— Все дамы, желающие принять участие в конкурсе на этот титул, приглашаются на эстраду! Оркестр — музыку!..

Распахнулись стеклянные двери второго входа в салон, и вереница претенденток — не очень молодых и не очень красивых, но тщательно причесанных и очень хорошо одетых пассажирок в возрасте от двадцати пяти и до геронтологической беспредельности — стала подниматься на эстраду.

Хорошо тренированный и очень опытный Костя Беглов провожал всех превосходно сыгранным «восхищенным» взглядом. Он пожимал плечами и восторженно разводил руки в стороны, как бы пребывая в полном замешательстве от такого обилия «красоток»...

И только после того, как все претендентки сумели наконец взобраться на невысокую эстраду, Беглов сказал в микрофон:

— Давно на нашем судне не было такого скопления прелестных женщин! То, что казалось легким позавчера и вчера, когда я встречал наших соискательниц и мысленно возводил каждую на пьедестал Мисс круиз, сегодня превратилось почти в неразрешимую задачу... Что делать, господа? Каковы будут ваши советы?..

Салон зашумел, забурлил... Послышались выкрики на разных языках. И хотя из этих выкриков ничего нельзя было понять, лукавый Беглов вновь поднял руку.

— Я понял! Я все прекрасно понял!.. Вы подсказали мне замечательную идею, господа! Итак...

Оркестр грянул несколько бравурных тактов и смолк.

— Вы правы, господа! — закричал Костя Беглов. — Кто из наших прекрасных дам больше всех проплыл по морям и океанам? Кого мы всегда видим в самом лучшем расположении духа? Кто горячо и радостно участвует во всем, что происходит на корабле? Кого мы можем назвать Первой леди нашего круиза? Разве не вы мне подсказали, что это должна быть...

Беглов выдержал роскошную актерскую паузу и объявил, как инспектор циркового манежа:

— ...что это должна быть фрау Хайди Голлербах!!!

Под бурные аплодисменты старенькая счастливая фрау Голлербах, до этого находившаяся вместе со всеми — просто в зале, рядом с доктором Вольфом, в одно мгновение оказалась на эстраде.

Там уже стояла ярко разрисованная тумба, на которую два стюарда, одетые в строгую морскую форму, поставили веселую старуху, рассылавшую воздушные поцелуи всему залу.

Перекрывая веселый шум зала, Константин Анатольевич Беглов поднес микрофон ко рту, и его голос с помощью хорошо отлаженной корабельной пассажирской громкой связи выплеснулся во все уголки огромного судна, куда было позволено ступить ноге пассажира:

— Леди и джентльмены! Майне лиебе дамен унд херен! Наша штурманская служба подсчитала — за все круизы на международных российских судах фрау Хайди Голлербах покрыла расстояние в двадцать три тысячи морских миль, что на три тысячи километров больше окружности всего земного шара!

Слева и справа на эстраду очень отрепетированно выскочили два стюарда. В руках одного была корона, в руках другого — белая муаровая лента с золотой надписью «Мисс круиз».

Беглов торжественно надел на старушку белую победную ленту, а потом еще более торжественно и значительно водрузил картонную, блистающую фальшивыми бриллиантами корону на седенькую, прекрасно причесанную головку фрау Голлербах. И, достойно склонившись в поклоне, очень галантно поцеловал ее сухонькую ручку!..

— Браво!!! — закричали из зала. — Браво-о-о!..

Новоиспеченная «Мисс круиз» — фрау Хайди Голлербах вдруг повернулась к оркестру, взмахнула рукой и неожиданно верно запела дребезжащим голоском по-немецки:

Ah, du lieber Augustin,

Augustin, Augustin,

Ach, du lieber Augustin,

Alles is thin!

На какое-то мгновение оркестр в недоумении отстал от фрау Голлербах, но уже со второй половины первой строки знаменитого «Августина» бодро подхватил мелодию. А вслед за оркестром чуть ли не вся немецкая старушечья часть зала дисциплинированно подхватила хором:

Ах, ты милый Августин,

Августин, Августин...

И многоязыкий, интернациональный зал застонал от восторга!

С любопытством заглядывая внутрь зала, в дверях салона стояли электрик Валерик — постоянный хахаль Луизы и шеф его возлюбленной — главный доктор лайнера Тимур Петрович Ивлев.

— Про что песня, Тимур Петрович? — шепотом спросил Валерик.

— Про Ваську Котова, — коротко сказал Тимур.

А в это время...

Какая поразительно универсальная форма смены действий, происходящих одновременно!

А в это время Таня Закревская шла по пустынному коридору команды судна к своей каюте.

На посещение этих коридоров пассажирами было наложено строжайшее табу. Также как и любой член команды не имел ни малейшего права появляться в коридорах пассажирских кают любого класса. За исключением, конечно, тех, кому это было положено по исполняемой работе...

Таня дошла до двери с табличкой «Шеф бюро информации и перевода Т. Закревская», открыла ее в тесный уют своего уже привычного, многомесячного пристанища, щелкнула кнопкой включения света и...

Первое, что она увидела, — это была маленькая кудлатая собачонка, с которой Таня еще утром, в самом начале жаркого тропического дня, так долго и нежно переглядывалась, стоя у витрины собачьего магазина!..

Собачка сидела на Таниной постели, пристегнутая тонким, изящным поводком к кронштейну прикроватного столика. На ошейнике у собачки висел прозрачный мешочек с ее собачьими документами.

Таня охнула, счастливо всплеснула руками и бросилась к собачке.

Песик в полном восторге рванулся к Тане...

... Спустя четыре года, в Санкт-Петербурге, Сергей Александрович Мартов смог познакомиться с этим «песиком». Он весил килограммов на пятнадцать больше своей хозяйки. Когда же, играя, «песик» вставал на задние лапы, а передние клал на плечи Тимура Петровича, то его голова возвышалась над головой Тимура, стоящего в полный рост, еще сантиметров на десять. А доктор Ивлев был хорошего роста!..

И пусть будущие редакторы, издатели и, что самое важное, будущие читатели простят автора С.А.Мартова за два предыдущих эпизода, один из которых излучает староогоньковскую соцблагостность, а второй — непозволительный сегодня сентиментализм.

Однако обе эти истории Мартов получил, как говорится, из первых рук. И не обратить внимания на них было бы равносильно предательству очень симпатичных ему людей.

Тем более что если и в дальнейшем следовать тому плану, который Сергей Александрович составил себе в самом начале работы над рукописью, то сейчас, сразу же после приторно-рождественской истории из детской жизни этого песика, должен был бы идти эпизод, крайне далекий от какого бы то ни было сентиментализма и благостности...

... В этой ближневосточной стране никогда не бывает зимы и нет никакого почтения к элементарным правилам уличного движения...

В этой стране все пестро и солнечно, и большая судовладельческая компания, расположенная в самом центре столицы этой страны, сегодня замерла в тревожном ожидании.

Владелец этой компании, хорошо известной в морском туристическом мире, сейчас проводит очень важные и очень секретные переговоры с человеком, прилетевшим специально для этих переговоров на своем собственном самолете совершенно неизвестно откуда...

Именно на владельца этой компании работают бывший судоводитель Стенли Уоррен и его партнер по последней операции — Чарльз Беляуэр.

Правда, Чарли, он же Фархад Беляллитдин, больше работает на человека, прилетевшего на своем самолете. Но об этом знают только двое — сам Чарли и тот тип со своим самолетом. Маленький, толстенький, остроумный и очень жесткий человек по имени Отто Фриш...

И если первая встреча главы компании, седовласого восточного красавца, и крестного отца специального международного гангстерского синдиката мистера Фриша проходила в присутствии их сотрудников Стенли Уоррена и Чарли, то сегодняшние переговоры шли с глазу на глаз.

• Предыдущая
• 47/60
• Следующая