Опаловый соблазн - Бернард Рене - Страница 55

• Предыдущая
• 55/68
• Следующая

Поймав ее руку, Дариус поцеловал ее в ладонь, и от прикосновения его губ к углублению руки у Изабель по коже пробежали искры желания.

– Нет. Во-первых, они уже сожгли свои корабли и продвинулись слишком далеко, и что особенно важно…

– Что? – прошептала она и, чувствуя, как от желания у нее слабеют ноги, плотнее прижалась к нему.

– Парис не выживет без нее.

– О-о, – вздохнула она.

Глядя на Дариуса, такого красивого и такого несчастного, Изабель почувствовала боль в сердце. Она знала, каково это – страдать от ран, невидимых другим, и прекрасно помнила, что, когда ее мир был наполнен воспоминаниями о жестокостях мужа, Дариус научил ее играть в шахматы и заставил понять собственную силу.

– Дариус? – окликнула она его и терпеливо ждала, пока он наконец не заглянул ей в глаза. – Можно, я научу тебя кое-чему?

Она и удивила его, и привлекла его внимание.

– Какой урок ты придумала?

– Это глупое развлечение, но думаю… тебе нужно научиться танцевать.

– Прости? – У него от изумления приоткрылся рот.

Изабель улыбнулась и, стараясь походить на своего старого учителя, хитростью попыталась направить его мысли в другую сторону и отвлечь от душевной боли.

– Что ж, вы, возможно, думаете, что это просто светская чепуха и работа исключительно для ног, мистер Торн. Но в танце заключено гораздо больше, чем видит глаз.

– Правда?

– О да. Существует стратегия движений и цель, нужно прикладывать и физические, и умственные усилия. Но в отличие от военных игр… – она наклонилась к нему с заговорщической улыбкой, – цель не завоевывают.

– Ты уверена? – пошутил он. – Потому что пару раз, когда я пытался танцевать, клянусь, моя партнерша заявляла, что я наступаю на ее пальцы.

– Если бы у меня был веер, – засмеялась она, – я бы за такую наглость ударила вас в шутку по плечу, мистер Торн.

– Приношу свои извинения. Так что ты говорила о цели?

– Цель – это гармония.

– Ты уверена? – Он наморщил лоб.

– Танец – это прекрасное воплощение жизни и любви. Это искусство двигаться вместе как одно целое, понимать и доверять друг другу. Танец раскрывает истинный характер человека.

– Это плохо, Изабель, – убежденно заявил Дариус. – Я не готов демонстрировать тебе, что я невоспитанный и неисправимый.

– Нет, – засмеялась она, – этого не случится.

Подойдя ближе, она положила его руку себе на талию, так что его ладонь оказалась у нее на спине, а потом взяла за другую руку, чтобы поставить в позицию.

– Распрями плечи. Понимаешь? Ты будешь вести меня легчайшими прикосновениями, а я буду повторять твои движения. На танцевальной площадке ты проявляешь заботу обо мне, незаметно глядя на меня и следя за тем, чтобы не направить меня на стену.

Теперь пришла его очередь рассмеяться, и Изабель была рада снова услышать его смех.

– Или на мебель, – добавил он.

– Или на мебель, – согласилась она. – Готов?

– О Господи. Думаю, да. Однако здесь нет музыки.

– Нет? – Она улыбнулась ему шаловливой улыбкой. – Существует еще одна причина, почему вы должны научиться танцевать, мистер Торн.

– И что же это за причина, моя Елена?

– Во время танца мир исчезает, остаемся только мы, и ничто не имеет значения, Дариус. Здесь в таком положении я в безопасности, меня защищают твои объятия. А ты непобедим, дорогой. – Она затаила дыхание, заметив, что у него снова загорелись глаза.

– Тогда мы должны танцевать.

Первые шаги были нескладными, но Изабель не позволила Дариусу потерять темп. Она тихо напевала и смотрела на него, как будто танцы в гостиной среди ночи были обычны, как овсяная каша, только намного приятнее.

«Ну же, любимый, заставь мир исчезнуть».

И тогда свершилось волшебство.

Тело Дариуса уловило ритм вальса и постепенно приняло на себя руководство танцем. Дариус кружил ее по комнате, пересекая полоски лунного света и света от камина, пока Изабель не забыла, что это урок.

Дариус, должно быть, остановился, чтобы поцеловать ее, но ей казалось, что они не останавливались.

Продолжением танца стал поцелуй, и Изабель отдалась головокружительному вихрю возбуждения, охватившего ее тело. Погрузившись в мягкое тепло ее рта, язык Дариуса пробрался глубже и ласкал ее, и Изабель в ответ на боль между бедрами застонала, представив, что Дариус глубоко внутри ее.

Она старалась справиться с собой, твердо решив дать больше, чем получила, излечить его душу и убедить его: то, что происходит между ними, не имеет никакого отношения к жестокостям, которые он описал в своих заметках.

Она отвела его в спальню и, мягко толкнув на постель, устроилась позади него.

– Что ты задумала, Изабель? – спросил Дариус, когда она сняла с него очки и положила их на прикроватный столик.

– Ш-ш-ш. В эту ночь я Елена. – Она поцеловала его в затылок, а потом в чувствительную точку между лопатками.

– До чего приятно, – прошептал он.

– Тогда я займусь именно этим – буду делать тебе приятное. – Изабель покрывала поцелуями его спину, скользя губами по коже и касаясь ее языком, пока не вызвала у него стон. Потом она подула на влажное тело и улыбнулась, когда от неожиданного ощущения его кожа покрылась пупырышками.

– Это мучение, – вздохнул он.

– Прекратить?

– Нет, ни за что.

Изабель массировала ему усталые плечи, чтобы, насколько можно, унять боль, а потом подушечками у оснований больших пальцев рук с нажимом водила вдоль впадины у позвоночника, выискивая узлы напряжения и разминая мышцы, пока равномерное тепло у нее под руками не стало слишком мощным соблазном. Развязав ночную рубашку и спустив ее с плеч, она прижалась грудями к Дариусу, и от этого приятного прикосновения у нее мгновенно затвердели соски.

Он вздохнул от удивления, но с удовольствием вытянулся вдоль нее, ища более тесного соприкосновения тел.

– Это мне нравится.

Улыбнувшись, Изабель попыталась неторопливо скользнуть вниз по его спине, чтобы еще больше раздразнить его, но Дариус быстро, как кот, повернулся и уложил ее под себя на перину.

– Позволь мне, Дариус. Позволь мне любить тебя.

– Как пожелаешь. – Отпустив ее, он растянулся на кровати.

Она бесстыже уселась на него верхом и, опробуя свою новую власть, неторопливо продолжила восторженное поклонение, целуя и дразня его тело. Изабель хотела доставить ему удовольствие и, безошибочно ощутив толчок его члена ей в живот, подумала, не упустила ли очевидную возможность.

Став на четвереньки, Изабель намеренно провела длинными волосами ему по груди в направлении его поднявшегося ствола и, завороженная мужской красотой его члена, такого прямого и привлекательного, нагнулась, мечтая насладиться им, но Дариус ее остановил.

– Дариус! – возмутилась она, но тотчас забыла о возражениях, когда ее маленький мир сузился до одного знакомого движения его тела у ее живота.

Скомкав ночную сорочку у нее на талии, Дариус обнажил ей ноги и раздвинул бедра, и Изабель взглянула ему в лицо, не стыдясь своей потребности и сознавая, что он может видеть, какой влажной она стала и какой распутной.

– Миттельшпиль, – прошептал он, и Изабель широко раскинула руки, приглашая его.

– Да! Чудесный затяжной миттельшпиль, прошу тебя…

Он опустился на нее, и Изабель вздохнула от счастья, когда ее возлюбленный Черный Король исполнил желание своей Белой Королевы.

Дариус не отпускал Изабель, пока ее дыхание не стало ровным и она не погрузилась в сон у него в объятиях. Он смотрел в потолок, отчаянно стараясь последовать за ней, но мысли не давали ему покоя.

Даже его желание Изабель подверглось влиянию его мрачного просвещения. Когда она попыталась опуститься на колени между его ног, у него внезапно возник в памяти образ Шарлотты из «Бархатного дома», которая предлагала ему подобную услугу таким спокойным тоном, каким обычно предлагают чай.

Изабель права: ему это приносит больший вред, чем он ожидал.

• Предыдущая
• 55/68
• Следующая