Софья (обманутые иллюзии) (СИ) - Леонова Юлия - Страница 161

• Предыдущая
• 161/166
• Следующая

- Исключительно желание увидеться с вами, - шагнул ей навстречу Александр.

- Подозреваю, что желание сие вызвано определенными обстоятельствами, - осталась стоять на месте Софья.

- Я получил ваше письмо и решил лично удостовериться в том, что усадьба нуждается в ремонте.

Софья вспыхнула. Значит, он не поверил ей, а посчитал ее письмо лишь уловкой.

- Весьма странно, - заметила она. – Вы пожелали, чтобы я никогда более не пыталась вернуться в вашу жизнь, и потому видеть вас здесь для меня весьма неожиданно. Хотя, наверное, желание побыстрее покончить с нашим браком в вас столь велико, что вы преодолели неприязнь, что испытываете ко мне.

- Отчего вы решили, что я собираюсь покончить с нашим браком? – удивленно воззрился на нее Раневский. – Я не собираюсь подавать прошение о разводе.

- Лиди написала мне, - не стала лукавить Софья, - что сию пикантную новость весьма оживленно обсуждают.

Александр нахмурился:

- Я приехал, что бы забрать вас в Вознесенское.

- Отчего? – отступила от него Софья. – Отчего вы передумали?

Александр принялся ходить по комнате.

- Думаю, это очевидно, - заложив руки за спину, повернулся он к Софи. – Вы написали, что дом не пригоден для жилья, денег на то, чтобы произвести здесь необходимый ремонт, у меня сейчас нет, - слукавил Александр, - потому я приехал, чтобы забрать вас и детей, - закончил он.

- Мы могли бы перебраться в Рощино с вашего позволения, и тогда вам не придется терпеть мое присутствие подле себя, - отозвалась Софья.

- И позволить и дальше распространять слухи, - усмехнулся он. – Нет, вы поедете со мной.

- Вы сбираетесь признать мальчиков? – парировала Софи.

- У меня нет выбора, - пожал плечами Раневский. – Я признаю мальчиков и ребенка, которого вы ожидаете.

- Ребенка не будет, - опустила ресницы Софья. – Я упала с лестницы месяц тому назад.

Александр вздрогнул.

- Мне жаль, - тихо заметил он. – Вероятно, вам пришлось нелегко.

- Я осталась жива, и уже за это мне следует благодарить Господа, - вздохнула Софи.

Неподдельное страдание тенью мелькнуло в ее глазах и у Раневского перевернулось сердце, едва он представил, что мог потерять ее безвозвратно.

- Жаль, что меня не было рядом с вами, - взял он ее за руку, - и вам пришлось самой пережить все это.

- Жизнь меня не баловала в последнее время, - грустно усмехнулась Софи.

- В этом есть и моя вина, - покаянно произнес Александр.

Тонкие пальцы в его ладони дрогнули, и Софья осторожно отняла у него свою руку.

- Раз вы все уже решили, мне остается только покорно принять вашу волю, - отошла она от него в противоположный угол комнаты. – Дайте мне время уладить мои дела здесь. Я не могу бросить все на произвол судьбы.

- Об этом не беспокойтесь, - поспешно ответил Раневский. – Горин позаботится об усадьбе в ваше отсутствие. Коли вы все равно уедете, ремонт можно будет отложить до будущего года, а там с Божьей помощью, постараемся что-нибудь придумать.

- Как вам будет угодно, - кивнула головой Софья.

Повисло неловкое молчание. Александру безумно хотелось взглянуть на мальчиков, но просить Софью о том он не решился. «Всему свое время», - вздохнул он.

- Я распоряжусь, чтобы вам комнаты подготовили, - поспешила покинуть гостиную Софья.

- Благодарю, - отозвался Раневский, провожая ее глазами.

Оставшись в одиночестве, Александр вновь вернулся к тому самому окну, из которого видел Софью и дворецкого в саду. Под окнами гостиной в изобилии росли розовые кусты, благоухавшие дивным ароматом в жаркий июльский полдень, доносившийся до него через приоткрытое окно. На деревянной скамье стояла плетеная корзина, оставленная Софьей. Его внимание привлек тихий мелодичный голос. Что-то напевая по-французски, по садовой дорожке шла женщина, за руку которой держался пухлый розовощекий малыш, не уверенно совершавший свои первые шаги. Следом за ней шла худенькая девчушка, совсем еще подросток, на руках которой пристроился брат-близнец отважного первооткрывателя.

Раневский не мог оторвать взгляда от этой маленькой компании, не подозревавшей, что за ними пристально наблюдают. Оба мальчика светловолосые и ясноглазые так напомнили ему собственную племянницу Лизу, что последние сомнение в собственном отцовстве у него отпали. Сглотнув ком в горле, Александр оперся руками о подоконник и наклонился вперед, стремясь не упустить ни малейшей детали и позабыв об осторожности. Заметив его, нянька испуганно охнула и поторопилась увести близнецов подальше.

Раневский попытался развязать туго затянутый узел шелкового галстука. Кровь застучала в висках, ему не хватало воздуха. Острое чувство вины и сожаления больно кольнуло в самое сердце. Как, после всего, что он наговорил ей в Париже, можно все забыть и простить? Как жить дальше, будто ничего не случилось? Что бы он ни сделал отныне, обвинения в неверности, брошенные им в запальчивости, всегда будут стоять между ними. А ведь есть еще и Мари. Александр медленно опустился на низкий диванчик. Галстук, наконец, поддался ему и он, нетерпеливым жестом, сдернул его с шеи. Двери тихо приоткрылись, и на пороге замерла Софья.

- Александр Сергеевич, вам нехорошо? – обеспокоенно поинтересовалась она.

- Проклятая духота, - чуть заметно улыбнулся Раневский. – Я только что видел Мишеля и Андрея, - тихо заметил он.

Софья побледнела. Не было сил произнести ни слова.

- Я признаю, что был неправ, - выдавил из себя Александр. – Они очень похожи на Лизу.

- Лиза ведь не ваша дочь? – чуть слышно спросила Софи.

- Нет, - покачал головой Раневский, - не моя. Она унаследовала черты от моего отца, как Кити, как я сам, а вот Анатоль был очень похож на нашу матушку.

- Я почти ничего не знаю о вас, о вашей семье. Пять лет прошло, а у нас никогда не было времени даже поговорить о том, - грустно улыбнулась Софья.

- Вы видели моего дядю? – поднялся с дивана Раневский.

- Имела удовольствие, - буркнула Софья, вспоминая свою первую и единственную встречу с Владимиром Александровичем.

- Тогда имеете представление о том, как должен был выглядеть мой отец, будь он жив, - улыбнулся Александр. – Они - близнецы. Я был настоящим ослом, - усмехнулся Раневский, - коли только сейчас додумался до того.

Глава 50

От слов Александра на сердце потеплело. Ночами, когда круговерть дневных забот отступала, Софья мыслями своими часто возвращалась к разговору с Лидией. Думая о том, она не могла не признать правоты ее слов относительно будущего Мишеля и Андрея. Чем взрослее становились бы мальчики, тем яснее бы понимали, что в их жизни что-то не так, как должно быть. И только она одна была бы в ответе за то, что никогда бы их не приняли как равных, клеймо бастарда пристало бы на всю жизнь, закрыв для них многие пути и возможности. Потому признание Раневского в собственном отцовстве, снимало с души тяжкий груз ответственности за их будущее.

Слова признательности и благодарности так и не были произнесены. Обида сковала уста. Ничто не могло изменить того, что всякий раз стоило ей подумать о супруге, и память вновь вытаскивала на свет божий воспоминания о том, как и с кем увидела его в первый раз в Париже. Слова вертелись на кончике языка, но промолчала. Стоило ей только упомянуть имя madame Домбровской и взаимным упрекам вновь не будет конца. Она помнила о том, как спешила к нему, как хотела сказать о том, что ждала, надеялась, но холодный прием мгновенно отрезвил ее, а его обвинения, брошенные ей в лицо, тотчас заставили защищаться и в свою очередь осыпать его градом упреков.

Софья отвернулась, собираясь с мыслями. Поправила цветы в вазе на столе, спиной ощущая его напряженный взгляд в ожидании ее ответа.

- Ну, что же, по крайней мере, один пункт обвинений с меня снят, - обернулась она к нему, не сдержав сарказма.

Раневский нахмурился.

- Желаете вновь припомнить мне мои грехи? – осведомился он, поднимаясь с кресла и направляясь к ней.

• Предыдущая
• 161/166
• Следующая