Живущие дважды - Голубев Анатолий Дмитриевич - Страница 22

И ко всему этому — постоянная дуэль с Анкетилем. Тот не может не считаться со спортивной злостью Пулидора на трассе. И удары, которые он наносит Анкетилю во время состязаний, нередко приходится парировать в разговорах с прессой и при помощи телевидения.

Как-то в минуту откровения Анкетиль признался:

— Я могу выступать так же азартно, как Пулидор. Но не собираюсь рисковать жизнью ради каких-то двух минут. Я слишком много отдал за двенадцать лет моей спортивной карьеры, чтобы потерять всё по глупой случайности. Пулидор ещё много должен пролить пота, чтобы получить право рассуждать так, как рассуждаю я. Вот почему каждый раз жёлтая майка лидера нужна Пулидору гораздо больше, чем мне.

И на это откровение его вызвал результат четырнадцатого полуэтапа в «Тур де Франс». Гонщики шли по кругу Вальд ле Бейнс в гонке на время. Пулидор выиграл у Анкетиля в его коронном номере, выиграл, правда, всего семь секунд. Сам по себе не бог весть какой отрыв. Но когда семь секунд отвоёваны у короля скорости, каковым считают Анкетиля, это не может не вызывать тревоги. Анкетиль, конечно, понимает, что каждый такой успех заставит Пулидора завтра с ещё большей яростью атаковать его при первой же возможности. В самую коварную минуту.

Слова Анкетиля прекрасно объясняли, почему он проиграл. Пулидор ушёл от него именно тогда, когда повороты дороги стали слишком опасными, слишком рискованными для Анкетиля.

Но время делает своё дело неумолимо. И Анкетиль, наверное, прав. Пройдут годы. И повороты, на которых Пулидор, подобно римскому гладиатору, на грани смерти добывал себе право на жизнь, станут его пугать так же, как Анкетиля. И тогда, не исключено, он повторит слова Анкетиля о праве на осторожность. Но относиться эти слова будут уже к другому, более молодому гонщику…

Том Симпсон. Несмотря на очень плотную программу осенней тренировки, Том Симпсон нашёл время выбраться в родную деревню, где он когда-то научился кататься на велосипеде. Здесь в возрасте двенадцати лет он впервые вступил в местный велоклуб и оставался в нём, пока не стал чемпионом района.

А сегодня, в день приезда, Симпсона ждёт подарок — огромное дубовое блюдо, на котором экспрессивная фигурка велогонщика из серебра рвётся к победе и надпись, соответствующая случаю: «Тому Симпсону, чемпиону мира».

Церемония награждения проходит в старой школе, где Том учился. Зал переполнен не только новыми учениками, но и старыми школьными друзьями Тома.

И речь держит дряхлый учитель:

— Вы удостоены чести видеть сегодня в стенах школы первого человека из нашей деревни, ставшего чемпионом мира. Его карьера показывает, что сила, смелость рождаются в людях нашей деревни и они способны прийти к большой победе…

Том Симпсон в ответной речи говорит, что ему памятен этот день и он уверен, что окажется не последним чемпионом мира, который выйдет из родной деревни, и что она даст ещё немало великих гонщиков…

Кто же он такой, Том Симпсон? Английский гонщик с весьма обычной биографией. В 1960 году в гонке «Париж — Рубэ» он стал кумиром европейских болельщиков, покорив их своим одиночным отрывом от конкурентов. 1962 год принёс ему ещё одно уникальное звание — он стал первым и остался пока единственным английским гонщиком, удостоенным чести нести жёлтую майку лидера такого состязания, как «Тур де Франс». На следующий год он весьма изящно выигрывает гонку «Париж — Бордо». Выигрывает в пятиминутном отрыве от соперников и финиширует под неистовые крики толпы и целых пять минут единолично царствует на финише, пока наконец появляется второй гонщик. В 1965 году Том побеждает в шестидневной гонке и становится опять-таки единственным англичанином, выигравшим её в национальном составе, то есть в паре с англичанином. В этом же году завоёвывает звание чемпиона мира на Нюрбургринге. «Молодой Коппи в мистере Томе», — заговорили газеты. Но и до этого признания лет с шестнадцати друзья называли его так за стиль езды, за железную волю к победе.

Том начал выступать рано. Свою первую командную гонку он провёл в тринадцать лет. Надо сказать, что ещё и в четырнадцать никто не видел в нём будущего чемпиона. Он был лишь обещающим. Но прогрессировал очень быстро. Потом наступила как бы полоса затишья. Том не торопился. Он долго держался в золотой серединке. Выигрывая только мелкие гонки, он, однако, не бросал спорта. Не брезговал никакой велосипедной работой. Это расширило его возможности как гонщика и принесло бесценный опыт в будущем.

Во время «Тур де Франс» 1966 года он попадает в аварию: его сбивает мотоцикл обслуживания гонки. В госпитале после финиша ему накладывают на раны пять швов. Кроме того, сильное сотрясение мозга. В первые часы он думает, что на этом тур для него закончился, но, собрав всю свою волю, решает продолжать. Следующий этап Том шёл с одной рукой. Даже для неспециалиста ясно, что это такое. Конечно, он ничего не смог сделать в туре, но на нескольких этапах умудрялся даже лидировать. Этот роковой для него год стал как бы годом ревизии его потенциальных возможностей.

Симпсон — обаятельный парень, прекрасно относившийся к нашей стране, с которой у него связано ни много ни мало как рождение клички. Будучи любителем, он принимал участие в матчевой встрече гонщиков двух стран. И во время состязаний под Ленинградом кому-то из англичан скандирование русских мальчишек, облепивших заборы вдоль трассы: «скорее, скорееее!», показалось созвучным английскому слову «спарроу» — «воробей». С тех пор кличка Воробей намертво приклеилась к лидеру английских гонщиков. Худощавый, с застенчивой улыбкой, он очень смешно произносил по слогам слово «воробей», которому его научили наши ребята…

Одним из его самых трагических дней был день, когда на чемпионате мира в Саланче он проиграл почти выигранную гонку. Том упал, повредил себе ногу и сквозь слёзы боли и обиды смотрел, как победа уплывает у него из рук.

Он сел в автомобиль обслуживания после бесславного финиша в своей пропитанной потом майке, слёзы катились по щекам. Он не обращал внимания на окружающих. Он обладал завидным качеством — отдаваться чувствам целиком, будь то радость или горе. Но уже спустя два часа после окончания гонки Том спокойно объяснял кому-то из журналистов, как надо правильно готовить домашнее мороженое. И что его надо есть сразу, когда оно ещё будто хранит все движения растирочной лопатки.

Том неоднократно проявлял себя добрым и смелым парнем, помогающим другим.

Очень много писали газеты о почти фантастическом случае, происшедшем во время одного из чемпионатов мира. Вместе с гонщиком Биллом Милсом они рухнули в канал, не сумев взять поворот… В такой ситуации, вероятно, каждый бы сначала подумал о себе. Но Том в первую очередь спасал Билла, который не умел плавать. И когда они бултыхались в воде, и когда Том поддерживал приятеля на плаву, и когда он вытаскивал его на берег, он так заразительно и весело смеялся, как не смеялся бы ни один человек, попавший в подобную ситуацию.

Том был спортсменом по самой сути своей натуры. И, наверное, не будучи велосипедистом, он смог бы вполне успешно проявить себя в других видах спорта. Кто хоть раз ехал с Томом на автомобиле, знает, как Том любил и ценил мощные гоночные машины. Это качество, впрочем, присуще многим велогонщикам. Очевидно потому, что им за каждый метр приходится расплачиваться не только потом, но и кровью. И лёгкость движения мощной машины поражает их своей расточительностью.

Том носился по переполненным улицам лондонского Вест-Энда с неимоверной скоростью. И при этом умудрялся всегда соблюдать правила движения. Естественно, правило об ограничении скорости в счёт не шло. Он очень уважал белые линии на дороге, которые нередко планировали и пути его велосипедной жизни.

С виду Том казался очень несерьёзным человеком. Подёргивая своим крючковатым носом, он в ответ на вопрос, что собирается делать в ближайшем будущем, вдруг говорил: «А не хотите ли майонезу?». И щедро предлагал баночки с майонезом, которые тут же раздавала в качестве рекламы одна из участвующих в гонке фирм. Казалось, этот человек никогда не думал, что в следующем отрезке жизни, заключённом между стартом и финишем, ему, может быть, суждено сделать последний жизненный шаг. Он почти всегда шутил, был в прекрасном настроении и вселял в друзей спокойствие и уверенность.